На бумаге все красиво
17 января состоялось торжественное собрание, посвященное 9-летию образования Следственного комитета РФ. Александр Бастрыкин отчитался об итогах работы за минувший год. Было отмечено низкое количество оправдательных приговоров по уголовным делам СК: за 11 месяцев прошлого года было оправдано 545 подсудимых, что составляет менее 1%.
— Эти цифры показывают работу следователей, труд, увенчанный хорошим результатом, — цитирует пресс-служба шефа, который отметил также, что количество уголовных дел, возвращенных прокурорами для производства дополнительного следствия, также небольшое – 2940, то есть 3% от числа дел, направленных в суды.
Ранее председатель Верховного суда Вячеслав Лебедев говорил, что не согласен с расхожим мнением, будто российское правосудие работает «с обвинительным уклоном». Но как вы считаете, может ли товарищ Лебедев знать, что на самом деле происходит в мировых и районных судах?
С чего все начиналось?
В советские времена Щелоков Н.А., будучи министром МВД (1966–1972), придерживался мнения, что уголовные дела должны быть тщательно расследованы именно на стадии предварительного следствия и не доходить до суда при недоказанности вины обвиняемого. Если же дело передавалось в суд – это означало, что сотрудник правоохранительных органов провел качественную работу, и у суда не должно возникнуть сомнений относительно вины подсудимого. Как мы видим, цели преследовались благие, но постепенно все сошло на нет, и в сухом остатке мы имеем следующее...
Погоня за статистикой
В настоящее время работа каждого ведомства оценивается по так называемым показателям.
Например, в полиции вместо палочной системы, которую якобы отменили, работают так называемые показатели АППГ (аналогичный период прошлого года), согласно которому сотрудникам полиции как минимум нельзя эти показатели уменьшить (в идеале они, конечно же, должны быть выше).
У следователя же данные показатели выражаются в количестве направленных уголовных дел в суд.
В настоящий момент при возбуждении уголовного дела следователем мы рекомендуем сделать все, чтобы дело развалилось еще на стадии предварительного следствия и не дошло до суда. В противном случае шанс на то, что будет вынесен оправдательный приговор, очень мал.
Как правило, суды стараются не замечать ошибок, допущенных следователем на стадии предварительного следствия, а наоборот их прикрывают.
Независимость судов
Возникает вопрос: так ли наши суды независимы от органов власти? Давайте порассуждаем. Допустим, уголовное дело возбуждается органами следствия и доводится до суда. Но прежде, чем дело уйдет в суд, обвинительное заключение подписывается прокурором. В итоге, если не дай бог судья вынесет оправдательный приговор, пострадают сразу два ведомства: следствие и прокуратура. Плюс гражданин, подвергшийся незаконному уголовному преследованию, имеет право на реабилитацию, в т.ч. на возмещение материального и морального вреда. Выгодно ли это суду? Вопрос риторический.
С обжалованием приговора в вышестоящие инстанции вообще отдельная история. Недаром говорится: "Апелляция – это просьба одного суда проявить неуважение к другому". Как правило, суд вышестоящей инстанции, толком и не вникая в материалы дела, оставляет приговор без изменения, максимум смягчает наказание, но не более. Чтобы дело вернулось на новое рассмотрение, необходимо, наверное, чудо.
А что с кассацией?
Согласно УПК РФ, предметом разбирательства в кассационном порядке является только законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу. Иными словами, кассационный суд проверяет, не нарушены ли судами нижестоящих инстанций при рассмотрении уголовного дела нормы материального и процессуального права.
До изменений в УПК РФ, вступивших в силу 01.10.2019 г., большинство жалоб в суд кассационной инстанции даже не проходили так называемый "фильтр", т.е. жалоба не передавалась для рассмотрения в судебном заседании, а просто выносилось определение об отказе в рассмотрении жалобы со стандартной формулировкой, что доводы жалобы направлены на переоценку доказательств, чем кассационный суд, конечно же, не занимается.
Доходило до курьезных случаев, когда по двум идентичным жалобам принимались два совершенно противоположных решения. По одной, например, был отказ, вторая же жалоба была рассмотрена и по ней было принято решение об отмене приговора и возвращении дела на новое рассмотрение. Просто, как говорится, одна жалоба не попала в "процент по отмене".
Изменения в Уголовно-процессуальный кодекс
С 01.10.2019 г. в УПК РФ вступили изменения, согласно которым появилась так называемая "сплошная кассация", т.е. теперь кассационный суд обязан рассмотреть кассационную жалобу, поступившую вместе с уголовным делом, в судебном заседании. Хотим отметить, что данные изменения касаются только обжалования итоговых решений. При обжаловании промежуточных решений старый порядок рассмотрения сохраняется.
Однако Верховного суда данные изменения не коснулись. Здесь по-прежнему работает "фильтр" по отсеву жалоб. Вот и получается, что товарищу Бастрыкину и товарищу Лебедеву кладут на стол отчеты о маленьком проценте по отмене решений, что вовсе не означает, что нижестоящие суды, равно как и следствие, качественно расследуют уголовные дела.
К слову, регламент ЕСПЧ разрешает обращаться в Европейский суд гражданам РФ с жалобами по уголовным делам сразу же после рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции, что говорит о том, что Европейский суд не считает меры кассационного обжалования в нашей стране эффективными.
Ну и для примера мы представляем вам ссылку на сфабрикованное уголовное дело по ч. 1 ст. 264 УК РФ. Дело было возбуждено спустя почти 2 года после ДТП, как раз под новый 2018 год, что, конечно же, не говорит о том, что, возбуждая данное дело, следователь гналась за показателями.
Суд же при рассмотрении данного дела руководствовался исключительно принципами справедливого судебного разбирательства, независимости, равенства и состязательности сторон.
90.6к
