Предлагаю поговорить с вами о тюремной системе.
Попробуем разобраться как можно измерить ее эффективность и посмотрим решает ли она возложенные на нее задачи.
Сразу отметим, что вопреки распространенному мнению, Россия занимает не первое место по тюремному населению. Самое большое - 2 миллиона 300 тысяч человек в американских тюрьмах - это население небольшой европейской страны.
Сегодня проблема тюрем стала поводом для серьезного обсуждения и общественной дискуссии как в США так и в России, в связи с распространением вируса в этой чрезвычайно скученной и неблагополучной среде. Но пандемия так или иначе рано или поздно будет побеждена, человечество с этим вызовом справится.
Кроме ковида, места лишения свободы также идеальная среда для распространения ВИЧ, туберкулеза, гепатита и любых инфекций как вирусной так и бактериальной природы.
С той же совершенно эпидемической скоростью тюрьмы распространяют совершенно ужасные, основанные на насилии социальные практики, которые не остаются за высоким забором с колючкой, они транслируются на общество в целом.
Это не новые проблемы, вирус даже не сильно их усугубляет, но создает момент когда невозможно уклониться от этой дискуссии.
Прежде всего давайте определимся с целью пенитенциарной системы.
Зачем в принципе нам нужна большая и жутко дорогостоящая машина
наказания?
Есть ответ, который кажется всем очевидным - чтобы выполнять функцию дубины, которой мы грозим нехорошим людям чтобы тебе вели себя прилично, не грабили и не убивали, не вымогали деньги, не торговали людьми, не насиловали прохожих. Не будешь слушаться и соблюдать общественные нормы - попадешь вот туда за высокие стены, где творится черт знает что, включая, но не ограничиваясь, систематическим покушением на половую невинность однополым способом.
Это довольно популярное мнение в наших широтах и, кстати, в Америке тоже - чем жестче система наказание - тем лучше для общества.
Мало кого в России можно напугать финской тюрьмой который ниже 9 звездочек на букинге и ставить так как совестно.
Совсем другое дело - тюрьма русская, веками подкрепляющие свое зловещее реноме. Вы точно знаете, что трехзвездочный ол инклюзив в российской пенитенциарной системе закреплен лишь за отдельными лидерами преступных сообществ. Оферта же стандартная - чудовищные бытовые условия, систематическое насилие как со стороны других осужденных, так и администрации, полное бесправие и шансы унести на волю букет неизлечимых хронических заболеваний близки к ста процентам.
Общий вид российской системы исполнения наказаний не далеко ушел от ГУЛАГа, что регулярно подтверждается скандальными утечками видеозаписей из мест лишения свободы.
Обывательская логика на этом месте должна быть удовлетворена: русская тюрьма последнее место куда человек хотел бы попасть если он конечно не профессиональный преступник, которому тюрьма-дом родной.
Сложно представить сдерживающий фактор лучше чем 20 минутный ролик из российской тюрьмы или даже рассказ оттуда.
Но чем в реальности измеряется эффективность пенитенциарной системы?
Какими цифрами мы должны оперировать, оставив за скобками представления об отвлеченной гуманности или каким-то библейским принципам «глаз за глаз, зуб за зуб»?
Цифр таких в общем две:
первая относится не только к системе тюрем, но скорее ко всему комплексу правоохранительной системы в целом - это уровень насильственных преступлений;
вторая специфична именно для пенитенциарной системы - процент рецидива, то есть сколько из тех, кто уже отбыли наказание, вновь совершили преступление. То есть насколько механизм со своей сдерживающей функции справился - возвращаясь из тюрьмы совершает ли люди новые преступления или начинают жить обычной нормальной жизнью.
Именно по этим цифрам и следует сравнивать пенитенциарные системы разных стран, что мы сейчас и сделаем.
Давайте начнем с хороших новостей.
Тюремное население в России неуклонно снижается:
Всего полтора десятка лет назад Россия занимала второе после США место с показателем 611 заключенных на 100 тыс человек, а вовсе не 392 как сейчас. Даже еще в 2010 году в колониях и СИЗО содержалось более 800 тысяч человек, а сейчас 567 тысяч.
Вторая новость даже лучше первой - в 2020 году мы можем сказать что понятие «малолетка» (колония для несовершеннолетних) прекратило свое существование как значимое социальное явление в нашей стране. Сегодня мы перестали систематический сажать детей — эта язва на теле общества - такое начальное образование профессионального преступника, преодолена и это нельзя не отметить.
Россия находится в общемировом тренде великого снижение преступности - наши сограждане, равно как и жители всей прочей планеты, включая даже Латинскую Америку, дают попросту с каждым годом все меньше поводов заключать себя под стражу.
Теперь поговорим о плохом:
Плохие новости начинаются с того что Россия по числу заключенных на 100000 человек обгоняет все европейские страны, включая последнюю автократию континента — Белоруссию.
Из всех постсоветских государств показателей хуже наших лишь у Туркменистана там 552 заключенных на 100000 человек, а у нас 390.
Даже у Украины цифры в три с половиной раза лучше-154 заключенных на 100 тыс человек. От европейского же лидера — Финляндии, с которой мы, кстати, больше века были одной страной, мы отстаём почти в 8 раз - у них 51 заключенный на 100 тыс.
Но самая плохая новость в том что российская система исполнения наказаний показывает полное фиаско в главной своей функции - предотвращения рецидива.
По разным оценкам от 60 до 85% процента осужденных в России рецидивисты, то есть попали в места лишения свободы 2 или более раз. Возможно тот факт, что большинство осужденных, покинув ворота учреждения, войдет в них вновь в обратную сторону, вас может не впечатлить, но полезно помнить, что они не просто ведь так туда вернуться. Прежде возврата на попечении государства они что-то совершат - ограбят или изнасилуют или убьют кого-нибудь или изобьют, возможно даже вас или вашу семью.
Теперь посмотрим на этот показатель в Норвегии.
Норвежские тюремные условия не сложно перепутать с образцом интерьера Икеи и лишь 20%, т.е. каждый 5-й осужденный в Норвегии найдет причину вновь остановиться в этом трехзвездочном номере. Похожие цифры, равно как исходные условия в тюрьмах, мы обнаружим и в соседних европейских странах.
Единственное развитое государство, которое может конкурировать с Россией как по тюремным условиям так и по проценту рецидива - это США, где цифры рецидивов переваливают за 75 процентов.
Таким образом — как российская, так и американская система не выполняет свою главную функцию - обеспечения общественного мира и безопасности.
Получается система неэффективна и требует реформирования.
В чем же разница, что же приводит к такому разбегу показателей между Европой и Россией и, к сожалению, такими близкими к нам в этом вопросе США?
Для примера рассмотрим Норвегию.
Норвежская система опирается на концепцию Restorative justice (восстановительное правосудие). Ее цель - ограничивая свободу, не допустить десоциализации.
Они приводят такие аргументы:
«Мы не строим тюрьму как темную сторону мира, как негатив, напротив, мы из изолируем людей в условиях максимально близких к гражданской жизни.
Важный момент - мы это делаем не от великой гуманности, не потому что деньгам налогоплательщиков нет лучшего применения, чем селить преступников в трехзвездочных номерах, не потому что мы такие вот все либеральные.
Но потому что хотим на выходе получить безопасного окружающим гражданина, а не утратившего любые социальные навыки за годы неволи преступного полуфабриката, который уже никогда не пройдет собеседование на работу, не заведет семью, не обретет фундамент социальной стабильности и все что ему останется - это совершать преступления вновь, а это ровно то что мы как общество и как государство и как эффективная система госуправления не хотим.
Наша задача - добиться чтобы он вернулся к нормальной жизни с нами.»
Лучший пример этого принципа - тюрьма Хальден, охарактеризованная американским надзирателем Джеймсом Хоувином, который там побывал, как тюремная утопия, создатели которой не могли пойти дальше без того, чтобы раздать ключи заключенным.
Эта тюрьма площадью примерно в 40 гектар скорее напоминает закрытый город, там нет решеток на окнах, полнофункциональные кухни с полным доступом к режущим инструментам. Заключенный свободно перемещаются по территории имея выбор как из массы видов досуга, включая занятия музыкой в профессиональной студии так и из оплачиваемых вакансий - деревообработка сборочного цеха, магазины и парикмахерские.
И что совершенно немыслимо для львиной доли глобуса - общение и дружба между надзирателями и заключенными не только не пресекаются но и активно поощряются администрацией.
Можно обвинить норвежцев и следующих их примеру соседей в излишнем, на взгляд русского или американца, либерализме даже каком-то смехотворном типе либерализма.
Да, это у них Андреас Брейвик получил 21 год заключения в двухкомнатном номере с собственным спортивным залом и еще имеет наглость жаловаться на однообразную еду, расстреляв перед этим 77 человек.
Конечно такого человека хочется просто удавить, но правда в том, что по двум показателям рецидиву осужденных и числу убийств на 100000 человек с Норвегией не может конкурировать никто.
Там одно убийство происходит на 200 тысяч человек, а у нас в двадцать раз больше норвежской.
Конечно норвежской, а ровно как и датской, финской тюремной системой напугать можно разве что привыкшим к условиям в гостиничной сети вип-преступников.
Но она работает, она дает искомый обществом результат, безопасных людей на выходе.
Люди возвращаются к обычной нормальной жизни, находят работу, находят семью и не совершают больше преступлений, а ведь именно этого мы хотим от системы исполнения наказаний.
Российская же система пусть и подкупает сторонника радикальных мер и принципа «глаз за глаз» своей брутальностью, пусть и пугает обыватели аттракционом насилия, но в результате производят единственный товар - новых преступников и падение общественной безопасности.
Как мы видим по цифрам насильственных преступлений - она и не предотвращает преступления пугая кого-то - это просто так не работает.
Пандемия вообще-то совершенно излишнее, но яркое напоминание - места лишения свободы, люди в них прибывающие такая же часть общества. Они изолированы физически высоким забором, но сформированная за ним практика обязательно вернется к обществу и, как видно сейчас, рискует вернуться в многократно усиленной форме.
Действия власти американских штатов пока не свидетельствуют о готовности к большим реформам, но отражают понимание необходимости реформ.
Российские же власти, к сожалению, не делают ни шагов по системному реформированию ни даже по оперативному реагированию, например, на угрозу пандемии.
Подведем итоги — считаю, что нам необходимо:
Как можно скорее провести амнистию, тем более что она все равно планировалось к 75-летию Победы и отпустить из колоний как можно больше людей.
После пандемии нам необходимо масштабная реформа пенитенциарной системы чтобы она начала справляться со своей основной задачей - сделать так чтобы на наших улицах случалось меньше преступлений. Та система, которая сейчас есть - количество преступлений только увеличивает.
7.6М
