22 июня исполнилось 80 лет с начала Великой Отечественной войны. О ней было написано множество историй, снято фильмов. Я хочу рассказать о замечательной женщине: польской акушерке Станиславе Лещинской, которая приняла роды у 3000 женщин в печально известном лагере Освенцим.
Акушерка
Станислава Замбжицкая родилась в 1896 году в городе Лодзь. В 1916 году вышла замуж за Бронислава Лещинского. В браке родились два сына и дочь. В 1922 году Лещинская окончила курсы акушерок и начала работать в одном из беднейших районов Лодзи. В то время роды в Польше, как правило, принимались на дому, и Лещинской приходилось преодолевать большие расстояния пешком, чтобы помочь роженицам.
Освенцим
В феврале 1943 года Лещинская была арестована вместе со своими детьми за то, что помогала евреям доставать еду и фальшивые документы. Её сыновья были отправлены в концлагерь Маутхаузен для работы на каменоломнях. Станиславу и её дочь Сильвию отправили в Освенцим, куда они прибыли 17 апреля 1943 года. На протяжении следующих двух лет Лещинская-старшая была акушеркой в Освенциме, проработав в трёх разных бараках.
Среди огромного количества женщин, попавших в лагерь, оказалось много беременных, но условия для их содержания были крайне жестокими. Внутри барака стояли трёхъярусные койки, на каждой из которых должно было поместиться три-четыре женщины. Посредине барака стояла 40-метровая печь, но её топили лишь несколько раз в году. Иногда бараки, расположенные в низине, затапливало, и глубина воды на полу могла доходить до 5-8 сантиметров. При полном отсутствии антисептических средств и перевязочных материалов, в катастрофически антисанитарных условиях (в лагере постоянно свирепствовали дизентерия, тиф и педикулёз) и без квалифицированной помощи, так как лагерные врачи отказывались помогать представителям другой национальности в силу своих идеологических убеждений, Лещинская самостоятельно принимала роды у заключенных.
Благодаря своей находчивости, она возле казарменных печей смогла обустроить «родильное отделение».
За несколько недель до родов акушерка велела будущим матерям отказаться от своего хлебного пайка, чтобы вместо него получить простыни, которые будут использоваться для подгузников и пелёнок. Если простыни не удавалось получить, младенцев заворачивали в обычную бумагу.
По приказу главврача лагеря Йозефа Менгеле до мая 1943 года все новорождённые младенцы умерщвлялись: их топили в бочке лагерные медсестры Клара (акушерка, осужденная за убийство ребенка) и Фанни (немецкая проститутка), после чего выбрасывали тела из барака.
Лещинская отказалась подчиняться приказу Менгеле. Когда Клара потребовала, чтобы Лещинская записывала всех детей как мертворождённых и сама от них избавлялась, та опять отказалась, за что была сильно избита.
В дальнейшем, детей с «арийской» внешностью убийцы стали щадить и отправляли их в город Накло с целью денационализации. Их размещали в приютах или усыновляли немецкие семьи. Всего за время работы Лещинской акушеркой в Освенциме Клара и Фанни утопили около 1500 детей; несколько сотен детей были отправлены в Накло; еще около 1000 умерли от голода, холода и антисанитарии.
Для того чтобы помочь матерям найти своих детей в будущем, Лещинская придумала делать малышам подобие татуировки, о которой охранники не знали.
Многие выжившие женщины потом вспоминали, что Станислава постоянно была рядом с роженицами и могла не спать всю ночь. Она всегда действовала спокойно и уверенно, и это спокойствие передавалось другим женщинам. Вскоре все заключенные стали называть её мамой.
Из-за болезней и антисанитарии, шанс выжить во время родов был невелик, как у женщины, так и у ребёнка. Но когда нацисты получили отчёты о ходе работы Станиславы, они поняли, что во время родов, которые принимала Лещинская, ни один ребёнок и ни одна мать не погибли. Несмотря на ужасные условия лагеря, Станислава продолжала успешно принимать роды тысяч детей.
Освобождение
В январе 1945 года Лещинская с другими заключенными лагеря была освобождена советскими войсками. Освободившись, Лещинская продолжила работать по специальности, прослужив до 1957 года (итого — 35 лет).
Уже после выхода на пенсию, она рассказывала о своем пребывании в Освенциме так:
Количество принятых мной родов превышало 3000. Несмотря на невыносимую грязь, червей, крыс, инфекционные болезни, отсутствие воды и другие ужасы, которые невозможно передать, там происходило что-то необыкновенное.
Однажды эсэсовский врач приказал мне составить отчет о заражениях в процессе родов и смертельных исходах среди матерей и новорожденных детей. Я ответила, что не имела ни одного смертельного исхода ни среди матерей, ни среди детей. Врач посмотрел на меня с недоверием. Сказал, что даже усовершенствованные клиники немецких университетов не могут похвастаться таким успехом. В его глазах я прочитала гнев и зависть. Возможно, до предела истощенные организмы были слишком бесполезной пищей для бактерий.
В концентрационном лагере все дети — вопреки ожиданиям — рождались живыми, красивыми, пухленькими. Природа, противостоящая ненависти, сражалась за свои права упорно, находя неведомые жизненные резервы. Природа является учителем акушера. Он вместе с природой борется за жизнь и вместе с ней провозглашает прекраснейшую вещь на свете — улыбку ребенка.
Завершила она свою историю, с гордостью сказав, что, хотя многие из 3000 младенцев, родившихся в лагере, погибли от рук нацистов, каждый из них родился живым в её любящих руках.
