Откуда берутся и за что борются ВИЧ-диссиденты. История ВИЧ- и СПИД-диссидентства.

Одну из самых известных российских ВИЧ-и СПИД-диссиденток, врача-терапевта Ольгу Ковех уволили из медицинского пункта на железнодорожном вокзале «Волгоград-1», сообщает V1.

4 декабря 2017

«Меня попросили уволиться по собственному желанию… Я иду против системы, и в этом вся причина», — заявила она.

Ранее Ковех рассказала изданию об истоках своей позиции. В 1990 году, когда она была студенткой Куйбышевского медицинского института и мечтала стать инфекционистом, ей попалась брошюра о том, что СПИДа нет, а затем, когда она работала в скорой помощи в Знаменске, открылась лаборатория по исследованию вируса.

«Меня тогда это сильно удивило, потому что ни одного больного этой загадочной болезнью в округе не было. Кроме того, персонал этой лаборатории, находившейся в военном госпитале, почему-то не подчинялся министерству обороны. Это тоже казалось очень странным», — поведала Ковех, связав развитие науки с планами «мировой закулисы» уничтожить человечество.

По данным группы ВКонтакте «ВИЧ/СПИД диссиденты и их дети», посвященной подсчету случаев смертей из-за отказа от принятия антиретровирусной терапии, Ковех работала терапевтом в филиале Центрального военного клинического госпиталя имени Вишневского в подмосковном военном городке Власиха. В 2010 году она переехала в Волгоград.

Ольга Ковех известна активной деятельностью в интернете: она убеждает ВИЧ-положительных людей в отсутствии болезни и вреде от лечения заболевания. В 2017 году терапевт прошла в полуфинал ежегодного конкурса «Почетный Академик ВРАЛ — 2017» (Врунической Академии Лженаук), учрежденного научно-просветительским порталом «Антропогенез. Ру» и фондом «Эволюция». Источник: https://lenta.ru/news/2017/12/04/endofdeath/

«Эти уроды хотят посадить его на терапию». Откуда берутся и за что борются ВИЧ-диссиденты.

1 декабря 2016.

Глава федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом Вадим Покровский считает, что ситуация с заболеванием постепенно выходит из-под контроля. Если раньше вирус циркулировал в маргинальной среде, то сейчас заразиться может практически каждый. На этом фоне приобретает популярность движение ВИЧ-диссидентов, считающих, что такого заболевания не существует. ВИЧ-положительные отказываются от терапии, которая сдерживает развитие вируса. Питерские социологи исследовали этот феномен. О причинах ВИЧ-диссидентства и о том, можно ли приравнять этих людей к ВИЧ-террористам, «Ленте. Ру» рассказал один из авторов исследования, старший научный сотрудник НИУ ВШЭ в Петербурге, кандидат социологических наук Петр Мейлахс.

«Лента. Ру»: Откуда такой интерес к этой уже не новой теме?

Мейлахс: ВИЧ-диссидентство — действительно известное в мире явление, однако в России оно практически не исследовано. Да и на Западе изучали в основном лидеров движения, поэтому мне были интересны такие феномены. Кроме того, появились запросы благотворительных фондов на такой анализ.

Где и как вы искали диссидентов?

Прежде всего — мониторинг социальных сетей. Затем я девять месяцев занимался сетевой этнографией самой большой диссидентской группы во «ВКонтакте». На тот момент там насчитывалось 15 тысяч пользователей. Просто по нескольку часов сидел в группе, читал, наблюдал. Затем делали личные интервью с 25 диссидентами. Кто-то из них разочаровался в своих убеждениях, кто-то до сих пор верит.

Что выяснили?

Во-первых, причины диссидентства. Главная — это состояние собственного здоровья. Люди думают, что если они себя хорошо чувствуют — значит, ничем не болеют. И еще это психологическая защита. Очень многие, когда им ставят диагноз, находятся в растерянности, в отчаянии. Им не с кем поговорить, и отрицание — самый простой выход.

Кто эти люди? Их что-то объединяет, кроме несогласия с диагнозом?

Принято почему-то считать, что диссиденты — это какие-то маргиналы или фрики. В большинстве случаев это не так. Многие — с хорошим образованием, представители среднего класса. Неграмотные люди без лишних разговоров отправляются выполнять указания врачей. А те, кто думает, шерстят интернет, пытаются разобраться. Я анализировал их посты в социальных сетях — они задаются вполне разумными вопросами.

Часто болезнь идет не по шаблону. Например, общепринято, что инфицированный человек при незащищенном половом контакте должен передать вирус своему партнеру. Но бывает, что партнеры с разным статусом живут вместе несколько лет, и этого не происходит. Естественно, пациенты удивляются и ищут причины. Или почему при отсутствии терапии не снижается иммунитет. Люди задают врачам совершенно резонные вопросы на эти и другие темы. А те, вместо того чтобы побеседовать и разъяснить, злятся: «Врач тут — я. Поэтому я лучше знаю, что тебе надо. Выполняй, а не болтай».

Александр, Ставрополь: У меня нет ВИЧ-положительного статуса. Но есть целых два примера перед глазами. Мой старший брат получил эту лотерею с плюсом в 1993 году. У него 20 клеток всего (сниженный иммунитет, стадия СПИДа — прим. «Ленты. Ру»), и так 10 лет. Ему все эти годы намекают: ешь таблетки, а то кони двинешь. Он всех послал и даже простужается раз в год ненадолго. Здоровый мужик, водки по полтора литра выпивает на свадьбах и морду набьет любому. Хотя вроде бы терминальный спидник и не жилец совсем. Но по нему этого не скажешь. И есть на районе гей один. Вернее, был. Вич+ с 2006 года. С 2010 на терапии, а прошлый год пили на его похоронах. Делайте выводы. Я склонен верить своим глазам, а не учебничкам, далеким от практики жизни.

То есть это доктора виноваты в том, что пациенты уходят в отрицание?

Врачи разные, я бы не стал их скопом охаивать. Многие прекрасно работают. Но есть СПИД-центры, где не все хорошо. И у специалистов часто присутствует авторитарный подход в общении с пациентами. Объяснения давать не стремятся. Человек в результате ищет информацию в интернете. Он бы и так туда пошел, но после такого «разговора» он не стремится к контакту с врачами. Медикам нужно отходить от советских патерналистских моделей. Они уже не работают. Нужна какая-то гибкость в работе с пациентами. Необходимо отвечать на их вопросы и даже говорить «Не знаю», если сталкиваешься с непонятным случаем. И всегда говорить, если что-то у пациента идет лучше или хуже обычного. Известно ведь, что медицина — не точная наука. Никто не может точно сказать, что этот пациент вылечится, а тот умрет через 33 дня.

Дефицит таблеток, которые сдерживают развитие ВИЧ, способствует распространению диссидентства?

Не думаю. В нашем исследовании мы этого никак не зафиксировали. Наоборот, все говорили о том, что препараты — яд и вред. Никто не становился диссидентом по сценарию басни «Лиса и виноград»: раз мне не досталось лекарств — значит, они плохие и не нужны. Если кто-то хочет лечиться, они будут писать, жаловаться, добиваться эффективного лечения.

В своих убеждениях диссиденты идут до конца или есть те, кто разочаровался?

Многие пересматривают взгляды, когда понимают, что со здоровьем что-то не так. Они идут в СПИД-центр и получают терапию. А в сообществе им советуют попить какие-то травки. Так некоторые и умирают. На моих глазах развивался случай, когда девушка на каком-то этапе своей болезни отказалась от препаратов. Говорила, что устала от многочисленных таблеток и побочных реакций. Какое-то время она действительно жила нормально. А потом — раз, и на нее навалились все болезни разом. Когда проверилась, было всего 200 лейкоцитов, то есть иммунных клеток. Это нижняя граница, за которой начинается состояние СПИДа. Из этой ситуации она так и не смогла выйти, умерла. К сожалению, многие сначала не понимают, что происходит с их организмом. А когда фиксируют — становится поздно.

Анна, Москва: Мне за сорок. ВИЧ-положительная уже много лет. Знаю троих таких же дам. И знаете, что стыднее всего? Что мы были вроде бы не дуры, вроде бы и на хорошей работе, вроде бы и с дипломами не самых последних вузов, вроде бы и с жизненным опытом, но нас тупо обдурили диссиденты! Мы повелись! Моя бывшая свекровь вообще фельдшером тогда работала, стаж 50 лет. Ну как не поверить ей, что СПИДа нет? Зерна отрицания СПИДа, обильно политые верой мужу, легли в почву нашего незнания. Бывший муж у меня, как оказалось, 10 лет с ВИЧ. И всегда уверял, что здоровее здоровых! Никого не заразил! Врачи — идиоты! И что в итоге? Горе. Разбитая психика, подорванное здоровье, неврозы, одиночество, самоедство, самобичевание, полное изменение образа жизни. Одна моя знакомая из бывших отрицательниц аж в деревню в панике сбежала. Я ни с кем не говорила. Сидела в своей раковине, пока у дарителя-мужа СПИД не начался. Потом в СПИД-центр поехала, потом форум ВИЧ-инфицированных нашла. Кстати, мой даритель ВИЧ, поедая таблетки, все равно всем советует лечиться раками и нырянием в святой источник.

Много ли умерло больных во время вашего девятимесячного мониторинга?

Точных данных у меня нет. Периодически записи о смерти встречались. Но чаще об этом свидетельствуют косвенные признаки: прежде активные люди просто исчезают из группы.

Говорят, что среди диссидентов много обманщиков. То есть они тайком пьют таблетки, а другим советуют употреблять экологически чистый природный воск.

Среди диссидентов есть и те, кто не ВИЧ-инфицирован. Они, например, верят в теорию заговора. Говорят о том, что ВИЧ — это миф, появившийся в результате заговора фармацевтических компаний. Я слышал, что есть ВИЧ-диссиденты, действительно обманывающие окружающих, принимающие терапию. Но лично я с ними не общался. Думаю, если такое и происходит, это не из-за того, что человек с самого начала вступил в такую игру. Просто у него принципы. В какой-то момент он понимает, что плохо со здоровьем, начинает терапию, однако уже не решается публично отмежеваться от своих взглядов.

ВИЧ-диссиденты — это секта?

Я анализировал деятельность групп и точно могу сказать: нет. Они не применяют активную агитацию. Методы — холодные. Обычно новичкам советуют: «Читай информацию, разбирайся сам. На вопросы ответим, но ничего навязывать не будем». Как раз это выгодно отличает их от СПИД-центра. В интервью многие ВИЧ-положительные говорили, что в госучреждениях на все вопросы отвечают: «Вопросов не задавай. Пей эти таблетки. Не будешь пить — сдохнешь». Бывает, что отказникам начинают звонить домой. Все это часто имеет противоположный эффект. А в диссидентской группе человека выслушают, на него не давят, всегда есть свобода выбора: я могу поступить так, а могу по-другому. Человеку очень важно иметь выбор.

Печально, что среди диссидентов много матерей с детьми или беременных. Когда ВИЧ-положительный сознательно отказывается от терапии — это его выбор. У нас ведь можно верить во что угодно, хоть в инопланетян. Но в этом случае речь идет не только о женщине, но и о жизни ее ребенка. Сейчас очень много жестких предложений на этот счет — вплоть до лишения родительских прав.

В июне 2016 года умерла Эльмира Л. из Самары. Она была в рядах диссидентского движения. Лекарства не принимала, так как считала, что они приносят вред. Своего семилетнего сына, который был инфицирован при рождении, также отказывалась лечить. «Мы стоим на учете в СПИД-центре, — писала она 17 декабря 2014 года в диссидентском сообществе, — Эти уроды хотят посадить его на терапию. Я отказываюсь, не хочу убивать малыша. Могут его у меня забрать?» Впоследствии у молодой женщины развился туберкулез с легочным кровотечением. Через месяц после ее смерти в больнице умер ее ребенок. Диагноз — аналогичный.

Есть ли какая-то научная база под отрицанием ВИЧ?

В начале 80-х, когда не очень было понятно, что такое ВИЧ, ученые могли вести дебаты на эту тему. Но довольно быстро они иссякли. Тему перестали освещать в серьезных научных журналах. Практически все доводы, доказательства, которые используются в группе, — это как раз дискурсы прошлых лет. Нового не появляется. Но пара видных ученых, среди которых есть лауреат Нобелевской премии, стали ВИЧ-диссидентами. Так образовалось движение. Но среди этих ученых вирусологов нет.

Как же ВИЧ-положительные диссиденты объясняют свои проблемы со здоровьем?

Обычными болезнями. Или советуют проверить щитовидку, например. В группе была врач-терапевт, которая также относила себя к ВИЧ-диссидентам. У нее была специальная ветка под названием «Советы доктора». Когда после этих консультаций одной из участниц форума стало плохо, администратор грохнул всю ветку. Теперь вроде бы в открытом доступе медицинских советов не дают. Про личную переписку ничего не знаю.

Можно ли приравнять ВИЧ-диссидентов к ВИЧ-террористам? Угрожают ли они безопасности окружающих?

Они не заражают кого-то намеренно. Многие из них говорят партнерам, что у них подозрение на положительный статус. Наверняка есть те, кто не говорит. Но сколько их — мы не знаем. Определенную опасность они представляют, но я бы не сказал, что это глобальная угроза. Это не основной драйвер развития эпидемии. Более важно то, что у нас нет адекватной наркополитики, отсутствует метадоновая заместительная терапия и нет программы по обмену шприцев. Плюс низкая информированность, а следовательно — отсутствие приверженности к лечению и среди тех, кто не сомневается в существовании ВИЧ. Источник: https://lenta.ru/articles/2016/12/01/dissident/

Подзабытый вирус. Жители Башкирии откровенно рассказали о жизни с ВИЧ и СПИД

16 мая 2021 г.

Каждое третье воскресенье мая весь мир вспоминает погибших от СПИД. Mkset публикует реальные истории людей со счастливым и с трагичным концом.

Ежедневно СМИ транслируют статистику по коронавирусной инфекции. Оперативные штабы работают на федеральном и на региональном уровне - руку не просто держат на пульсе, эта рука обмотана всевозможными датчиками, на пальце надежно закреплен пульсоксиметр. За людьми буквально бегают с предложениями защитить себя от новой напасти разработанными вакцинами.

Старые напасти на фоне новых в информационном пространстве поблекли, и это не удивительно. Но ВИЧ, а точнее СПИД, в который превращается вирус без должного лечения, продолжает уносить жизни людей.

Печальная статистика.

По данным ВОЗ, в 2017 году Россия возглавила список стран по количеству новых случаев ВИЧ: 104 тысячи случаев заражения вирусом. За 9 месяцев 2020 года в России выявлено 55 048 новых случаев заражения ВИЧ. Показатель заболеваемости ВИЧ-инфекцией в России за 9 месяцев 2020 года – 37,5 случаев на 100 тысяч населения.

Республиканский центр по профилактике и борьбе со СПИДом и инфекционными заболеваниями ежегодно публикует документ «О состоянии заболеваемости ВИЧ-инфекцией в Республике Башкортостан» и 2020 год не исключение.

Полноценная статистика смертности от СПИД вряд ли может существовать, потому что на бумаге причиной смерти становится не собственно СПИД, а оппортунистическое заболевание, которому иммунитет больного человека не может противостоять, да и в причинах смерти нередко пишут короткое «смерть по неустановленным причинам» или «острая сердечная недостаточность».

В методических рекомендациях по порядку статистического учета и кодирования СПИД в статистике заболеваемости и смертности сказано следующее – в случае смерти пациента, страдающего «болезнью, вызванной ВИЧ», без сопутствующих состояний, первоначальной причиной смерти выбирают «болезнь, вызванную ВИЧ» и кодируют в зависимости от имеющихся проявлений, записанных в логической последовательности. Рекомендации таковы, а вот насколько они соблюдаются «на земле» – это уже совсем другая история.

Всего в Башкирии на декабрь 2020 было зарегистрировано 1977 новых случаев инфицирования, 463 из них в Уфе. Показатель заболеваемости составил 48,8 человек на 100 тысяч населения. Умерли в 2020 году 1083 ВИЧ-положительных жителя республики, из них 304 человека «от ВИЧ-инфекции (код по МКБ-10: В 20-В 24)».

Справедливости ради стоит заметить, что большинство показателей по сравнению с 2019 годом снизились, за исключением собственно количества умерших ВИЧ+ граждан и рожденных от ВИЧ+ детей (обращаем внимание на то, что рожденный от ВИЧ+ матери - еще не значит инфицированный).

Смертоносное диссидентство.

Сегодня во всем мире и в России существует сообщество ВИЧ-диссидентов. Это люди, которые считают ВИЧ выдумкой фармацевтических компаний, масонской ложи, правительства и кого угодно еще. Они, не имея никаких на то научных обоснований, утверждают, что вируса не существует, а АРВТ (антиретровирусная терапия – комплекс препаратов, который останавливает репликацию вируса в организме и снижает количество вируса до мизерных отметок – прим. Ред.) они называют ядом и химией, призывают лечить не ВИЧ, а «реальные болезни» и самое страшное – несут своё мировоззрение в массы.

Страшно осознавать, что во главе этого сообщества находятся врачи. Например, российский врач, активист ВИЧ-диссидентского движения Ольга Ковех своими советами проводила на тот свет немало интернет-пациентов. В народе ее прозвали Доктор Смерть. До недавнего времени она трудилась врачом-терапевтом в медпункте железнодорожного вокзала Волгоград-1. Но и оттуда ее попросили уволиться за её просветительскую деятельность по отрицанию ВИЧ.

В нашем обществе безусловно сохраняется стигма по отношению к заболеванию и к инфицированным людям. Но «болезнь наркоманов, гомосексуалистов и проституток» давно сменила свою целевую аудиторию. Так, по данным Республиканского центра СПИД, в 2020 году 86% новых заражений произошло половым путем, 13% – парентеральным (через контакты с кровью), и 0,5% – вертикальным, то есть от матери к ребенку.

С каждым годом все больше людей получают диагноз после незащищенных гетеросексуальных половых контактов, заражают постоянных (и не только) партнеров и, узнав о диагнозе, оказываются в состоянии шока. Тестирование на ВИЧ среди благополучных слоев населения не в почете. «Если я не употребляю наркотики и не веду разгульный образ жизни, я в безопасности» – так рассуждает подавляющее большинство людей. Поэтому очень часто ВИЧ первично выявляют у беременных женщин, когда они проходят стандартные исследования. Сложно представить их состояние в этот момент.

Страх, который сковывает человека, узнавшего о диагнозе, включает защитные реакции психики, и люди как губки впитывают информацию, которая говорит об обратном. Отрицание – защитный механизм психики. Человек начинает искать любую информацию, которая утешит его. К сожалению, психологи СПИД-центров не всегда могут удовлетворить эту потребность огорошенного человека. Тут в игру и вступают диссиденты, а точнее их интернет-сообщества.

Тем, что происходит на просторах интернета, заинтересовались даже на законодательном уровне, однако пока что инициатива властьимущих не пошла дальше. В мае 2019 года Минздрав разработал законопроект, запрещающий пропаганду отказа от лечения ВИЧ-инфекции, и предложил штрафовать за пропаганду ВИЧ-диссидентства. За распространение информации об отрицании существования ВИЧ разработали штрафы в размере 2–3 тысячи рублей для физических лиц, 5–10 тысяч рублей для чиновников и до 50 тысяч рублей для юридических лиц. Однако сегодня ужасающие последствия действий ВИЧ-диссидентов во сто крат превосходят копеечные штрафы, которые до сих пор так и не грозят ни одному диссиденту – законопроект законом не стал.

Ну и где этот ваш ВИЧ?

Трагичной историей уже покойного уфимца Вячеслава с нами поделилась его вдова Светлана (здесь и далее все имена героев изменены – прим. Ред.). Женщина рассказала, как в конце девяностых её любимый муж Слава, несмотря на спортивное и военное прошлое, попал на героиновую волну. С ее слов, зависимость он поборол быстро – взял себя в руки, сказались военная дисциплина и здравый смысл.

– Но напоминание героин о себе все-таки оставил, точнее, не сам героин, с одноразовыми шприцами тогда было туго, – предполагает Светлана. – Узнал он об этом «сувенире», кстати, не скоро. Увезли в больницу с острой болью, вырезали аппендицит, а когда пришли анализы, всплыл диагноз. Слава его мужественно принял, можно сказать, даже легкомысленно, на дворе был 2004 год, лечиться ему не предложили, прогнозов не давали тоже. На учет поставили и дали общие рекомендации беречься, – вспоминает вдова Вячеслава.

– Внутри семьи мы долго эту тему не мусолили, я тоже сдала анализы и диагноза у меня не выявили. Дети есть уже, больше не планировали, мы просто стали предохраняться, больше ничего и не изменилось. Кстати, здоровье Славы тоже долгое время не давало о себе знать. Где-то он слышал о том, что ВИЧ - это выдумка, и отчасти соглашался с этим. Спустя 14 лет после предполагаемого заражения он себя хорошо чувствовал, ни на что не жаловался. В 2013 году начались странности со здоровьем, начался кандидоз во рту, дышать стало тяжело, да и в целом утомляться Слава стал моментально, – рассказала женщина. По словам Светланы, врач сразу отправил её мужа сдавать кровь в СПИД-центр, на иммунный статус (ИС) и вирусную нагрузку (ВН), еще какие-то анализы на инфекции, на флюорографию и другие исследования. – Но нам врач сразу сказал, что, скорее всего, ВИЧ переходит в СПИД. Но и обнадежил, не буду врать. Рассказал, что всем ВИЧ+ государство дает бесплатные лекарства, если успеем, если организм в силах бороться, то Слава мой вернется к прежней жизни, тем более, он всегда был здоровым и крепким, – делится Светлана.

– Пришли анализы, вирусная нагрузка была очень высокой, по-моему около миллиона копий вируса на мл крови, а иммунный статус был около 150 CD4 клеток в микролитре крови. Врач сказал, что дело плохо, но не критично, мы начали лечиться, таблетки надо было принимать по будильнику, помимо терапии было еще много препаратов. Через три месяца я начала видеть прежнего Славу, он выздоравливал, и я даже успела выдохнуть, – сквозь слезы вспоминает вдова. – Только вот рано я выдохнула, Слава расцвел, забегал как раньше, сказал, что прочитал в интернете, что АРВТ - это отрава, в доказательство достал из коробки с препаратом инструкцию, развернул, а её хоть на стол клади, как скатерть огромная, и половина этой скатерти – побочки, – вспоминает логику мужа наша собеседница.

Светлана отметила, что у её мужа побочных эффектов почти не было, наблюдались они только первое время. Женщина мужественно признала, что её покойный супруг в этих группах ни с кем не общался - начитался разного, да, но решение бросить терапию и просто поддерживать здоровье витаминами, травами и баней принял сам. – Он там не писал ничего, никто его не видел и не обрабатывал. А ведь доктор ему говорил, что терапия - это навсегда, – не может сдержать слез Светлана.

С полгода Слава прожил еще, на этот раз ухудшение случилось очень резко - помимо кандидоза у него возник герпевирус, носителем которого многие люди могут быть с рождения до смерти, а здоровый иммунитет не позволяет вирусу развиваться. Не хочу рассказывать как он умирал, ужасно это все, об одном жалею, что не смогла переубедить его...

вдова погибшего.

Не трави ребеночка, родишь здорового!

Уфимка Гульнара забеременела от любимого мужа и в положенный срок начала проходить медосмотры. Поначалу со здоровьем все было в полном порядке, но во втором триместре беременности девушке позвонили из женской консультации и туманно сообщили, что пришел сомнительный анализ, который следует пересдать. Гинеколог не стала пугать Гульнару, и сказала, что у беременных иногда бывают ложноположительные анализ на ВИЧ, поэтому ей необходимо сдать его повторно. Следующий визит будущей мамы был уже в СПИД-центр, где анализ подтвердил пугающий диагноз. Женщина была шокирована - хорошая работа, любимый муж, желанная беременность.

– Муж тогда тоже сдал анализ и получил положительный результат. Тогда он и признался мне в давней случайной интрижке по пьяни, он и сейчас уверен, что она и стала причиной наших диагнозов, – предполагает Гульнара.

– Я была в шоке, раздавлена просто, несколько бессонных ночей провела в интернете. Официальная медицина вроде как утешала, терапия, долгая и обычная жизнь, здоровый ребенок при соблюдении всех рекомендаций врачей, – вспоминает молодая мама. – Я жутко не хотела признавать себя «вичевой», не хотела и не могла. На очередной вкладке нашлось «утешение». В соцсетях я нашла группу, в которой ВИЧ и СПИД называли мифом, терапию - ядом, люди там поддерживали друг друга, учили, как сняться с учета и советовали ни в коем случае не принимать «ядотеру» (производное от яд и терапия, сленг вич-отрицателей – прим. Ред.). Гульнара рассказала, что в группе постоянные участники очень убедительно говорили о том, как многие годы живут с выдуманным диагнозом и отлично себя чувствуют, просто пьют витамины, лечатся соками и другими народными методами. – Меня подкупило чувство, что ВИЧ - не про меня, что я просто стала жертвой статистики, ужасно не хотелось становиться частью отверженных. Я показала группу мужу, и мы сошлись на том, что так и есть, будем жить как жили, беречь себя, тем более что чувствовали мы оба себя отлично, – Гульнара теперь разбирается в вопросе и говорит о том, что ВИЧ умеет ждать, бессимптомное течение болезни может проходить десятилетиями.

– Честно? Мне страшно представить, чем бы закончилась моя история, если бы на мой комментарий в группе в личку мне не ответила пользовательница из совсем другого сообщества. Сначала она напугала меня, и я хотела заблокировать её, но видимо Бог отвел, – считает женщина. – Та девушка стала присылать мне истории смертей этих самых вич-отрицателей, которые до своей смерти, также как и я, спрашивали советов по лечению в этой группе. Все сопровождалось скриншотами, сами записи, кстати, отрицатели после смерти очередного участника удаляют, чтобы не смущать новых жертв - не могу я иначе назвать тех, кого они обрабатывают, – уверена наша собеседница. В группе Гульнара прочла истории детей, которые могли бы родиться здоровыми, если бы их родители слушали врачей, а не людей со странными никами. – Это реально ужасные истории, некоторых детей забирала опека, только им и удалось выжить, но они остались инвалидами, с детьми ВИЧ не церемонится, и они буквально сгорают заживо, – со слезами вспоминает Гульнара.

В общем на 23 неделе беременности я вернулась в СПИД-центр, пошла к местному гинекологу и начала пить терапию (АРВТ), ближе к родам пришли мои анализы, терапия подошла и вируса в крови было столько, что врач позволила мне рожать самостоятельно, без кесарева сечения. Я получила препарат для капельницы в процессе родов и рекомендации как пережечь молоко. Родила сама, с капельницей, молоко пережгла в тот же день. Когда моему сыну исполнилось шесть месяцев, пришел его первый отрицательный анализ. В полтора года его сняли с учета по перинатальному контакту с ВИЧ. Сейчас Арслану (имя изменено) четыре года, он чудесный, добрый, а главное здоровый малыш. Мы с мужем пьем терапию и живем обычной жизнью, но иногда я задумываюсь о том, что бы случилось с нами, если бы не та девушка, которая открыла мне глаза.

Гульнара

Группы смертников.

Гульнара рассказала нам о группе в соцсетях, участница которой и переубедила ее. На стене группы настоящее кладбище ВИЧ-диссидентов и их детей. Можно бы было предположить, что это всего лишь интернет-войны двух противоборствующих лагерей, но за каждой посто-могилой целая история. Скриншоты того, как люди общались в этой группе, как просили советов, рассказывали про ухудшения, а иногда и вовсе сомневались, - такие комментарии удалялись, а их авторов обвиняли в глупости.

Но если взрослый человек свободен в своих решениях, и делает со своей жизнью то, что считает нужным, то дети полностью зависят от воли родителей. И, к огромному сожалению, многие дети из-за решения родителей не просто получают диагноз, но и становятся инвалидами или же вовсе умирают. Мы не нашли подобных историй в Уфе и республике, но все же опубликуем одну из историй, которую нашли в открытом доступе.

Евгения скрывалась от СПИД-центра в течение 10 лет, во время беременности не принимала терапию, в итоге родила ВИЧ-инфицированного ребенка, которого в послеродовом периоде, скорее всего, не обследовала. Ребенок в тяжелом состоянии попал в реанимацию с пневмонией в стадии глубокого СПИДа. Вирусная нагрузка была бешеная, как пишет Женя. Скорее всего, мать скрывала от врачей наличие ВИЧ-инфекции у ребенка, надеясь вылечить «реальные болезни», но, когда состояние ребенка начало прогрессивно ухудшаться, все же согласилась на анализ на ВИЧ. Так же, судя по всему, Женя долго думала, давать ли согласие на начало терапии ребенку, хотя у ребенка ещё до поступления в стационар наблюдались проблемы - стоматит, одышка (типичное клиническое проявление пневмоцистной пневмонии). Несмотря на все меры, которые проводили врачи, драгоценное время было уже упущено, и ребенок погиб.

Источник: https://mkset.ru/news/society/16-05-2021/podzabytyy-virus-zhiteli-bashkirii-otkrovenno-rasskazali-o-zhizni-s-vich-i-spid