Врёшь в суде – мошенник или нет?

"Связь какая-то появилась, между преступлением и наказанием" (© «Слово пацана»).

В чём суть

Вопрос не праздный – нечто подобное то и дело вызывает интерес у посетителей данного сайта. Мол, другая сторона в суде откровенно лжёт – могу ли я их за эту ложь привлечь к ответственности, включая уголовную?

Было

Год назад я бы уверенно ответил: нет, не можете. Ибо процессуальный закон не устанавливает для сторон и их представителей (в отличие от свидетелей, экспертов, специалистов и переводчиков) обязанность говорить правду.

Стало

Сейчас я бы попросил у вопрошающего конкретных уточнений: о чём был судебный спор? Каким судом рассматривался – общей юрисдикции или арбитражным? Какое решение в итоге принял суд? Вступило ли решение в силу, началось ли его исполнение? И главное – носил ли спор имущественный характер, и получили ли в итоге ваши процессуальные оппоненты какую-либо личную материальную выгоду? Если да, тогда всё не так однозначно.

Новация – уголовное дело, завершённое расследованием в Краснодарском крае и направленное в суд. Обвинение – мошенничество в особо крупном размере (статья 159 часть 4 Уголовного кодекса Российской Федерации).

Подробнее ➤

Фабула

Тем, кому лень читать по ссылке или кто ничего не понял, поясняю простыми словами: речь идёт о взаимодействии двух фирм по договору поставки. Условно назовём их «фирма А» (поставщик) и «фирма Б» (покупатель).

Фирма А по договору поставляла товары для фирмы Б, фирма Б принимала эти товары и их оплачивала. В итоге часть ранее принятого товара фирма Б оплатить не смогла, в связи с чем стороны заключили соглашение о взаимозачёте.

По соглашению фирма Б вернула фирме А ранее поставленный товар, в связи с чем часть задолженности обнулилась. А ещё часть осталась.

И вот эту оставшуюся часть фирма А решила взыскать с фирмы Б через арбитраж. Однако фирма Б не осталась в долгу и обратилась со встречным иском к фирме А – уже о взыскании задолженности перед ними на сумму 12 миллионов рублей.

При этом фирма Б банально скрыла (не представила в суд) то самое соглашение о взаимозачёте, по которому реальный долг у фирмы А перед фирмой Б отсутствовал. Суд, не располагая сведениями об указанном взаимозачёте, встречный иск фирмы Б удовлетворил и опустил истцов (фирму А) на те самые 12 миллионов рублей, которыми обвиняемый и его руководство (фирма Б) «распорядились по собственному усмотрению».

Крайний в ситуации на сегодня – юрисконсульт фирмы Б, он же и идёт под суд в качестве пока что единственного на данный момент реального обвиняемого.

Что вызывает вопросы?

Юрисконсульт фирмы Б (обвиняемый) действовал в силу должностных обязанностей и указаний начальства. Правду в суде он говорить не обязан – в силу состязательности процесса и особой роли суда, устанавливать правду, согласно доводам и доказательствам сторон, должен только суд. Представление доказательств, в силу статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, – обязанность той стороны, которая что-либо требует или возражает, в смысле, имеет свой активный интерес в конкретном арбитражном споре.

То есть фирма А, исходя из своих коммерческих и процессуальных интересов, должна была представить как отзыв на встречный иск, так и доказательства в подтверждение доводов, изложенных в отзыве.

И в этой связи вопрос – чем занимались юристы фирмы А, также не представившие (как я понял) в арбитраж то самое соглашение о взаимозачёте, для его оценки судом и принятия законного решения об отказе в удовлетворении встречных исковых требований (на те самые пресловутые 12 миллионов рублей)?

Вопросов достаточно много, но я бы воздержался от оценок перспектив данного уголовного дела, равно как и кубанского правосудия – по этическим моментам.

Однако лиха беда начало. И повод для далеко идущих выводов на будущее.