В далёком 1952 году состоялось заседание Военной Коллегии Верховного Суда Советского Союза, которое обернулось трагическим итогом для руководителей Союза, боровшихся за революционные идеалы. Трем ключевым фигурам организации был вынесен крайне суровый приговор – они были осуждены к смерти путём расстрела.
Я осознавала, что отныне этот лагерь станет моим последним прибежищем, хотя мне было неясно, сколько он продлится. Казалось бы, когда тебя здесь посадили, жизнь на этом как будто заканчивается. Но если так подумать, то в чем смысл продолжать размышлять, пытаться осмысливать происходящее, знакомиться с кем-то, находить друзей? И тогда я пришла к выводу: это моя судьба, другой у меня не будет, и мне следует жить здесь достойно до самого конца. Такие судьбоносные слова принадлежали восемнадцатилетней Сусанне Печуро, которой было назначено 25 лет исправительных работ в качестве наказания за предательство родины и заговор с целью убийства Георгия Маленкова.
Дело велось не только против нее; на скамье подсудимых оказалось пятнадцать молодых людей, а трое из них были осуждены к высшей мере. Они все были частью Союза борьбы за дело революции, одной из тайных молодежных групп, возникших в СССР в послевоенный период.
Вопреки всему
В те времена, о которых Вениамин Иофе делал свои заметки в 80-е, в эссе для нелегального издания «Память», отмечалась интересная деталь: хоть в Советском Союзе и была налицо целая гамма разных молодежных союзов даже при Сталине, их инициативы немедленно прекращались властями. Эти организации зачастую не могли развернуться в полную силу и были подавлены еще на заре, при этом в репрессии попадали не только активисты, но и люди из их ближайшего круга.
Несмотря на все это, секретные сообщества все же зарождались. Вспомнить хотя бы историю с созданием Коммунистической Партии Молодежи в Воронеже в 1947 году, основоположниками которой стали школьники Борис Батуев, Юрий Киселёв и Игорь Злотник. Группа со временем разрослась до десятков членов, стремившихся вернуть партийные корни к ленинизму. В 1949 году уплотнение и амбиции участников были агрессивно прерваны арестами, а всё описанное стало основой для автобиографической истории Анатолия Жигулина «Чёрные камни».
Одновременно в 1948 году в Москве и Воронеже возникла Всесоюзная Демократическая партия, инициатива двух выпускников МГИМО – Александра Тарасова и Виктора Белкина. Эти мыслители считали, что советская реальность ближе к государственному капитализму, а не к социализму, и планировали развернуть масштабную пропагандистскую кампанию. Однако уже в том же году фигуры этого движения были подавлены и осуждены.
И будучи далекими от создания подпольных сообществ или активного противопоставления системе, в некоторых уголках чувствовалось молчаливое противостояние, своего рода сознательная бездеятельность. Пример тому – факультет МГУ в период с 1951 по 1956 годы, где не было возможности провести ни одно комсомольское собрание с кворумом свыше 60%, а иногда из-за отсутствия 50% состава ВЛКСМ встречу приходилось отменять. Эти обстоятельства упоминаются в книге Давида Бурга «Оппозиционные настроения молодёжи в годы после «оттепели»», которого самого не обошли стороной резонансные события времени. В 1956 году Александр Дольберг, настоящее имя журналиста, окончивший филфак МГУ, во время путешествия в Восточный Берлин, ускользнул из музея при посещении экскурсии, перешагнул в Западный Берлин и у первого же полицейского попросил политическое убежище.
Трагическую страницу в этом ряду занимает история Союза борьбы за дело революции, сложившегося в 1950 году в Москве.
Те, кто еще недавно сидели за партами школы
Литературный клуб, ставший истоком СДР, зародился в стенах Московского городского дома пионеров, где собирались учащиеся старших классов. Борис Слуцкий вместе с Владиленом Фурманом, будущими основателями сообщества, хоть и стали студентами, но продолжали участвовать в клубе, ведомые ностальгией. Но стандартный подход к рассмотрению литературы вызывал у них разочарование, вследствие чего Слуцкий с рядом единомышленников отказались от участия в официальных мероприятиях и стали собираться в домашней обстановке у Бориса. Изначально их союз по-прежнему строился на литературных дебатах, но со временем они стали склоняться к анализу произведений Ленина, переходя к активным политическим обсуждениям.
В середине лета 50-го года прошлого века возникла концепция создания альянса, цель которого - возрождение основ ленинизма, подрывавшихся, по мнению основателей (к числу которых примкнули как Слуцкий и Фурман, так и Евгений Гуревич), сталинскими методами управления. Они утверждали, что власть той эпохи опиралась на манипуляции и угнетение интеллектуальной свободы, эксплуатируя верования и национальные мотивы общества. Для распространения своих взглядов они изготовили несложное устройство для тиражирования текстов - гектограф.
Обсуждая важные вопросы, напоминая деятелей революционных объединений прошлого, члены этого движения также рассматривали тему личного террора. В ходе одного из таких споров могло быть упомянуто имя Георгия Маленкова, члена Политбюро. Впоследствии молодым активистам вменят эти рассуждения в качестве обвинений в имеющихся у них планах на террористические действия, а не как элемент идейных размышлений.
Задержание и вынесение приговора
Фирма эта продержалась буквально мгновение – к первым арестам дело дошло уже в январе '51-го. Согласно архивным бумагам, именно свой товарищ Феликс Воин невольно стал стукачом. Но по словам Владимира Мельникова, еще одного участника группы, Феликс не был настроен предательски. История обернулась катастрофой, всего лишь потому что он поведал «секрет» своей девушке. Она в панике решила защитить его и придумала сказочку про то, как их разговор случайно подслушала какая-то дама и угрожает доносом. Посоветовала Феликсу перехитрить судьбу, и написать донос самому, мол, все равно друзей арестуют. Угрызения совести выдали Феликса, когда его вызвали на допрос, и в итоге он разделил участь товарищей, получив 25 лет за решеткой. Есть версия, что палачом оказалась леди, возглавлявшая кружок, откуда все члены группы в свое время ушли.
Изначально ничто не указывало на то, что наказание окажется настолько жестким. Вспоминая то время, участники СДР говорили, что идея объявить их объединение образцовым террористическим планом пробуждалась постепенно. Не исключено, что это было обусловлено стремлением заместителя министра госбезопасности Михаила Рюмина зарекомендовать себя. Не прошло и мгновения, как СДР уже называли «группировкой еврейских националистов». Несмотря на то, что среди задержанных действительно насчитывалось 14 евреев, у организации не было националистических устремлений. Однако ситуация быстро перевернулась не в пользу обвиняемых молодых людей.
Таким образом, в феврале 1952 года Военная Коллегия Верховного Суда СССР вынесла свой вердикт: Слуцкому, едва достигшему 20 лет, Фурману и Гуревичу, обоим по 21 году, было предписано высшее наказание – расстрел, в то время как остальные участники получили сроки от 10 до 25 лет заключения. Нина Уфлянд, самая молодая из осужденных, на момент суда была всего лишь 18-летней.
В 1950-м году, среди московского лета, судебными органами было установлено существование подпольной группировки, чьи корни уходили в еврейский национализм. Она носила наименование «Союз борьбы за дело революции». Её активисты заручились задачей опрокидывать уклад, доминировавший в СССР, прибегая к вооружённому бунту и совершая террористические нападения на лидеров Советского государства и Компартии. (отрывок из судебного приговора)
Расстрельный приговор был исполнен в марте 1952 года, и ни один из осуждённых не обратился с просьбой о милосердии. Не прошло и четырёх лет - уже в 1956 году, этот вердикт подвергся пересмотру. В результате, некоторых освободили, другим сократили заключение с 25 лет до десяти. А тех, к кому изначально был применён смертный приговор, ретроспективно приговорили к десятилетнему заключению.
Если эта статья пробудила в вас интерес, поддержите нас лайком и подпиской. Не стесняйтесь делиться своими мыслями в комментариях - ваше мнение ценно для нас.
86.9к
