Известный ещё в древнеримском праве институт уступки права требования, получил развитие в наши дни: цессия активно используется гражданами и организациями. Однако из-за недостаточной проработанности института, то и дело возникают споры о перемене кредитора в обязательстве. Чаще всего недовольство выказывают должники, когда новым кредитором становится коллекторское агентство. Реформация – выход из сложившейся ситуации. Но необходима ли она? И необходима ли цессия вообще?
Уступка права требования; гражданский кодекс; договорное обязательство; деликтное обязательство; перемена лиц в обязательстве; право
Цессия, как институт гражданского права, была известна ещё в древнеримском праве. Однако в то время развития и активного применения она не получила, так как юристы того времени смотрели на обязательственные отношения как на строго личную связь между его участниками, при которой изменение индивидуального состава представлялось как нарушение его существа и поэтому оно прекращалось. Но прошло время, и законодатель решил, что важнее само право, нежели лицо, владеющее им. Поэтому уступка права требования получила широкое распространение и претерпевает некоторые изменения. Несмотря на попытки реформировать институт и решить хотя бы некоторые его проблемы, ряд вопросов остаётся открытым.
Одним из таких вопросов является согласие (и в равной степени несогласие) должника на совершение цессии. Гражданское законодательство говорит всего о двух случаях, когда уступка права требования не может быть совершена. Первое это недействительность права требования (исключение уступка будущего права требования) и второе, если личность кредитора имеет для должника существенное значение. С первым условием всё более или менее ясно, но второе вызывает вопросы. Законодатель не даёт пояснения, что значит «существенное значение» и поэтому зачастую должнику крайне затруднительно доказать тот факт, что личность кредитора имеет для него значение. Общепризнанным в научно-практической литературе и судебной практике критерием наличия существенного значения личности кредитора для должника в обязательстве является такое изменение положения должника в обязательстве в результате уступки прав кредитора другому лицу, при котором исполнение обязательства становится значительно более обременительным для него. То есть, статью 388 ГК РФ можно трактовать таким образом, что мнение должника не учитывается при заключении договора цессии. Однако, если должник докажет тот факт, что личность кредитора имеет для него значение, то цедент обязан согласовать с должником личность потенциального цессионария. В подтверждение сказанного можно привести в пример выдержку из решения Шпаковского районного суда по делу № 2-1417/2015 от 06 июля 2015 года: «После заключения договора цессии порядок исполнения ответчиком нарушенного им денежного обязательства по возврату кредита (317 ГК РФ) изменился только в части смены банковских реквизитов кредитора. Очевидно, такое изменение не возлагает на должника никакого дополнительного бремени по сравнению с положением, существовавшим до договора цессии, и потому личность кредитора не может иметь для должника существенного значения» . Другой точки зрения придерживается Бронислав Мичиславович Гонгало. Он считает, что уступка права возможна лишь при согласии всех участников обязательства: «Так, в силу п. 2 ст. 388 ГК без согласия должника не может быть уступлено требование по обязательству, в котором личность кредитора имеет существенное значение для должника. Например, по договору о совместной деятельности (простого товарищества) (ст. 1041–1054 ГК) личность каждого участника имеет существенное значение для других участников. Поэтому уступка права возможна лишь при согласии на то всех участников обязательства». Таким образом, можно сделать вывод, что личность кредитора при уступке права требования будет иметь значение, только если это доказано должником или вытекает из существа основного договора. Однако закон предусматривает случаи, когда уступка требования не допускается вообще, даже с согласия должника. Речь идёт о требованиях, неразрывно связанных с личностью кредитора (например, требования об уплате алиментов – ст. 383 ГК РФ). Некоторая картина уже обрисовалась, но есть один казус: должников, как правило, не устраивает личность кредитора, когда новым кредитором становится коллекторское агентство. Как говорилось в процитированном ранее деле Шпаковского районного суда, де-юре для должника изменяются только банковские реквизиты, на которые он перечисляет средства, но де-факто должник получает постоянно докучающего различными способами кредитора. Средства массовой информации и обобщения судебной практики пестрят делами о пристрастных и зачастую противозаконных способах истребования долга. Физическое воздействие на должника и членов семьи, постоянные звонки, причинение ущерба имуществу должника, распространение каких-либо сведений о должнике – вот что может ждать должника, если цедент (предыдущий кредитор) передаст право требования не тем коллекторам. Для решения данного казуса необходимо ужесточить контроль за деятельностью коллекторских агентств, но что важнее необходимо предоставить должнику право выбирать кредитора. Поясним. Прежде чем передать право требования кредитор в обязательном порядке должен будет истребовать у должника согласие на уступку (в письменном виде), без которого цессия будет считаться недействительной. В данном случае учтены интересы должника, как заинтересованного лица, а кредитор не теряет при этом ничего.
В таком случае права всех лиц защищены. Но возникает другой немало важный вопрос: какова цель цессии? Право требования передаётся цессионарию, которым зачастую является коллекторское агентство. Цедент передаёт просроченную должником задолженность коллекторам (или только право требования уплаты долга). Возникает вопрос: зачем? Почему бы не обратиться с иском в суд и не взыскать с должника долг с помощью службы судебных приставов? В таком случае сама цель существования коллекторских агентств ставится под вопрос. Можно сказать о том, что коллекторам передаётся право требования по уплате задолженности различных размеров, но в таком случае почему судебные приставы не могу заниматься взысканием, как маленьких, так и больших по размеру долгов. Существование коллекторов также можно аргументировать тем, что они снимают некоторую нагрузку с судебных приставов-исполнителей. Есть в этом необходимость? Есть. Если запретить деятельность коллекторских агентств и передать все их права на взыскание задолженностей службе судебных приставов, то она просто не сможет справиться с такой нагрузкой. Таким образом, коллекторы разгружают судебных приставов, но является ли это достаточным обстоятельством. Нет. Конечно, деятельность приставов более детально регламентирована законодателем, но граждане нашей страны в какой-то мере не доверяют правосудию и всячески сторонятся судов. В этом плане частное лицо, почему-то вызывает больше доверия. И можно понять почему. Так в Вологодской области судебные приставы полностью перешли на безналичное погашение задолженности. Долг можно погасить либо по карте, либо в банке по выданной приставами квитанции. Данные способы оплаты удобны далеко не всем гражданам, что ограничивает их в правах и в некоторой мере не позволяет добросовестно и в полной мере исполнить обязательство. Однако, несмотря на это у приставов, как представителей исполнительной власти, есть ряд полномочий. Например, именно благодаря этим полномочиям, в середине января этого года жительница города Рязань смогла получить все причитающиеся ей в результате ДТП денежные средства, которые она, как пострадавшая, направила на починку своего повреждённого автомобиля. Взыскано было сто двадцать тысяч рублей. Какими бы законными средствами коллекторы принудили бы виновницу ДТП выплатить такую большую сумму (которую она категорически не хотела выплачивать)? С другой стороны, следует тщательно подойти к выбору коллекторского агентства. Так Новоуральские коллекторы рассылали в социальных сетях знакомым и друзьям должника отсканированную копию паспорта последнего. Подобные действия следует рассматривать как нарушение неприкосновенности частной жизни (ч.1 ст. 137 Уголовного кодекса Российской Федерации) , что наказывается штрафом в размере до двухсот тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осуждённого за период до восемнадцати месяцев, либо обязательными работами на срок до трёхсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до одного года, либо принудительными работами на срок до двух лет с лишением права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью на срок до трёх лет или без такового, либо арестом на срок до четырёх месяцев, либо лишением свободы на срок до двух лет с лишением права занимать определённые должности или заниматься определённой деятельностью на срок до трёх лет.
Конечно, выбор остаётся за кредитором, кому поручить взыскать долг – коллекторам или приставам – но, на мой взгляд, лучше будет разрешить спор мирно. Если же не получилось, то судебные приставы справятся с взысканием долгов лучше, чем коллекторы. В таком случае можно сказать, что цессия, как средство взыскания задолженности с должника коллекторскими агентствами, не нужна. Другими словами, нужна ли цессия, как институт права, вообще. Как говорилось ранее, львиная доля совершённых цессий связана, прежде всего, с коллекторами. Если в их услугах отпадёт необходимость, то отпадёт необходимость и в цессии. Приведём для начала аргумент одновременно «против». Цессия, как товар. Поясним. Представим себе, что гражданин К. является должником относительно гражданина Д. и одновременно является кредитором для гражданина П. В обоих случаях сумма долга равна, например, десяти тысячам. Что мешает гражданину К. путём цессии передать своему кредитору право требовать с гражданина П. уплаты долга? Так как сумма долга гражданина К. и сумма уступаемого долга равны, то получается, что гражданин К. погасил свою задолженность перед гражданином Д. Цессия совершена, все довольны (кроме должника, конечно). Другой вариант. Коллекторские агентства могут накапливать в своих руках долги в общей сумме превышающей несколько миллионов рублей. Да, разные суммы задолженностей в отношении разных лиц, но, можно использовать, чтобы путём всё той же цессии «расплачиваться» в различного рода сделках. Это касается не только коллекторов, но и обычных граждан (как юридических, так и физических лиц). Вспоминается роман Гоголя «Мёртвые души». В данном случае, почти такая же история.
Аргументом «за» цессию является то, что у граждан есть какая никакая альтернатива. Если же коллекторские агентства прекратят свою деятельность, то ФССП станет своего рода монополистом в сфере взыскания задолженностей. Несмотря на то, что это всё-таки государственное учреждение, монополия не приведёт ни к чему хорошему. Плюс к этому штат службы судебных приставов не сможет справиться со всей той нагрузкой, какая свалится на них, в случае монополизации.
Если спросить, нужна цессия, как институт, или нет? То, подумав, можно сказать «да». Несомненно, институт требует изменений, и эти изменения должны быть проведены. Можно быть консервативным и отстаивать идеи и принципы юристов Древнего Рима, можно смотреть на вещи реально, через призму современной рыночной экономики и потребностей граждан, а можно прибегнуть к радикальным мерам.
На сегодняшний день следует решить такие проблемы, как охрану прав должника при совершении цессии, путём узаконивания обязательного истребования его согласия на совершении уступки права. А также предупредить или, по крайней мере, ограничить сделки по уступке с «мёртвыми» деньгами, чтобы не позволять плодиться чичиковским миллионерам и устранить проблему, пока она не стала массовой.
9.8М
33.1к
