Илюнцев Александр Юрьевич
Илюнцев А ЮПодписчиков: 440
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг216.6к

Почти все, что строится — имитация долговечного, а на деле — картон»: архитектор Николай Лызлов

65 просмотров
1 дочитывание
1 комментарий
Эта публикация уже заработала 0,05 рублей за дочитывания
Зарабатывать

июле в Москве прошел очередной Урбанистический форум, где, помимо прочего, были обнародованы результаты международного исследования консалтинговой компании PricewaterhouseCoopers (PwC), согласно которому Москва признана «одним из лидеров в Европе по сохранению культурного наследия». Тем не менее наши собственные глаза часто говорят об обратном.

«Москвич Mag» поговорил с вице-президентом Союза московских архитекторов, профессором Международной академии архитектуры в Москве Николаем Лызловым о сохранении архитектурного наследия, роли и репутации архитектора в обществе, о том, почему хороший капитальный ремонт лучше плохой «реставрации», о музеях и пороках современного московского стройкомплекса.

Вы из Ленинграда, родились там, приехали поступать в МАРХИ сюда?

У меня отец питерец, а мама москвичка, моя сестра родилась здесь, а я родился в Ленинграде, моя сестра живет в Ленинграде, а я живу в Москве, и тетки, родственники все тоже пополам поделены на питерских и московских; дети у сестры живут в Москве, а с ней самой мы чаще встречаемся в Тверской области.

Многие ваши молодые коллеги—архитекторы отзываются о вас с удивительным уважением, даже восхищением, в отличие от других известных отечественных архитекторов, которые часто таким уважением в профессиональной среде не пользуются. Чем, по—вашему, вы заслужили такое отношение?

Это все, конечно, очень приятно слышать. В советское время Союз архитекторов был серьезной, влиятельной государственной организацией, его слово что-то значило. А потом союза в прежнем виде не стало, но память о былом величии осталась, стала такой фантомной болью. Эта фантомная боль достаточно давно не проходит, поэтому мы часто собираем разные конференции, на которых рассматриваем разные серьезные проблемы — архитектурные, городские; и так как мы не можем писать указы и распоряжения, мы пишем челобитные.

На чье имя челобитные?

На разные, куда ни попадя, на деревню дедушке. В общем, это довольно бессмысленное занятие, но вдруг я однажды понял, что мы на самом деле обладаем гораздо большей силой — нам не надо никого просить, мы можем просто делать или не делать: когда речь идет о сносе чего-то в городе, всегда вторым пунктом за этим сносом идет имя архитектора, который будет что-то проектировать и строить на этом месте. И если нам не нравится снос — давайте в этом просто не участвовать. Давайте, как учил нас Александр Исаевич Солженицын, просто жить не по лжи.

И когда мне говорят: «Чувак, смотри, ну не буду я в этом участвовать, а другой приедет из Рязани и все сделает хуже, чем я», то я отвечаю: «С одной стороны, этот, который приедет — он разрушит что-то, но, во-первых, ты этого не разрушишь, а во-вторых, репутация твоя не разрушится; и тогда, обладая репутацией, у тебя будет авторитет, и слово твое будет что-то значить».

Ведь сегодня в обществе у архитекторов нет никакого авторитета. Есть длинный диапазон: на одном конце заказчик, на другом — общественность. И мы, архитекторы, в этом диапазоне находимся где-то посередине; часто сочетаем в себе, с одной стороны, сервильность по отношению к заказчику — чего изволите, с другой стороны, некоторое высокомерие по отношению к обществу. Вдруг обнаруживается, что архитектор вообще-то должность холуйская. Тут мы перед барином вот так, а перед этими вот так. И как холуя нас ни во что не ставят ни там, ни там. А дальше начинаешь понимать: наверное, одна из главных функций Союза архитекторов сейчас — отстраивать собственную репутацию, авторитет для того, чтобы тебя начали слушать и там, и там.

Вы неоднократно говорили, что мечтаете спроектировать музей.

Наверное, каждый архитектор мечтает спроектировать музей.

Почему?

У меня это из детства. Если вспоминать, где ты любил бывать в детстве — ну в кино водили, в театр, музыку слушать водили, в зоопарк водили, в парк культуры и отдыха. А что было всегда самым интересным и увлекательным, куда я все время заставлял родителей себя вести? В музеи. Более интересные, менее, в какое-то время больше интересовали музеи естественных наук, потом стали ближе музеи, посвященные искусству. Музей — в определенном смысле храм.

Какими бы характеристиками и качествами обладал бы музей, спроектированный вами?

В музее очень важны контент и форма. У музея иногда бывает так, что он перерастает сам себя, и формы ему уже достаточно — он сам становится объектом демонстрации. Есть два музея в Испании — один португальского архитектора Алвару Сиза в Сантьяго-де-Компостела, другой построен примерно в тот же период архитектором Фрэнком Гери в Бильбао — Музей Гуггенхайма. И последний сам по себе уже исчерпал всю тему, там в принципе очень плохое экспозиционное пространство. Он и снаружи музей, и внутри музей, и вроде как думаешь: что же это такое, чувак сделал какой-то музей, в котором ничего выставлять нельзя, а потом понимаешь: сделав этот музей, он поменял судьбу города. Я был в Бильбао до того, как там построили этот музей — раньше это был самый скучный испанский город — унылый, деловой, серый. Сейчас он стал моднее Барселоны — такое место силы.

А музей Алвару Сиза в Сантьяго совершенно другой. Будучи зданием современной архитектуры, он абсолютно идеально интегрирован в старинную средневековую застройку — пока не подойдешь близко, ты его не вычленишь. При этом он сам по себе абсолютно современный. Там стерильные белые интерьеры для экспозиции картин. Это тоже великая архитектура, Алвару Сиза — один из лучших мировых архитекторов. И эти два современных музея — в Бильбао и Сантьяго — для меня два антипода, но и то и другое может существовать. Главное, чтобы была идея — если она есть, здание музея получится.

Точечная застройка — это вообще единственный приемлемый способ реконструкции сложившейся городской среды.

Вот есть прекрасный архитектор Ренцо Пьяно, который сейчас реконструировал историческую электростанцию за кинотеатром «Ударник» (ГЭС-2 на Стрелке Москвы-реки — будущий Центр современной культуры фонда V–A–C. — «Москвич Mag»). Очень хороший архитектор! Другой его прекрасный экспозиционный дом, который они сделали с Ричардом Роджерсом много лет назад, в 1970-е годы — Центр Жоржа Помпиду. А есть под Миланом его же музей естественной истории — дом не получился, честно говоря… Нельзя так говорить про коллегу, наверное. А все потому, что в этом музее естественной истории не было у Пьяно второго человека, который бы придумал концепцию этого музея. В музее очень важны замысел и концепция.

Вопрос от обывателя: а не слишком ли много музеев в Москве?

Слишком много музеев не бывает! Музеи все очень разные. Я очень жду, когда откроют этот музей в электростанции, который делал Ренцо Пьяно. Долгое время моим любимым был музей В. А. Тропинина и московских художников его времени в Щетининском переулке — давно там не был, но там все было прекрасно: в Замоскворечье, маленький домик, весь деревянный, под ногами скрипели половицы, в полутемных интерьерах висели картины, их было не очень хорошо видно. И вдруг его отреставрировали так, как у нас это любят, и он умер.

Он утратил свою былую аутентичную атмосферу?

Да. Его весь перелицевали, сделали таким каменным, несгораемым, немножечко он подрос, картины остались, но в общем он пропал.

Кстати, по поводу качества реставрации — я сейчас шел к вам по Тверской от метро «Пушкинская» и неожиданно увидел — на модернистском доме издательства Сытина начала XX века, который «отреставрировали» пару лет назад, отвалился огромный кусок штукатурки с балкона. Почему на нашей памяти дом стоял десятилетиями после бывшей когда—то советской реставрации, в нем был ресторан, автосалон, но штукатурка и облицовочная плитка не отваливались, а сейчас он несколько лет стоит пустой после недавней реставрации и начал сыпаться?

Не так давно развалилась огромная контора, называлась она «Балтстрой». Люди прославились сравнительно громким «делом реставраторов» о взятках и откатах — они из-за разгильдяйства лет восемь назад сожгли колокольню Новодевичьего монастыря. Они же в Изборске так «замечательно» побелили и замордовали Изборскую крепость, так «отлично» побелили один древний собор, что он через год позеленел — они просто таскали воду из ближайшего пруда, замешивали на ней штукатурку и потом из этой воды какие-то споры водорослей зацвели по всему собору, разрушая кладку. В общем, с «Балтстроем» связано много абсолютно анекдотических историй.

Да, действительно они набирали очень много работы, и я с ними один раз сотрудничал на одном объекте и, в общем, видел: никакие они не реставраторы. На объектах работали те же прекрасные трудящиеся из Центральной Азии — они нормальненько, современным кирпичом на цементно-песчаном растворе заделывали дырки в кладке дома XVIII века, который весь был собран из другого кирпича, на других материалах и принципах.

И поэтому в пресловутой «Венецианской хартии» («Венецианская хартия по вопросам сохранения и реставрации памятников и достопримечательных мест», принята в 1964 г. — «Москвич Mag») есть такая фраза, что реставрация — это крайняя мера, нельзя ничего реставрировать. Можно только консервировать. Вот есть прекрасный пример — город Гамбург, который весь поломан, разбомблен во время войны, но там, исходя из принципов «Венецианской хартии», если снесена бомбежками башня, а ее очень хочется в силуэте города иметь, то она сделана из такого материала, который совершенно явно не подражает старинному. Это не реставрация, это протез…

Это хорошо, но роскошный дом издательства Сытина в стиле модерн на Тверской не средневековая разбомбленная или снесенная башня, у него металлические перекрытия, он построен по передовым инженерным технологиям начала XX века. Его вроде починили, «вернули товарный вид», стал «как новый», но потом штукатурка посыпалась.

В результате я враг реставрации. Потому что я чувствую, что вот такая реставрация — доведение здания до якобы первозданного вида — очень многого лишает. То, что отвалилось от дома Сытина, скорее всего, не было подлинным. Это было новодельное, на которое заменили подлинное, поэтому оно и отвалилось, ну и черт с ним.

А как же иначе?

Консервировать, не реставрировать, наверное. Или тогда не называть это реставрацией — это тогда не реставрация, это капитальный ремонт. Капитальный ремонт — правильный термин. Тут недалеко стоит один из домов архитектора Нирнзее начала XX века. Совсем малоизвестный, даже не имеет статуса объекта культурного наследия, хотя мог бы. Он разрушается уже лет десять и не нуждается ни в реставрации, ни в реконструкции, он в отличном состоянии — он нуждается в капитальном ремонте. В результате капитального ремонта возможный девелопер получит там 16 квартир класса люкс на продажу. К сожалению, сейчас в Москве почти не осталось девелоперов, которым было бы экономически выгодно вкладываться в такие домики.

А почему не осталось?

Об этом надо спросить покойного Юрия Михайловича Лужкова. Они убили таких девелоперов.

В переносном, так сказать, смысле?

Да. Сейчас все, кто застраивает Москву, оперируют тысячами и сотнями тысяч квадратных метров. Делать не 17-этажный дом для них экономически не оправдано.

И все это растет из лужковской эпохи?

Да.

А точечная застройка?

Это вообще единственный приемлемый способ реконструкции сложившейся городской среды. Лет, наверное, уже тридцать назад мы построили домик в Кропоткинском переулке, прямо за спиной Провиантских складов (Музей Москвы. — «Москвич Mag»). Был тогда человек по фамилии Винарский, которому было интересно вложиться сравнительно небольшими деньгами в такой дом, он долго его строил. Кстати, была одна довольно известная дама, которая, покупая в нем квартиру, полагала, что это дом XIX века, нам тогда пришлось придать фасаду характер лукавого историзма, что не очень хорошо, на мой взгляд.

Там было два брандмауэра соседних старых домов, между ними пустырь, и было понятно, что это место под дом. Мы полагали, что дом там когда-то был, но дома, как оказалось, никогда не было — и мы построили там домик на десять квартир. Я всех десятерых владельцев уже знаю, потому что я теперь вроде как семейный доктор этого домика — первый собственник квартиры пришел ко мне и сказал: «Я купил квартиру в доме, который вы построили, давайте вы мне теперь сделаете интерьер». С тех пор он мой друг. В доме всего четыре этажа, первый этаж нежилой.

В лужковскую эпоху этот «лукавый историзм» был принят, в центре осталось довольно много таких домов 1990–2000—х годов постройки, косящих под какой—то псевдомодерн или эклектику.

Это было принято, трудно было без этого. Я вот покажу — есть такой дом на Страстном бульваре. На этом месте ничего не было, был пустырь, а когда-то там стоял дом, в котором жил Сухово-Кобылин (Александр Сухово-Кобылин, русский философ, драматург, переводчик XIX в. — «Москвич Mag»). И в документах на этот участок было написано воссоздание этого дома Сухово-Кобылина. А воссоздавать было нечего. Но в Москомархитектуре мне говорят: по документам он существует, поэтому давайте его воссоздавать.

Дома нет, а по документам он есть? А в Главархиве Москвы остались какие-то строительные чертежи, планы, фотографии?

Ни строительных документов на него, ничего, только несколько фотографий. Этот дом уродовался очень долго. Там Сухово-Кобылин действительно когда-то жил, но потом в советское время дом был каким-то кожвендиспансером, еще чем-то, надстраивался, перестраивался, в конце концов его кто-то снес, и неизвестно кто. И мы сделали такую компиляцию, воссоздав примерный объем этого утраченного дома, в котором поместили четыре этажа — цокольный, основной, аттиковый этаж и еще мансарда. И фасад мы просто украсили цитатами из разных московских домов того же периода. Я немного побоялся, что у меня из всего трехчастного комплекса вместе с этим домом в итоге выйдет такой позднесоветский брежневский модернизм, но вроде как ничего.

Теперь я в шутку могу говорить, что я автор объекта культурного наследия, здания XIX века.

1 комментарий
Понравилась публикация?
2 / 0
нет
Подписаться
Донаты ₽

Если у вас возникли вопросы по теме данной публикации, вы всегда можете написать мне в мессенджеры или позвонить:

C Уважением, юрист Илюнцев Александр Юрьевич
Комментарии: 1
Отписаться от обсужденияПодписаться на обсуждения
ПопулярныеНовыеСтарые
Damien
Подписчиков 529
15.02.2024, 20:37
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг57.3к
🎉 Действует скидка -35%🎉На прошлой неделе купил универсальный набор инструментов Boxbot UN-49,...
Подробнее
Неинтересно
0
0
Родиков Владимир Николаевич
Подписчиков 31
04.02.2024, 09:32
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг11к
Строительство дома – это один из самых важных и сложных этапов в жизни каждого ...
Подробнее
Неинтересно
0
0
Краскова Светлана Анатольевна
Подписчиков 82
14.03.2024, 17:36
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг261.9к
Подробнее
Неинтересно
01:30
Поделитесь этим видео
0
0
Виктория
Подписчиков 526
13.03.2024, 12:31
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг319.1к
Дома из газобетонных блоков становятся все более популярными среди людей, стремящихся ...
Подробнее
Неинтересно
0
3
Prof
Подписчиков 94
11.03.2024, 12:48
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг9510
При поддержке АО «Транснефть – Прикамье» в Шарканском районе Удмуртской Республики ...
Подробнее
Неинтересно
0
0
Олег
Подписчиков 157
10.03.2024, 11:06
РейтингРейтингРейтингРейтингРейтинг75к
Подробнее
Неинтересно
02:03
Поделитесь этим видео
0
0