Посвящается Евграфу Каленьевичу Дулуману (1928—2013), бывшему кандидату богословия, порвавшему с религией и ставшему впоследствии активным критиком религий, доктором философских наук, профессором, автором многочисленных книг и статей антирелигиозной направленности. В своих произведениях автор увлекательно и доходчиво доказывает, что бога не существует, а религия — не что иное, как опиум верующих.
Трудовая и творческая биография философа
Евграф Каленьевич закончил Одесскую духовную семинарию и Московскую духовную академии, работал доцентом и заместителем инспектора Саратовской духовной семинарии. В 1952 г. порвал с религией, оставив руководству семинарии письмо такого содержания: «Я к вам больше не вернусь никогда: у вас всё так вредно, так ложно, так мерзко, так гадко, так гнусно! Пусть это будет заявлением о моем уходе». В 1956 г. Е. К. Дулуман окончил Одесский кредитно-экономический институт, в 1959 году — философский факультет Киевского Университета, а с 1958 г. начал выступать с атеистическими публикациями в прессе. В последующие годы работал референтом общества «Знание», преподавателем в ряде вузов (история философии, религиоведение и др.), заведующим Отделом научного атеизма в Институте философии АН УССР.
За время своей научно-педагогической и просветительской работы написал 12 монографий, 2 учебника, 18 брошюр, более 400 статей, прочитал свыше 2000 лекций. Под влиянием его примера и его пропаганды в СССР и в Странах бывшей Народной демократии порвало с религией несколько сот священников, пастырей, ксендзов и мулл…
До шестнадцати лет
Воспитание Евграфа до шестнадцати лет ничем не отличалось от воспитания сотен и тысяч его сверстников. Родители не были воинствующими безбожниками, однако отец, передовой колхозник, считал зазорным иметь что-либо общее с религией. Ни отец, ни мать в церковь не ходили, но по принятому обычаю иконы в доме находились…
К попам сельские ребята относились критически и при встрече, если не было рядом старших, охотно «угощали» их стишками или песенками такого рода:
Долой, долой монахов!
Долой, долой попов!
На небо мы залезем —
Разгоним всех богов!
Придумывали и кое-что другое. Конечно, никаких серьезных атеистических убеждений у детей не было, они «отбрасывали» религию с порога, без доказательств. Дети с большим удовольствием внимают разоблачению религии, чем агитации за нее…
Подросток учился в Любашевской школе, что в тринадцати километрах от села, и домой приходил только по воскресеньям. Там он встречался с отцом Алексеем, проживавшем в их доме, и часто дискутировал на религиозные темы, пытаясь его переубедить… Но отец Алексей был весьма грамотным и опытным человеком, он буквально громил правильные, но не подкрепленные опытом и вескими аргументами доводы юноши. Исподволь, незаметно он заставил Евграфа начать сомневаться в атеизме. Прежде всего, его поразило то, что некоторые из великих ученых верили в бога. Только значительно позже Евграф понял, что религии противоположна не какая-то отдельная наука, а все науки, вместе взятые, в их совокупности. Поскольку религия — это, прежде всего определенное мировоззрение, то прямую и полную противоположность ей нужно искать также в области мировоззрения, в области философии. И если тот или иной ученый двигает науку вперед и продолжает верить в бога, то о нем можно сказать: как ученый — он гигант, гений; но как мыслитель, философ — карлик.
Все это Евграф понял гораздо позже. Но в то время поп своими «аргументами» побудил его усомниться в правильности материализма. А появившиеся сомнения вели прямо к религии.
Религиозная вера незаметно вползает в человека. Он попадает под ее влияние, обычно не замечая этого процесса. Он осознает это лишь тогда, когда окончательно оказываемся в плену религиозного дурмана…
Тяжелые материальные условии не позволили юноше продолжать учебу после восьмого класса. А ему очень хотелось учиться! И тогда отец Алексей осторожно подсказал путь решения вопроса:
— Для того чтобы познать истину, надо подходить к ней не с одной, а с разных сторон. Во время споров и судебных разбирательств древние римляне для выяснения истины всегда требовали выслушать и другую половину. A ты ведь о боге, о религии знаешь только с одной стороны: знаешь, что говорят тебе об этом безбожники. Поступай в духовную семинарию. Там ты послушаешь защитников бога, а рассуждения об этом предмете материалистов тебе всегда доступны. Взвесишь и выберешь…
И осенью 1945 года, семнадцати лет от роду, тайком от друзей и знакомых, Евграф поступил в Одесскую духовную семинарию.
Я был глубоко религиозным
И вот он в семинарии... Первое знакомство с церковной средой произвело на юношу такое впечатление, будто он перешел из XX века в средневековье. Каким диким и неестественным казалось в первые дни целование икон, длинные полунощные моленья, посты, поклоны, причащение (поедание) тела и крови бога под видом хлеба и вина… Вначале у юноши так и вертелось на языке: «Да бросьте вы шутить… Давайте серьезно!» Но по глазам многих он читал, что они и не собираются шутить, что все эти обряды для них серьезнее действительности.
Скоро Евграф убедился, насколько пагубно воздействует такая система на психику, на сознание человека. Практика религиозной жизни куда действенной любой словесной пропаганды! При помощи проповеди церковники в конечном счете стремятся воздействовать на разум человека, убедить его в истинности религиозных верований. Практика же — через церковные обряды, обстановку, особые приемы — направлена на то, чтобы подавить все здоровое в человеке, разбередить в нем темные чувства, на которых, собственно, и держится религия…
Религиозная практика, опутывая, словно спрут, каждый шаг жизни в семинарии, была главной причиной усиления религиозности. Она содействовала тему, что юноша начал принимать нелепую мишуру, окружавшую его, за необходимость, за проявление истинной жизни.
Евграф тщательно взялся за изучение религии и за два года закончил четырехклассную семинарию. Он глотал религиозную литературу, не успевая ее переварить — осмыслить, оценить рассудком. Такой некритичный подход к религии послужил еще одним обстоятельством, которое привело к развитию его религиозности. Свидетельством тому дневник за 1946 год. Он весь испещрен строками религиозного покаяния и самобичевания. Так религиозный дурман убивает все здоровое в человеке, делает из него хлюпика, который сам себя до того застращал, что превратился в безвольного раба «всевышнего»…
Религиозная экзальтация продолжалась около двух лет.
Религия перед критикой здравого разума
После окончания семинарии в 1947 году Евграфа послали учиться в Московскую духовную академию. Более глубокое, без излишней поспешности, изучение основ религии позволяло не только усваивать основные положения религии, но и внимательно продумывать читаемое. С целью опровергнуть антирелигиозные источники Дулуман начал читать научно-атеистические брошюры… Это знакомство подтолкнуло на путь сопоставления религии и здравого смысла. Евграф начал искать оправдания религии разумом и наукой. Запоем он читал солидные научные антирелигиозные сочинения.
То опровергая, то уступая, он вел спор с Артуром Древсом, Фейербахом, Вилпером, Фридрихом Энгельсом, Луначарским, когда читал их сочинения. Постепенно он начал осознавать слабые места в религии и отсутствие во многих догматах обыкновенного здравого смысла. Ум его трезвел. Возникали тысячи «почему?» «отчего?». А окружающая религиозная жизнь, на которую он тeперь смотрел несколько просветленным взглядом, углубляла его сомнения.
Как раз в это время он читал статьи Энгельса «К истории раннего христианства» и «Книгу Откровения». В них ясно и убедительно доказано, что «предсказания» Иоанна Богослова обращены не в будущее, а в прошлое. А таким предсказаниям грош цена.
В душу семинариста закрадывались сомнения, он все глубже осознавал, что все в религии враждебно здравому смыслу. Церковникам нужен ум под наркозом! Не случайно христианская религия словами библии желчно изрекает: «Мудрость мира сего есть безумие перед богом»… Как высохшее дерево боится огня, так религия боится логики, доказательств. Здравый смысл мешает религии вбивать в головы людей ложное учение. Вот почему религия и восстает против здравомыслия.
Один из так называемых отцов церкви — авторитетов христианской идеологии — Григорий Богослов пишет другому отцу церкви, блаженному Иерониму: «Надо побольше небылиц, чтобы… производить впечатление на толпу. Чем меньше толпа понимает, тем больше она восхищается».
Здравого ума религия не выносит, ибо ум, прежде всего, вскрывает нелепости религиозного учения…
На распутье
Сомнения юноши, вызванные страстным желанием найти правду, истинный смысл жизни, были весьма мучительны. Правилен ли путь, указанный религией и церковью? Почему церковь отводит человеческому разуму такое ничтожное место в жизни? Почему я должен беспредельно верить в учение церкви, хотя в нем нет здравого смысла? Все эти вопросы были для семинариста не схоластическими, а вопросами жизни — они вызывали страдание.
Юноша метался в поисках ответов, ежедневно до глубокой ночи читал любые философские сочинения. Владимир Соловьев и Ницше, Флоренский и Чернышевский, Радищев и Фома Аквинский, Плеханов и Гегель, Ладыженский и Кант…
Евграф ходил угрюмый, ни с кем нe разговаривая. Он боролся со своими сомнениями, но сомнения с каждым днем все больше и больше им овладевали.
Конечно, он обращал внимание на всякие церковные «чудеса» и проверял их. А то, что этими «чудесами» обманывают наивных верующих, не отрицают даже сами церковники. Вот довольно показательный исторический факт церковного чудотворения.
Для того чтобы возбудить верующих против Петра I, который переливал колокола на пушки и дочиста очищал церковные кассы, духовенство того времени сотворило в Санкт-Петербургском соборе чудо: с глаз иконы божьей матери начали течь слезы. «Богородица плачет, потому что воцарился антихрист», — так объясняли церковники верующим смысл чуда.
Петр во время богослужения неожиданно явился в собор, содрал с иконы железное облачение и нашел под ним пузырек с лампадным маслом. Оно и было причиной «слез» богородицы. После этого Петр I написал настоятелю собора такое предостережение: «Владыко, приказываю, чтобы отныне богородицы не плакали. Если богородицы еще заплачут лампадным маслом, то з... попов заплачут кровью. Петр».
До конца жизни Петра I в Санкт-Петербурге не было ни одного чуда.
Несмотря на, казалось бы, очевидное шарлатанство, мироточивыми черепами дурили головы людей вплоть до Октябрьский революции. Да и сейчас еще кое-где сохраняются мощи, обновляются иконы, иногда «сами собой» загораются свечи…
Дулуман понял, что сделал большую ошибку, прибегнув к религии с целью найти истину, поэтому решил оставить духовную академию. Весной 1949 года он подал заявление об уходе, но после беседы с ректором остался в духовной академии. И снова пытался заставить себя быть верующим.
Жизнь — путеводитель к истине
Итак, Евграф «выслушал и другую половину». Лишь позже он убедился, насколько вредна, казалось бы, безобидная мысль: выслушать и проверить на опыте противные истине суждения. Ведь правда добывается не одним человеком, она — достояние всего человечества. Решив одну задачу, человечество всегда будет ставить перед собой другую. И вот в решении действительно еще нерешенного мы должны выслушивать разные стороны. Однако, какую бы вы сторону ни выслушали, истина все равно открывается только тогда, когда она или воплощена в жизнь, или проверена жизнью.
Дулуман теперь мог в полный голос заявить, что истину нашел не в древних писаниях (библии, учении так называемых отцов церкви, религиозных символах и гимнах), не в пустых мудрствованиях, а в нашей прекрасной действительности. Наша жизнь — лучший воспитатель в духе атеизма. В результате построения социализма в нашей стране подавляющее большинство советских людей освободилось от религии. Теперь, пожалуй, трудно встретить верующего, который верил бы в бога так убежденно, как большинство людей убежденно отрицают его.
Защитники религии, конечно, пытаются доказать, что религия будет существовать вечно. С этой целью они указывают на то, что религия есть во всех странах мира, что она существует очень давно. Да это так. Религия существует давно. И всегда она служила интересам господствующих классов эксплуататорских обществ…
После окончания духовной академия и присвоения звания кандидата богословских наук за сочинение об англиканской церкви, Дулуман стал преподавателем в Саратовской семинарии. Здесь, он в последний раз попытался воскресить в себе религиозность. Он с большим рвением начал свою преподавательскую работу. Однако очень скоро Евграф убедился, что на гнилых идеях может быть построена только гнилая жизнь.
Во время работы в Саратовской семинарии он не прерывал связи со своими настоящими друзьями, которые активно трудись на благо общества в разных городах Советского Союза. Из газет он узнавал о все новых и новых успехах трудящихся нашей Родины, о многих патриотических делах молодежи. А сам он оказался на отшибе, в стороне от широкой дороги творческих дел парода. Его искренние друзья помогли ему почувствовать дыхание жизни и окончательно решить основной вопрос: где истина? И Евграф понял, в чем смысл жизни. Смысл истинной, непаразитической жизни заключается в труде на благо своего народа. Радостно ощущать, что твой труд, пусть самый скромный, самый маленький, идет на благо людей.
Человек-труженик и творец, не нуждается ни в каких богах, ни в каких чудесах. Он сам бог и чудотворец. Он, говоря словами Лебедева-Кумача, «по полюсу гордо шагает, меняет движение рек, высокие горы сдвигает — советский простой человек».
Отбросивши сказки о чуде,
Отняв у богов небеса,
Простые советские люди
Повсюду творят чудеса.
Теперь Дулуман знал, куда идти. Ни блестящая церковная карьера, которая открылась перед ним, ни материальное обеспечение, ни сожаление о потерянных семи лучших молодых годах жизни — ничто не могло больше удерживать его в мире церковников. И он покинул семинарию, оставив письмо такого содержания: «Я к вам больше не вернусь никогда: у вас все так вредно, так ложно, так мерзко, так гадко, так гнусно! Пусть это будет заявлением о моем уходе».
«После разрыва с религией у меня ни на минуту не возникало сомнения в том, что религия — ложное мировоззрение, что она — отрицательное явление в области духовной жизни человека, что религия чужда здравого смысла и таит в себе опасность фундаментализма, возрождения темноты средневековой жизни, мракобесия, инквизиции, клерикализма, джихада, — угрозу спокойной, толерантной жизни между народами мира, соседями, товарищами, семьями», — писал Е. К. Дулуман.
