Домашнее насилие: как дочь маму в рабыню превратила

Как-то встретила свою знакомую. А не видела я ее около двух лет.

Сейчас она помолодевшая, ухоженная, глаза блестят, улыбка на лице.

В нашу предыдущую встречу то была просто затравленная женщина, смирившаяся со своей сложной судьбой.

Еще тогда я говорила ей, чтобы она гнала на квартиру дочь с семейством и не танцевала ни перед кем.

Но ей было жаль, хотя дочь в последнее время не только повышала на мать голос, но уже и поднимала руку.

Факты домашнего насилия были не только психологические, но и физические.

Но знакомая терпеливо несла груз материнства, иногда поплакав у подруги, а потом возвращалась в звериное логово.

Муж, не выдержав всего, вначале ушел жить к матери, звал с собой жену, а потом развелся.

Сейчас он живет с другой женщиной.

Галина же упорно продолжала жить в своей квартире, терпела унижения и помогала дочери.

Да, такую страшную жизнь Галине устроила собственная дочь.

В школе девочка не глупая, училась хорошо, была послушным ребенком.

В выпускном классе познакомилась с парнем старше себя, а вместо поступления в ВУЗ, вступила в брак.

Жить молодожены стали в семье жениха.

Но какой свекрови понравится невестка, которая не работает, спит до обеда, ничего не делает по дому и даже свое нижнее белье не стирает. А там и беременность не задержалась. Свекровь поняла, что в ближайшее время ей придется не только на работу гонять и по дому все делать, но и за новорожденным присматривать. Она поговорила с сыном, со свахой, которая моя знакомая, объяснила откровенно ситуацию и предложила для молодоженов снять квартиру и отправить их в свободное плаванье.

Молодая семья согласилась. Но, как только появился первенец, Галина предложила какое-то время детям пожить у себя. Благо, в четырехкомнатной квартире места достаточно. Лара, молодая мама, к ребенку ночью просыпалась редко, утром тоже бабушка заботилась о младенце, а потом бежала на работу. После работы готовила, убирала, стирала, занималась маленьким внуком, а как только ребеночек стал сидеть, юная особа заявила, что беременна вторым и аборт делать не будет. Молодой отец пошел на вторую работу, дед нашел подработку, бабушка взяла репетиторство. Помогать же надо детям. Времени на поспать у Лары стало меньше, появилась раздражительность, которую она стала срывать на матери и на отце. Прямыми обязанностями родителей Лары стали стирка и уборка, прогулка с детьми перед сном, а дальше кухня до позднего вечера и проверка тетрадей до глубокой ночи.

На Пасху, когда второму внуку исполнилось год, за праздничным столом молодая мать объявила, что снова беременна и снова будет рожать. У всех был шок, а муж знакомой пошел поздравить приболевшую мать и домой не вернулся. Он решил, что в предпенсионном возрасте для него такое количество внуков на руках просто неподъемная ноша. Позвал жену к себе, у матери квартира большая, но Галина отказалась.

После рождения третьего ребенка Лара стала на матери вымещать свое настроение, "загубленную молодость, погрязшую в пеленках и ползунах", как она не раз выражалась, а однажды даже ударила. Потом еще несколько раз била.

А потом нервная система матери не выдержала.

Она поговорила с бывшим мужем о размене квартиры, тот полностью поддержал эту мысль, совершенно не претендуя на метры, деньги или еще что-то. Квартиру быстро удалось разменять на две двухкомнатных, в одну из которых и ушла жить дочь со своим семейством, а в другую Галина.

Случилось все совсем недавно. Теперь она счастлива. Хотя в ее случае счастье - понятие относительное.

Месяц назад Галина вышла на пенсию. Сейчас она одна. С дочерью не общается, та не может ей простить, что мать не купила себе малосемейку, а разменяла удобную квартиру. Любимый муж благодаря единственной дочери стал бывшим, хотя к Галине относится хорошо, помогает, если надо. Пенсия не большая... Но она счастлива.

Счастлива, что может приходить домой и не бояться, что кто-то начнет на нее просто так орать или ударит.

Счастлива, что может никому не угождать, не стоять у плиты, а съесть утром бутерброд с кофе и быть сытой.

Счастлива, что может взять книгу и, устроившись в любимом кресле, просто почитать в тишине.

Счастлива, что не надо ночью бежать к орущему малышу.

А я смотрела на нее, слушала и думала: "Как же мало нужно человеку для счастья!"

Когда мы распрощались, Галина ушла, а потом вдруг окликнула меня и сказала:-Знаешь, я ведь пять лет не видела, как цветут в парке розы, не слышала, как поют за окном птицы, не помню, как наступала весна и какой была моя любимая осень. Мне было не до того... Пять лет вырванных из жизни, пять лет каторжных работ, пять лет ада. Эти пять лет перевернули полностью мой мир и мою старость. Нет, я не виню дочь. Это я что-то сделала не так...

А я подумала, что одно Галина сделала не так. В свое время пожалела дочь, хотела как лучше, дала ей возможность стать хозяйкой в родительском доме. А двух хозяек у одной печи быть не должно. Нужно было просто дать возможность дочери строить свою жизнь самостоятельно.