Когда по закону нельзя, но суду можно?

О несовершенстве законодательства

О несовершенстве нашего законодательства знает каждый гражданин в нашем государстве. Судебная практика подтверждает пробелы в праве, которые Верховный суд России иногда пытается восполнить постановлениями пленума. Но, как показывает практика, все нюансы законодательства невозможно учесть. Поэтому каждый судья «что хочет, то и воротит».

Мне пришлось участвовать в одном запутанном истцом и его адвокатом гражданском деле, когда один районный суд незаконно принял к производству исковое заявление, а затем незаконно передал гражданское дело в другой районный суд за 350 км от места жительства моего клиента, с явным нарушением подсудности. В результате этого мошеннику-истцу и его недобросовестному адвокату удалось устранить от участия в деле ответчика, который проживает по адресу, умышленно неправильно указанному в исковом заявлении. Только через полгода, когда судебные приставы постучали в дверь ответчика, он узнал о вынесенном судом решении и взыскании с него около 3 млн руб. Далее была выполнена известная юристам процедура по ознакомлению с материалами дела в другом районе нашей громадной области, а также восстановлению процессуального срока на подачу апелляционной жалобы и апелляционное обжалование решения, которое несколько месяцев назад уже вступило в законную силу. Все указанные действия судей двух районных судов, на первый взгляд, укладываются в рамки гражданского процессуального законодательства.

Когда в законе прямо не указано

Апелляционным определением судебной коллегии областного суда решение суда первой инстанции было отменено, так как нам с моим клиентом удалось убедить суд в том, что мы не знали о заявленном иске и не получили ни одного судебного извещения. Здесь бы хотелось остановиться на уловках противоположной стороны, указавшей неправильный адрес моего клиента, что позволило подать иск в суд, к подсудности которого он не относится. Обращает на себя внимание, что судьи обоих судов запрашивали сведения о месте регистрации моего доверителя и оба раза получали правильные сведения. В суде, куда незаконно было передано дело, на почтовом конверте однажды даже был указан правильный адрес ответчика. Когда я навел справки в почтовом отделении, оказалось, что индекс указывался неправильный. Выходило, что при правильном указании адреса, но при неверном почтовом индексе письмо поступало в отделение почты России по индексу, то есть совсем в другой населенный пункт. В связи с тем что в нем отсутствовал адрес моего клиента, письмо возвращалось в суд, а ответчик считался уведомленным надлежащим образом. Несмотря на вопиющие нарушения процессуальных прав моего клиента и неуведомление его о судебных заседаниях, в удовлетворении иска апелляционной инстанцией не было отказано, хотя ответчик просил об этом, а дело было направлено на новое рассмотрение в третий по счету районный суд – по месту жительства ответчика. Необходимо отметить, что если бы истец был добросовестный, а не мошенник, он обязан был сразу сдать иск в указанный суд. Проанализировав полномочия апелляционной инстанции, мы не увидим в ст. 328 ГПК РФ права на передачу дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Тут-то и приходит на помощь наш Верховный суд. В постановлении Пленума Верховного суда РФ от 19.06.2012 г. № 13 «О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции» ч. 2 п. 37 гласит: «При наличии указанных нарушений суд апелляционной инстанции в соответствии со статьей 47 Конституции Российской Федерации и частью 2 статьи 33 ГПК РФ отменяет постановление суда первой инстанции по основаниям части 3 статьи 330 ГПК РФ и передает дело в суд первой инстанции, к подсудности которого законом отнесено его рассмотрение». Казалось бы, в данном случае, все ясно, и на данном этапе судопроизводства законность восторжествовала.

Для судов не существует запрета

Второй случай из практики апелляционной инстанции того же областного суда не укладывается в рамки закона, не предусмотрен каким-либо постановлением Пленума Верховного суда России и даже логически не вытекает из закона. По одному гражданскому делу районный суд вынес решение, которое не удовлетворило истца, и он подал апелляционную жалобу в судебную коллегию областного суда. Суд второй инстанции принял жалобу к производству и назначил дату и время ее рассмотрения. Каково же было удивление сторон, после того как судебная коллегия объявила им о снятии жалобы с рассмотрения и своим определением вернула ее с делом в суд первой инстанции для вынесения дополнительного решения. Снова обратимся к полномочиям суда апелляционной инстанции, но не найдем в ст. 328 ГПК РФ право на возвращение дела в суд первой инстанции для вынесения дополнительного решения. Попробуем найти решение данной проблемы в постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 19.12.2003 г. № 23 «О судебном решении». Ч. 1 п. 15 постановления Пленума гласит: «Исходя из требований статьи 201 ГПК РФ вопрос о принятии дополнительного решения может быть поставлен лишь до вступления в законную силу решения суда по данному делу и такое решение вправе вынести только тот состав суда, которым было принято решение по этому делу». Согласно п. 16 постановления Пленума №13: «16. До направления дела в суд апелляционной инстанции суду первой инстанции в соответствии со статьями 200, 201 ГПК РФ следует по своей инициативе исходя из доводов апелляционных жалобы, представления или по заявлению лиц, участвующих в деле, исправить описку или явную арифметическую ошибку в решении суда, а также принять дополнительное решение в случаях, предусмотренных частью 1 статьи 201 ГПК РФ». Из буквального толкования данного пункта следует, что суд первой инстанции вправе принять дополнительное решение после поступления к судье апелляционной жалобы, но до направления ее вместе с делом в суд второй инстанции. Казалось бы, все предельно ясно. Однако отсутствие в процессуальном законе прямого указания на осуществление конкретных полномочий апелляционной инстанцией должно восприниматься как запрет на осуществление таких полномочий. Видимо, то, что по закону нельзя, суду делать можно. Такие у нас суды, и такие судьи.