Власть устроила инквизицию животным Сибири.

Большинство крупных животных от пожара уходят. Если есть проход. Они бегут по ветру, который несет запах гари.

В сильный ветер огонь бежит по верхушкам хвойных быстрее и окружает. Скорость верхового пожара – 70 и более км в час.

Сверху падают клочки пламени, горит шерсть на живом звере. Звери кричат душераздирающе, хорошо бы послушать законодателям и САМому.

На ночь.

Матёрые пожарники рыдают, глядя на горящих медведей – символ Единой России.

В огненном кольце сначала задыхаются, потом сгорают.

Огромное количество нагромождений скелетов разного видового состава. Медведи с лосями. Лисы с зайцами. Попали в котёл.

Хорошо бы прокрутить законодателям, как крутили кое – что в Нюрнберге.

На ночь. Фракции ЕР – 12 серий подряд.

В южной Бурятии горит марал, чьи панты идут в средство от импотенции депутатам ЕР.

Придётся им решать свои проблемы без марала. Вручную. Сгорел марал синим огнём.

Фактически власть устроила инквизицию животным Сибири. Аутодафе. Норники однажды выползут, но кушать на 300 км вокруг нечего. Зола.

Ежи малоподвижны и выгорают дотла.

Все, у кого еще беспомощное потомство обречены. Мать до самого конца не бросает детей и сгорает с ними заживо. Пытаясь прикрыть телом.

Хорошо бы посмотреть всем причастным к продвижению Лесного кодекса, как горит с детенышами мать.

На ночь.

Степан Дыня.