Признать вину - получить помилование?

Договорное решение.

В России существует система политического помилования, она успела достаточно развиться за почти двадцать лет пребывания Путина у власти. И первый такой случай — это помилование американского гражданина Эдмонда Поупа, обвиняемого в шпионаже. Его отпустили очень быстро, сразу же после осуждения.

В случае с Наамой Иссахар, когда поднялся шум, и правительство Израиля начало просить об ее освобождении, сразу стало очевидно, что будет то же самое.

В январе президент Владимир Путин подписал указ о помиловании израильтянки. Российский суд приговорил к 7,5 годам лишения свободы за провоз гашиша в багаже.

Согласно документу руководствовался он принципами гуманности. И практическими соображениями: в обмен на осужденную Иссахар Израиль решил в пользу Москвы спор о принадлежности Александровского подворья в Иерусалиме.

В общей сложности девушка, ставшая заложницей политических игр на межгосударственном уровне, провела за решеткой больше девяти месяцев.

Когда, казалось бы, все уже было решено, президент, встретившийся в Израиле с мамой Иссахар, как будто усомнился в своем решении, которое многие считали уже окончательным. Главу государства насторожило то, что Наама не хотела писать официальное прошение о помиловании.

Девушка утверждала, что просьб ее матери и руководства Израиля, которое вступилось за нее, вполне достаточно для того, чтобы отправить ее на родину.

В конце концов, она все-таки подписала такой документ и, держа за руку маму, которая боролась за нее до конца, улетела домой на самолете премьер-министра Биньямина Нетаньяху.

Почему так важно было самой попросить о помиловании? Обязательна ли эта формальность в современной системе правосудия? Нужно ли признавать вину в том, что ты не совершал, чтобы получить помилование? И вообще, бывают ли такие стремительные решения. С момента подписания Иссахар прошения до публикации президентского указа прошло четыре дня?

Об этом «Новой газете» рассказала правозащитница и обозреватель «МБХ медиа» Зоя Светова.

«Возможно, в положении о помиловании существуют какие-то сроки, однако это не говорит о том, что оно не может быть рассмотрено так быстро».

«Это не акт милосердия со стороны Путина, а договорное решение. Тут стоит вспомнить историю украинских моряков и других политзаключенных из Украины, в том числе и Олега Сенцова».

«Интересно другое: в этом случае, как, впрочем, и во многих других, власть требует, чтобы обязательно было прошение. Но мы знаем, что милуют людей и без личного ходатайства. Классический случай отсутствия подобного прошения — это история украинской летчицы Надежды Савченко.

Она отказалась составлять такой документ, но ее все равно помиловали: об этом Путина просили жены убитых на Донбассе журналистов.

Президенту, согласно Конституции, для того чтобы помиловать, не нужно прошение».

Чтобы лишний раз унизить человека.

Раньше власти требовали признания вины для помилования, но теперь это не является обязательным. Сейчас осужденный может писать прошение в произвольной форме. Проблема в том, что это стало порочной практикой и негласным правилом. Осужденные считают, что если ты просишь о помиловании, то признать надо. Это неправда. Известные люди, среди которых Михаил Ходорковский, правозащитник Сергей Мохнаткин и Надежда Савченко, отказались это делать.

«Заставить человека признать вину в ходатайстве о помиловании, в ходатайстве об УДО — это типичный признак того самого «понятийного» уголовного права».

Ссылка, Новая, Александра Новикова