Загадки дела царевича Дмитрия – 1. Завещание Иоанна Грозного

Уважаемые читатели!

Давно интересуюсь событиями, случившимися в Угличе 15 мая 1591 года, и решил поделиться некоторыми соображениями относительно этого дела. Это статья – первая из публикаций на данную тему, со временем будут добавлены ещё несколько.

Было ли завещание

18 марта 1584 года первый царь Российского государства Иоанн IV Васильевич оставил трон, уйдя в мир иной.

Очень часто исследователи обстоятельств смерти государя и последующего воцарения его сына Федора упоминают о завещании, согласно которому трон был завещан Федору, а последышу Дмитрию, рожденному от Марии Нагой, в удел был отписан Углич.

Правда, все как один указывают на тот факт, что последнее завещание Грозного не сохранилось. Возникает вопрос: а было ли оно вообще?

Признанный практически всей братией профессоров-историков главным знатоком эпохи Смутного времени Сергей Федорович Платонов, говоря о том, кому и что завещал Иоанн Грозный, заметил: «если только он успел что-либо завещать».

В то же время сохранилось другое завещание государя – духовная грамота, писаная несколькими годами ранее. Обычно она датируется 1572 годом. Но вот что интересно. Если действительно перед смертью государь составил новое завещание, то прежнее, сохранившееся до сей поры, уже не имеет юридической силы. Почему же, составляя новое завещание, Грозный не уничтожил старое или не приказал это сделать? Да и характер внезапной смерти царя может косвенно указывать на невозможность составления завещания непосредственно перед смертью.

Относительно даты составления дошедшего до наших дней завещания «грозного царя» имеются противоречивые точки зрения.

Так, С.Б. Веселовский в своем исследовании указывает, что завещание написано в Новгороде во временном отрезке с начала июня по 6 августа 1572 г. Позднее Р.Г. Скрынников обратил внимание на то, что царская духовная грамота отражает различные моменты истории удельных владений Воротынских в период между 1566 и 1573 гг.

Скрынников обращает внимание и на то, что завещание содержит ссылки на многие документы периода опричнины. Таким образом, делает вывод исследователь, текст завещания начал составляться еще в середине 60-х годов XVI столетия.

В 1562-1575 гг., как сообщает нам исследователь, Грозный не раз обращался к архивам. Особо он выделяет случай, когда в августе 1566 года государь затребовал к себе духовные грамоты почти всех московских великих князей. Запрошенные документы он, скорее всего, использует не только для географического соответствия, но и при формулировке текста, особенности терминологии. Сравнение текстов духовной грамоты Грозного с аналогами Василия Темного и Ивана III подтверждает это.

Юрганов А.Л., не согласившись с обоими исследователями, отодвинул время составления духовной грамоты на более поздний период: 1577-1579 г.г.

Анализируя часть завещания, в которой говорится о пожаловании Магнуса Ливонскими имениями, исследователь приходит к выводу о заключении в Дерпте 22 сентября 1577 г. договора между Иваном Грозным и Магнусом об отдаче последнему ливонских городов под залог в 40 000 гульденов. Об этом договоре царь упоминает в духовной грамоте, переведя 40 000 гульденов в 15 000 рублей.

Кроме того, один из городов, коими Грозный жаловал Магнуса, – Полчев, был взят русскими 28 октября 1578 года.

Другим обстоятельством, подтверждающим доводы исследователя, является вопрос о царице Анне, которую Грозный жалует. Фамилия Анны в завещании не упоминается. Помимо Анны Алексеевны Колтовской, которая была царицей в 1572 году, то есть в период, когда согласно Веселовскому и Скрынникову было составлено завещание, царицей была Анна Григорьевна Васильчикова. Сопоставив временные промежутки, исследователь приходит к выводу о том, что именно о последней идет речь в духовной грамоте.

Конечно, вряд ли Грозный не позаботился бы о таком важном документе после рождения своего последыша Дмитрия. Но на настоящий момент у нас не имеется доказательств, подтверждающих наличие духовной грамоты Ивана Грозного тех лет. Но если всё-таки принять во внимание точку зрения о фактическом отсутствии данного документа, как могла быть истолкована воля первого русского царя относительно наследников престола?

Не могли ли бояре огласить сохранившееся завещание Грозного, выдав его за то самое, что впоследствии таинственным образом будто бы исчезло?

Помимо царского трона и территории царства-государства, выделенной Ивану, имеющееся у нас в наличии завещание определяет также территории, выделенные Федору.

На момент составления текста той духовной грамоты Иван Грозный согласно своему решению отписывал своей супруге Ростов с окрестностями.

Но имеется там и еще один интересный пункт:
«А бог даст сына с женою моею Анною, и аз его благословляю город Углеч, и Устюжная, Холопей, с волостми, и селы, и с двемя селы, которые даны старице Александре княжо Юрьево Васильевича, и з данью к Углечю.»

Именно так указано в тексте сохранившегося завещания.

То есть Углич отходил отдельным уделом конкретному наследнику Грозного и не включался во владения царевичей Ивана и Федора, а также его тогдашней супруги. Имея под рукой волеизъявление Грозного, выраженное им несколькими годами ранее, почему бы не сделать так, как хотел в свое время поступить государь?

Не важно, что женой Грозного на момент его смерти была не Анна, а Мария. Господь дал государю сына? Дал, вот ему и отпишем Углич. В удел отправим основных родственников Дмитрия из рода Нагих и ближнюю свиту малолетнего царевича.

Федору – что указано в завещании, а поскольку Иван Иванович на данный момент уж не один год как умер, то и царский престол, ему предназначавшийся, также отходит Федору.

Все логично, законно и «обжалованию не подлежит.