Битва за угольную империю: как вдова миллиардера Босова борется за активы мужа и кто ей противостоит

Битва за угольную империю: как вдова миллиардера Босова борется за активы мужа и кто ей противостоит

Вдова Босова Катерина унаследовала от мужа один из крупнейших российских угольных холдингов. Вместе с ним ей достался целый ворох конфликтов с бывшими партнерами миллиардера, которые претендуют на часть его бизнеса

Черный «Гелендваген», запаркованный на съезде с Рублевки у ресторана-шале Аркадия Новикова, резко срывается с места. Колеса разметают гравий во все стороны, через мгновенье автомобиль с ревом исчезает за поворотом. Поспевать за его маневрами нелегко даже джипу охраны, чего уж говорить о корреспонденте Forbes. Благо погоня длится недолго и вскоре завершается у входа в лесопарковую зону.

Туда и устремляется 31-летняя Катерина Босов, лихо запарковав свой «Гелендваген». В это солнечное летнее утро она решила встретиться с журналистом на свежем воздухе, устав от изнурительных переговоров в офисе. В самый разгар пандемии ей пришлось встать за штурвал «Сибантрацита». Один из крупнейших российских угольных холдингов с выручкой в $2 млрд оказался обезглавлен в начале мая после внезапной смерти своего основателя — миллиардера Дмитрия Босова, чье состояние в последнем рейтинге богатейших россиян Forbes оценил в $1,1 млрд. Не успев толком оправиться от потери, Катерина сразу же оказалась в эпицентре конфликта вокруг активов мужа. Кто претендует на проекты Дмитрия Босова и как его вдова борется за наследие миллиардера?

Роман с углем

В угольном бизнесе, который занимает центральное место в созданной Босовым империи, Катерина Босов (именно в такой форме записаны ее имя и фамилия в документах, до замужества — Екатерина Ястребова) оказалась в 2017 году с подачи мужа. До знакомства с миллиардером ее ничего не связывало с отраслью, которая традиционно считается прерогативой суровых и немногословных мужчин.

Босов окончила Московскую государственную юридическую академию имени Кутафина. Еще на первом курсе она стала работать юрисконсультом, а на четвертом занялась структурированием сделок. Одной из них стал выход экс-губернатора Тульской области Владимира Груздева из девелопера RGI в 2013 году. После сделки, которая принесла Груздеву почти $70 млн, Босов заняла пост заместителя гендиректора по связям с инвесторами в ОАО «Модный Континент», еще одной компании экс-губернатора. Босов должна была подготовить IPO ретейлера, который занимался производством и продажей одежды под брендом Incity.

Размещение было запланировано на июнь 2014 года. Перспективы были радужными: road-show к IPO другого ритейлера — «Ленты» — вызвало огромный интерес инвесторов, банки-организаторы оценивали «Модный континент» в $1,2-1,5 млрд и готовили «двойной» листинг — в Лондоне и Москве. Правда, многообещающие планы скорректировали страновые риски. События на Украине обрушили российский фондовый рынок, и размещение акций отложили до лучших времен.

Около года Катерина оставалась в совете директоров «Модного континента». В 2016 году она вышла замуж за Босова (для него этот брак стал третьим), с которым случайно познакомилась в гостях у общих друзей. Спустя некоторое время миллиардер предложил жене заняться логистикой его «Сибантрацита», одного из крупнейших в мире производителей антрацита — высококачественного металлургического угля. «В принципе, не rocket science», — рассудила Босов и согласилась.

Сначала Босов занялась железнодорожными перевозками: «Это была самая проблемная часть бизнеса. Они на стыке всего: предприятия, клиенты, порты». Затем миллиардер поставил жене новую задачу: отказаться от услуг сторонних транспортных компаний и консолидировать все логистические операции внутри группы на ООО «Сибантрацит Логистик», которую Босов возглавила в апреле 2017 года.

Босов пришлось вникать в трейдинговые операции и вопросы себестоимости угля. И уже через год она стала руководить всеми коммерческими процессами в статусе коммерческого директора «Сибантрацита». Угольному бизнесу учил муж, вспоминает Катерина. Босов, с отличием окончивший факультет лазерной техники Бауманки, «с легкостью разбирал каждый процесс на молекулы и простыми словами мог объяснить, что надо». Миллиардер некогда занимался разработкой лазерного оружия и считал свой нынешний бизнес «очень простым», рассказывает Катерина.

Помимо «Сибантрацита» у Босова было несколько новых месторождений угля. Их разрабатывала отдельная управляющая компания «Востокуголь» под руководством партнера Босова – Александра Исаева. В какой-то момент «Востокуголь» стал конкурировать с «Сибантрацитом», вспоминает один из менеджеров холдинга: «Двумя равнозначными активами управляли две команды менеджеров и лезли в одну дырку — антрацит очень нишевый товар». Другой менеджер «Сибантрацита» и вовсе называет сложившуюся ситуацию «бардаком». В итоге решили консолидировать всю добычу на «Сибантраците». Исаев же покинул холдинг Босова. Правда, природа конфликта двух партнеров оказалась глубже, нежели внутригрупповая конкуренция.

Цепкий партнер

Шестого апреля 2020 года случайный посетитель сайта «Сибантрацита», вероятно, удивился бы, кликнув на вкладку с членами Совета директоров компании. Поверх фотографии одного из них — Александра Исаева — красовался красный штамп «Уволен». В новостной ленте сайта можно было найти лаконичное объяснение: «вопиющие злоупотребления и хищения на вверенных ему участках работ». Автором креатива был Босов, не сомневается его друг: «Дима очень вспыльчивый и эмоциональный человек».

Девятью годами ранее Босов лично вовлек Исаева в свой бизнес, рассказывает другой друг миллиардера. Босов хотел расширять угольный бизнес и находился в поиске новых проектов, рассказывает собеседник Forbes. На одном из них — Аршановском разрезе в Хакассии — он якобы и пересекся с Исаевым. Тот был консультантом проекта, который развивал бывший секретарь ЦК профсоюза работников угольной промышленности Владимир Лунев, рассказывает тогдашний гендиректор разреза и угольщик с 40-летним стажем Юрий Бугаев. Лунев — потомственный донецкий шахтер и основатель «Землячества донбассовцев Москвы» наряду с Иосифом Кобзоном.

Исаев тоже выходец из Украины. Он родился в Луганской области и окончил Донбасский горно-металлургический институт. В 2000-х Исаев прослыл на Украине влиятельным угольщиком и был вхож в кабинеты Верховной Рады, но после прихода в 2010 году к власти Виктора Януковича покинул страну, писал украинский «Канал 24». Босову же не хватало инициативных менеджеров на местах, рассказывает друг миллиардера: на этом и сошлись. Вместе с сыном Лунева Андреем бизнесмены учредили управляющую компанию «Востокуголь». Но Аршановский проект забуксовал, Босов перебросил Исаева на другой участок — Кийзасский разрез в Кузбассе, и создал вторую УК «Востокуголь», уже на двоих с Исаевым.

Исаев «очень цепкий» и «своего не упустит», характеризует его знакомый. Всего за два года Исаев с нуля запустил Кийзасский разрез. В 2015 году «Сибантрацит» передал в управление «Востокуголя» разрез «Восточный» в Новосибирской области. На следующий год Исаев запустил и «Восточный», который простаивал с 2008 года. К концу 2016-го добыча угля компаний под управлением «Востокугля» превысила результат «Сибантрацита». «Исаев безусловно талантлив в запуске greenfield», — признавал бывший глава «Сибантрацита» и давний соратник Босова Максим Барский.

Именно Исаев заразил Босова проектом по добыче угля на полуострове Таймыр, рассказывает Катерина Босов. Исаев любил изучать старые советские наработки и однажды наткнулся на сведения об угольных запасах Арктики в миллиарды тонн. Босов с Исаевым проинспектировали залежи в Google-maps и решили рискнуть. Под проект, который оценивался в $250 млн, партнеры создали «Арктическую горную компанию» (АГК), за Босовым были инвестиции, а реализация — на Исаеве, рассказывает Катерина. «Советские ученные не ошиблись», — отмечает она: запасы подтвердились. Компетенции Исаева оценили и на государственном уровне — он стал участвовать в работе госкомиссии по развитию Арктики под председательством вице-премьера Юрия Трутнева, возглавил рабочую группу «Развитие Арктики и Северного морского пути» экспертного совета при правительстве и выступал на форуме по Арктике вместе с известным полярником и депутатом Госдумы Артуром Чилингаровым.

Следующей амбициозной идеей партнеров стала экспансия в Индонезию. Там Босов с Исаевым решили добывать не только уголь, но и ферроникель, оценив общие инвестиции в $1 млрд. Чтобы быть ближе к Индонезии, Исаев перебрался в Сингапур, а российские проекты делегировал Вадиму Бугаеву, сыну бывшего директора Аршановского разреза. Вскоре амбициозные проекты забуксовали. Индонезия запретила экспорт ферроникеля, а местный угольный проект увяз в проблемах с логистикой. В феврале 2019 года Alltech Босова и партнеров сообщила о выходе из индонезийского проекта. Арктический проект и вовсе оказался под прицелом ФСБ, которая возбудила уголовное дело о незаконной добыче антрацита на Таймыре. Аналогичные претензии к АГК возникли и у Росприроднадзора, который предъявил нарушителям ущерб на 2 млрд рублей. Исаев с Босовым и так «постоянно искрили между собой», а проблемы с бизнесом еще больше усилили их разногласия, рассказывает знакомый обоих. Последней каплей стало тесное сотрудничество Исаева с мультимиллионерами из списка Forbes Сергеем Адоньевым и Альбертом Авдоляном, считает другой знакомый Босова.

Под присмотром «Ростеха»

«Исаева разглядел Авдолян», — говорит знакомый бизнесмена из списка Forbes и называет бывшего партнера Босова «хорошим приобретением». Альберт Авдолян стал известен широкой публике в 2017 году благодаря роскошной свадьбе его сына. Торжество проходило на Голливудском бульваре в Dolby Theatre, где вручают премию «Оскар», гостей развлекала мировая суперзвезда Lady Gaga и целый ворох российских знаменитостей, а общая стоимость мероприятия оценивалась в $20-25 млн. В остальном Авдолян всегда избегал публичности.

Авдолян является человеком из окружения главы госкорпорации «Ростех» Сергея Чемезова, говорил источник «Ведомостей». Чемезов родился и вырос в Иркутске, а Авдолян долгое время жил там. В 2013 году Авдолян основал благотворительный фонд «Новый дом», который построил в Иркутске образовательный центр «Точка будущего». Чемезов возглавляет попечительский совет фонда, в который также входит его жена Екатерина Игнатова. Впрочем, Авдоляна и Чемезова связывает не только благотворительность.

В 2008 году «Ростех» приобрел блокпакет WiMax-оператора Yota, который Авдолян основал вместе с Сергеем Адоньевым. После продажи Yota «Мегафону» Адоньев с Авдоляном попали в список Forbes, а их сотрудничество с «Ростехом» приобрело сырьевую направленность. Фонд бизнесменов Telconet создавал СП с «Ростехом» для разработки редкоземельных металлов в Якутии, строительства НПЗ в Уганде и добычи угля на Огоджинском месторождении в Амурской области. Наиболее жизнеспособным оказался последний проект. Он оценивался в $8-10 млрд и предполагал китайские инвестиции, но партнерство никак не складывалось. Тогда на авансцене появился Дмитрий Босов.

«В какой-то момент оказалось, что мы единственная крупная угольная компания без своего порта», — вспоминает Катерина Босов. Это было критично, так как конкуренты дискриминировали «Сибантрацит» в своих портах. А Огоджинский проект как раз включал в себя строительство угольного терминала «Порт Вера». Босов инициировал переговоры и в 2018 году его структуры получили по 50% в обоих проектах — угольном и портовом. Партнеры поверили в «тандем Исаев-Босов», так как в России не так много угольщиков, которые что-то создали с нуля, рассказывает источник, близкий к акционерам порта. После сделки у «Ростеха» осталось по 12,5% в каждом из проектов, у Екатерины Лапшиной, которая пришла на смену Telconet Адоньева и Авдоляна и ранее управляла их активами, было 37,5% в Огодже и 18,75% в порту. Оставшиеся 18,75% порта принадлежат Дмитрию Новикову, президенту «Росинжиниринга», который строил терминал.

Между тем, Босов, стремясь обыграть конкурентов, проглядел, как прямо на его глазах вырастал еще один угольный гигант. Авдолян и Адоньев не стали ограничиваться Огоджой и решили создать на Дальнем Востоке промышленный кластер, в который также должны были войти Якутская топливно-энергетическая компания (ЯТЭК) и Эльгинское угольное месторождение «Мечела». И ЯТЭК, и «Мечел» были обременены внушительным долгом, а их хозяева пребывали не в лучшей форме: владелец ЯТЭК Зиявудин Магомедов — под арестом с 2018 года, а владелец «Мечела» Игорь Зюзин — под прессом банков-кредиторов. В итоге оба актива достались «А-Проперти» Авдоляна.

Нюанс заключался в том, что присмотреться к Эльге, крупнейшему в России месторождению угля, Авдоляну и Адоньеву якобы рекомендовал Исаев, рассказывает другой бизнес-партнер Босова. Это подтверждает и источник, близкий к основателям Yota. Босов был в бешенстве, так как расценил действия Исаева как предательство, рассказывает друг миллиардера. Катерина Босов добавляет, что еще одной причиной конфликта стали убытки совместных проектов в Индонезии и Арктике. В неудачах она винит Исаева и оценивает ущерб в $300 млн. На АГК повис и штраф Росприроднадзора, который хоть и был снижен до 600 млн рублей, но, по словам главы ведомства Светланы Радионовой, является крупнейшим экологическим штрафом, подтвержденным судом.

Подробнее ➤