Я в своей юридической практике часто встречаюсь с мошенническими действиями в сфере кредитования.
Федеральным законом от 29.11.2012 № 207-ФЗ Уголовный кодекс Российской Федерации дополнен ст. 159, предусматривающей уголовную ответственность за мошенничество в сфере кредитования. В связи с этим возник вопрос об отграничении этой нормы от преступлений, предусмотренных ст. 159 и ч. 1 ст. 176 УК РФ.
Мошенничество в сфере кредитования выступает специальным составом преступления по отношению к «простому» мошенничеству. Статья 159 УК РФ применяется только при отсутствии какого-либо признака состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ, например, если мошенник не является заемщиком.
Часть 1 ст. 176 УК РФ предусматривает ответственность за кредитный обман.
Эта норма применяется при отсутствии признаков мошенничества, когда лицо, получая кредит, намерено добросовестно исполнить обязательство, но при этом обманывает будущего кредитора, например, указывает в анкете завышенную чистую прибыль за истекший год, прилагает подложный договор, якобы заключенный с покупателем, и т.п. Норма о кредитном обмане заимствована из германского права. Она была введена Первым законом о борьбе с хозяйственной преступностью в 1976 г. и содержится в § 256b Kreditbetrug.
В отличие от Германии, где наказуем сам факт получения кредита путем обмана и преступление окончено в момент получения кредита, в России состав преступления материальный, требуется причинение крупного ущерба, что лишает норму эффективности. И в России, и в Германии действие нормы строго очерчено рамками коммерческой деятельности. Обман при получении потребительского кредита, если нет признаков мошенничества, не влечет уголовной ответственности. Нормы о кредитном мошенничестве в Германии нет.
Предмет хищения в ст. 159 УК РФ – денежные средства. В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 07.07.2015 № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» к денежным средствам относятся денежные средства в валюте России или иностранной валюте, а также безналичные и электронные денежные средства. Полагаем, что разъяснение нужно учитывать и при толковании ст. 159 УК РФ. Понятие электронных денежных средств законодатель попробовал раскрыть в ст. 3 Федерального закона от 27.06.2011 № 161-ФЗ «О национальной платежной системе».
Получилось длинно, непонятно и неконкретно. В частности, неясно, относятся ли к их числу «деньги» на предоплаченной карте, «деньги» на «счете» оператора сотовой связи, биткойны, Яндекс. Деньги, WebMoney, PayPal и почему.
Кто-то понимает под предметом «кредит», кто-то – «денежные средства в рублях или в валюте, полученные в виде кредита от банка или иного заемщика». На мой взгляд, комментировать законодателя излишне, предмет определен в законе достаточно ясно. Слишком широкое определение предмета приведет к неправильному применению закона. Например, на товарный кредит эта норма очевидно не распространяется. Предложение о распространении нормы на все виды кредита можно рассматривать только de lege ferenda.
Законодатель не раскрывает понятие кредита и в ч. 1 ст. 176 УК РФ.
Кредитом в широком понимании следует признать отношения, складывающиеся между кредитором и должником и возникающие в связи с предоставлением кредитором имущества с последующей обязанностью должника возвратить это имущество либо его стоимость (если имущество не было денежными средствами) с уплатой процентов или без такого в установленный срок.
ГК РФ предусматривает следующие виды кредитов в узком понимании этого понятия: кредитный договор (ст. 819), договор товарного кредита (ст. 822), коммерческий кредит (ст. 823). В широком понимании к нему можно отнести договор лизинга (ст. 665) договор займа (ст. 807), целевой заем (ст. 814), договор финансирования под уступку денежного требования (факторинг) (ст. 824).
Кроме того, кредиты предусмотрены другими отраслями российского права. Например, бюджетный кредит (ст. 93.2 БК РФ), инвестиционный налоговый кредит (ст. 66 НК РФ), но они в большей степени относятся к предмету преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 176 УК РФ, который будет рассмотрен далее. Судебная практика по ч. 1 ст. 176 УК РФ по большей части рассматривает незаконное получение именно банковского кредита.
Есть в практике и примеры широкого понимания кредита.
Так, Ерохин был приговорен к лишению свободы на срок два года за совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 176 УК РФ. Будучи единственным учредителем и генеральным директором ООО «С», он, действуя согласованно с А., сообщил заведомо ложные сведения о хозяйственном состоянии ООО «С» в виде списка 20 автомобилей, которых фактически не имелось в собственности общества, в качестве залогового имущества в ОАО «Л» для получения целевого займа в размере трех миллионов рублей. Полученные деньги по договору займа Ерохин не вернул, чем причинил ОАО «Л» крупный ущерб (Приговор Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан от 04.05.2012 по уголовному делу № 1-169/2012).
В другом уголовном деле по ч. 1 ст. 176 УК РФ квалифицировано незаконное получение коммерческого кредита. Казакова получила в ОАО «С» коммерческий кредит на сумму 60 млн руб. для пополнения оборотных средств путем представления ложной бухгалтерской информации. В установленный срок она не произвела ни одного платежа, чем нанесла ущерб банку и государству (Приговор Ленинского районного суда г. Тамбова от 29.11.2010 по уголовному делу № 1-301/2010). Полагаем, действия Казаковой квалифицированы верно.
В ч. 2 ст. 176 УК РФ законодатель предусматривает ответственность за незаконное получение государственного целевого кредита и его использование не по прямому назначению.
В этой норме законодатель хотел закрепить уголовную ответственность получателя бюджетных средств, что отличает ее от ст. 2851 УК РФ, где ответственность несет распорядитель. Отдельное закрепление уголовной ответственности за нецелевое использование государственного кредита вполне обосновано. Они выделяются на приоритетную цель или программу государства и для их выдачи используются бюджетные средства. Поэтому государственный целевой кредит должен использоваться на благо общества, а не отдельных недобросовестных лиц.
В отличие от ч. 1 в ч. 2 ст. 176 УК РФ предмет преступления определен узко.
Судебная практика по ч. 2 ст. 176 УК РФ рассматривает преимущественно нецелевое использование денежных средств, выданных по государственным программам поддержки отдельных отраслей экономики, но встречается и нецелевое использование бюджетного кредита.
Так, генеральный директор ООО «К» Табачков был осужден по ч. 2 ст. 176 УК РФ за нецелевое использование денежных средств государственного целевого кредита в размере 15 млн руб. Средства, полученные на основании договора «Бюджетного кредита «***» между ООО «К» и Комитетом финансов, предназначались для покупки зерна. Но Табачков распорядился этими средствами в личных целях. В этом деле суд определил государственный целевой кредит как бюджетный кредит (Приговор Гатчинского городского суда Ленинградской области от 30.12.2010 по уголовному делу № 1-240/2010).
В другом деле (Приговор Пермского краевого суда от 30.08.2012 по уголовному делу № 22-6262/2012) суд определил, что кредит, полученный в рамках целевой программы Правительства РФ по поддержке субъектов сельского хозяйства на пополнение оборотных средств, является государственным целевым кредитом. Генеральный директор ООО «Х» Елькин был признан виновным по ч. 2 ст. 176 УК РФ в том, что представил в ОАО «СБ» ложные сведения о финансовом состоянии общества и получил государственный целевой кредит в размере 32 млн руб. в рамках реализации программы Правительства РФ. Суд аргументировал свою позицию тем, что ОАО «СБ» кредиты выдавались в связи с государственной программой поддержки сельского хозяйства и государство субсидирует такие кредиты.
В аналогичном деле суд посчитал, что кредит, выданный ОАО «Россельхозбанк» в рамках реализации приоритетного национального проекта «Развитие агропромышленного комплекса», также является государственным целевым кредитом. Боташев был признан виновным по ч. 2 ст. 176 УК РФ в том, что, будучи главой крестьянского хозяйства, использовал государственный целевой кредит не по прямому назначению. Кредит был получен в рамках реализации национального проекта и предназначен для реконструкции и модернизации животноводческого комплекса. Однако обвиняемый решил распорядиться полученными средствами в личных целях (Приговор Черкесского городского суда Карачаево-Черкесской Республики от 09.09.2011 по уголовному делу № 1-441/2011).
Таким образом, если предметом преступления, предусмотренного ст. 159 УК РФ, являются денежные средства, то предметом преступления, предусмотренного ст. 176 УК РФ, – имущество, передаваемое кредитором с последующей обязанностью должника возвратить это имущество либо его стоимость (если имущество не было денежными средствами) с уплатой процентов или без такого в установленный срок. Это определение охватывает и государственный целевой кредит, в качестве которого правильно понимать бюджетный кредит и кредит, предоставляемый в рамках реализации государственных программ, субсидируемых государством или по субсидируемой государством ставке, или под гарантию государства.
