“Зарубежные инвестиции Китая в металлургию и горнодобывающую промышленность достигли рекордного уровня”, - говорилось в статье Financial Times ранее на этой неделе. В статье анализируется, как инвестиции Китая в инициативу “Пояс и путь” (BRI), масштабную глобальную инфраструктурную программу, стали более "стратегическими".
Хотя FT, как известно, негативно относится к Китаю и не упускает возможности рассказать о "долговых ловушках", заявлениях о коррупции и о том, как "десятки" стран пересматривают их (приводя в качестве примера Италию, на которую оказывают давление США), тем не менее, здесь делается ключевой вывод. Инициатива BRI носит стратегический характер. Но это никогда не было чем-то другим.
В то время как Китай представил масштабную инвестиционную схему как акт солидарности с развивающимися странами, обещая экономическую интеграцию и взаимную выгоду, колоссальное создание Пекином инфраструктуры в других странах никогда не было случайным, дискретным или дезорганизованным. Приобретенная добрая воля, конечно, имеет значение, но всегда существовал план, и этот план заключался не только в том, чтобы поддерживать рост экспорта Китая, но и в обеспечении безопасности энергии и ресурсов в международной обстановке, которая становится все более неопределенной, и в ожидании того, что собираются предпринять США.
Китай является крупнейшим в мире потребителем энергии и природных ресурсов, но у него есть стратегическая ахиллесова пята, заключающаяся в том, что, помимо важнейших редкоземельных элементов, у него не так много ресурсов, как ему нужно. Будучи промышленным гигантом, Китай не может удовлетворить свои собственные потребности в энергии, будь то для питания своих заводов или для заправки автомобилей. Это привело к тому, что Пекин установил все более выгодные и тесные партнерские отношения со странами Ближнего Востока, которые соответственно отошли от своих традиционных покровителей на Западе.
В то же время глобальная конкуренция за природные ресурсы набирает обороты. США, используя язык "устойчивости цепочки поставок" и "диверсификации", стремятся получить контроль над ресурсами, которые они считают стратегически важными, такими как литий и многие другие металлы и минералы. США хотят доминировать во всех этих глобальных цепочках поставок и в конечном итоге изолировать от них Китай, что приведет к конкуренции за инвестиции по всему миру. Цепочки поставок больше не глобализированы, а перестраиваются в соответствии со стратегическими потребностями отдельных стран, которые хотят быть самодостаточными в случае возникновения военного кризиса.
Следовательно, этот военный фактор играет огромную роль в стратегическом мышлении Китая, учитывая, что его импорт материалов и энергии зависел от прохождения через районы, которые в настоящее время оспариваются США, включая Южно-Китайское море, Восточно-Китайское море и Индийский океан.
Вашингтон пытается всесторонне окружить периферию Китая. Би-би-си приветствовала это как “дугу баз вокруг Китая”, поскольку США недавно получили доступ к еще большему количеству военных объектов на Филиппинах. Затем она получила соглашение о военном доступе с Папуа - Новой Гвинеей, одновременно поддержав полное перевооружение Японии и размещение большего количества вооружений на Корейском полуострове.
В случае любого конфликта США хотели бы добиться военного господства над окрестностями Китая (каким бы неосуществимым это ни было) и попытаться ввести эмбарго на его внешнюю торговлю и импорт энергоносителей. Как Британская империя дважды одержала победу над Германией? Ответ кроется в превосходстве на море, в блокировании доступа Берлина к Атлантике и Средиземному морю и нанесении ему ущерба в результате истощения в долгосрочной перспективе.
Восточная периферия Китая столь же уязвима. Вот почему Китай использует инициативу "Пояс и путь", чтобы соединить Евразию по суше способами, которые позволят ему обойти эти спорные районы и создать новые маршруты для поставок энергии и материалов.
Это, в свою очередь, объясняет, почему наиболее важным стратегическим партнером Китая во всем проекте "Пояс и путь" является Пакистан, страна, которая не только соединяется с Китаем по суше, но и простирается на юг до моря в обход всего Индийского субконтинента и предлагает свободный маршрут на Ближний Восток. Пакистан также является грозной военной державой, обладающей ядерным потенциалом, препятствующей любому потенциальному нападению со стороны США и их союзников в любом потенциальном конфликте с Китаем. Китай намерен сделать Пакистан своими главными морскими воротами на Ближний Восток и в Африку через порт Гвадар, обеспечивая безопасный проход для нефти и природного газа.
Именно поэтому важны партнерские отношения Китая с Россией и государствами Центральной Азии. Пекин вложил огромные средства в создание трансконтинентальных железнодорожных грузовых маршрутов и в этом году провел свой первый в истории саммит лидеров Центральной Азии. Это также одна из причин, по которой, несмотря на беспорядки в Афганистане, Китай стремится установить тесные отношения с движением "Талибан" и получить доступ к природным ресурсам этой страны.
В заключение следует отметить, что BRI - это мастерская шахматная партия Китая, поскольку она воплощает дипломатические, торговые и стратегические приоритеты. Посмотрите, например, на то, как новая железная дорога Китай-Лаос открыла дополнительный коммерческий маршрут в страну для Лаоса, не имеющего выхода к морю, который вскоре будет соединен вплоть до Таиланда и его портов. Китай активно диверсифицирует свои логистические маршруты, привлекая к этому другие страны. Речь идет о том, чтобы пресечь попытки США доминировать в Китае путем милитаризации территории вокруг него, перекрытия доступа к товарам и предотвращения возврата к “дипломатии канонерок” 19-го века.
