Встать, суд идёт... Часть 20. Адвокат ответчиков лиценсиада Мора Донинелли представила в суд новые удивительные факты из моей биографии

Один из вечерних визитов моего шефа Хорхе на ранчо. Опытный наездник обучает свою белокурую спутницу верховой езде на смиренном Форастеро

Продолжение

Предыдущая часть здесь:

Подробнее ➤

Начало моей судебной тяжбы здесь:

Подробнее ➤

За день до очной ставки для дачи показаний свидетелей и возможного примирения новый адвокат ответчиков – сеньора Мора Донинелли выложила для суда порцию своих аргументов в электронном виде. Было очевидно, что такие действия являлись её тактической уловкой – я и мой адвокат уже просто не имели времени на ответную реплику.

Аргументы эти составляли показания под присягой моего шефа Хорхе Муньоса Нанне, электрика Хосе Луиса Моры Матье, а также справка сотрудницы отдела кадров о том, что я не состоял в штате фирмы, и внутренняя деловая переписка между доном Мигелем и его сыновьями и компаньонами Мигелем Херардо (моим зятем, которого все называют по второму имени, чтобы отличать от отца) и Хорхе. Эта документация, якобы, завалялась у последнего в его электронной почте, а также в бумажном виде в ящике стола среди заархивированных документов.

Выходило, как я и предполагал, что свидетели, которых я подобрал, не смогут показать что-то против семейства Муньосов, а, чтобы не потерять свои доходы, вынуждены будут даже выступать на их стороне. Так и получилось с этим электриком. А что его показания были написаны новой адвокатшей, а бедолага только поставил свою подпись, не возникало сомнений, поскольку в тексте постоянно чередовались фразы то от первого лица, то от третьего. Но общий смысл впечатлял! Особенно то, что сеньор Мора Матье, приезжавший исключительно для того, чтобы устранять какие-то неполадки в электрике на ранчо, оказывается, заходил ко мне в квартиру, потому что я просил его отремонтировать мой компьютер. При этом наблюдательный электрик видел, как я на моём компьютере делал какие-то манипуляции на бирже валют. И это при том, что своего компьютера у меня в Коста-Рике никогда не было, ни в усадьбе моего зятя, а уж, тем более, на ранчо! Ранее я упоминал, что одним из моих условий приезда управлять ранчо как раз и было наличие там компьютера с интернетом.

Справка одной из сотрудниц начальника отдела кадров дона Хорхе с фамилиями (у испаноязычных две фамилии – отца и матери) Роман Муньос, без сомнения, также писалась под диктовку или самого Хорхе или его брата, главаря всей их банды Роя.

А вот что касается внутренней переписки семейства Муньос, то, что документы эти тоже липовые, я понял сразу, поскольку в них обо мне излагалась такая информация, о которой я, плотно общаясь с Херардо, понятия не имел. Тем более, говорилось о каких-то моих действиях, которых я не совершал. Ниже приведу содержание записки, которую, якобы, дон Мигель направил начальнику отдела кадров, своему сыну Хорхе:

“Хорхе:

Пожалуйста, введи Евгения Кабанова в регистрационную систему Компании и CCSS в качестве сотрудника фермы в Коронадо, поскольку для легализации его миграционного статуса и возможности пользоваться больницами ему необходимо иметь работу в стране. Назначь ему минимальную заработную плату.

Согласуй с ним, что мы окажем ему эту услугу. Заработная плата, назначенная ему как в штате, так и в CCSS, не будет ему выплачиваться. Будет выдаваться квитанция о зарплате, а деньги ему не будут выдаваться, потому что на самом деле он не будет работать на нас. Он взял на себя обязательство вернуть мне сумму денег, внесенную в счет взноса работодателя в CCSS, как только ему удастся организовать какой-либо бизнес в Коста-Рике.

Кроме того, Мигель Херардо сообщает мне, что в его доме возникают проблемы между Эухенио и мамой Марины, поэтому узнай, есть ли возможность одолжить ему комнату или квартиру в Коронадо, чтобы он смог переехать туда. Мигель Херардо позаботится о том, чтобы содержать его и отправлять ему еду и любые другие предметы первой необходимости, в которых он будет нуждаться.

9 мая 2006 года

(подпись)

Мигель Анхель Муньос Аргуэльо”

Если даже не обратить внимание на абсурдное содержание записки, её датировка – 9 мая 2006-го года – указывает, что это фальшивка, поскольку в то время я был ещё в России, а в Коста-Рику прилетел 5-го ноября. Как мог я ругаться со своей бывшей женой, которая жила в доме моего зятя Херардо в окрестностях столицы Коста-Рики, а я в это время находился в России?

Поражает безалаберность Хорхе – не потрудился даже уточнить в своих бумагах дату моего первого появления на ранчо. Хотя, скорее всего, он поверил тому, что ошибочно написал мой адвокат – что я приступил к работе на ранчо 7-го марта. Напомню, я в своём иске в марте 2012-го указал дату начала моей работы по факту – начало ноября 2006-го. Потом я нашёл адвоката, который в начале июня 2012-го расширил мой иск, и при этом указал ошибочно более раннюю дату моего прихода на ранчо – 7 марта 2006-го. Видимо, донье Каталине попалось на глаза как раз это дополнение с фальшивой датой. Она отсчитала от этой ошибочной даты пару месяцев, и они вместе с Хорхе состряпали эту фальшивку, якобы написанную доном Мигелем 9-го мая.

Тут опять задумаешься о том, что все эти перипетии были спущены на мою голову свыше – сначала мой адвокат совершает дурацкую ошибку, чтобы потом адвокат ответчиков клюнул на неё и изготовил очевидный фальсификат. Как говорится, нет худа без добра.

Одна из бурёнок хозяйства Асофейфы

Продолжение следует