Детство Людмилы Крыловой началось под вой сирен и отдаленные раскаты артиллерии. Девочка появилась на свет осенью 1938 года в Москве. Однако самым тяжелым испытанием для восьмилетней Люси стала смерть мамы. После этого даже привычные вещи стали казаться ей безжизненными и холодными, будто мир навсегда утратил свои краски.
Единственным утешением для нее стали книги. В библиотечных томиках с потрепанными корешками она находила то, чего не могла получить в реальной жизни: яркие приключения, благородных героев, мир, где добро всегда побеждает. Читала запоем, при свете коптилки, прячась под одеялом, чтобы не мешать отцу. Страницы шелестели, как крылья, унося ее от серой действительности.
Отец, простой работяга, едва сводивший концы с концами, все же находил немного денег, чтобы дочь могла посещать театр. Для Людочки это было настоящим чудом. Она завороженно следила за игрой актеров, запоминая каждую интонацию, каждый жест. А после спектакля подолгу стояла у служебного входа, надеясь разглядеть кумиров.
ЗА КУЛИСАМИ МЕЧТЫ
В тот осенний вечер 1956 года Люда попала в "Современник" случайно. Подруга в последний момент вручила ей билет.
— Ты должна это увидеть!
И она увидела. На сцене, в пронзительном свете софитов, он — молодой, светловолосый, с глазами, в которых горел огонь. Его роль в «Вечно живых» была не просто игрой, а исповедью, криком души. Каждое его движение, каждый вздох заставлял девушку замирать.
После спектакля она долго бродила у служебного входа, кутая нос в шарф от холодного ветра. Может быть, он выйдет? Может быть, она скажет ему... Но что? "Вы были потрясающи"? Банально. "Вы разбили мне сердце"? Слишком пафосно.
Его имя она узнала после из афиш: Олег Табаков. А тогда просто влюбилась. В образ, в талант, в этот невероятный свет, исходивший со сцены. И приняла решение:
— Я должна стать актрисой. Обязательно. Чтобы однажды стоять рядом с ним на одной сцене.
***
Их знакомство произошло через три года на одной из театральных вечеринок. Табаков, уже звезда, вдруг обратился к ней:
— Вы... ведь из "Щепки", да? Коллеги хвалят ваши учебные работы.
Люда покраснела до корней волос. В голове крутилось: "Он знает, кто я!".— Да..., - с трудом выдавила она. — Но это пока несерьезно.
— Все серьезно, - улыбнулся он. — Если вы здесь, значит, уже все серьезно.
Этих слов хватило, чтобы ее сердце застучало чаще. Несмотря на репутацию самой скромной девушки курса, с Табаковым все произошло стремительно. В эту же ночь они стали близки.
Правда, у Люси был кавалер, но ему пришлось лишь довольствоваться резким:
— Извини, я вышла замуж.
А еще через четыре дня девушка перевезла свои нехитрые пожитки в съемную комнату Олега.
МЕЧТЫ СБЫВАЮТСЯ
Но все это случилось позже. А пока путь к осуществлению мечты требовал от нашей героини серьезных усилий. Дни напролет она проводила в библиотеке, скрупулезно изучая систему Станиславского, оттачивая сценическую речь и пластику. И эта самоотверженная работа не прошла даром. Вступительные экзамены в Щепкинское училище Люся преодолела с удивительной легкостью.
Юное дарование заметил и режиссер Вениамин Цыганков, набиравший курс. Как позже выяснилось, он как раз искал актрису именно такого типажа: с яркой внешностью, природным обаянием и той самой "искрой", которую невозможно подделать. И сделал все возможное, чтобы талантливая абитуриентка прошла отбор.
НАЧАЛО КАРЬЕРЫ
Учеба в театральном ВУЗе быстро принесла Людмиле первые плоды. Уже на втором курсе она получила роль в театральной постановке. А вскоре последовало и приглашение в кино.
Фильм «Добровольцы» стал ее кинодебютом, хотя изначально она согласилась сниматься в основном из-за того, что в нем должен был участвовать Олег Табаков. Однако к моменту начала съемок уже известный актер отказался от роли.
В этом светлом романтическом фильме о комсомольцах 30-х годов Крыловой достался эпизодический, но важный образ. История ее героини, которая погибла, прыгая с парашютом, проходила через весь сюжет: свою первую любовь вспоминал герой Петра Щербакова.
Настоящая же популярность пришла к актрисе после выхода фильма «Сверстницы», где она впервые получила главную роль. Зрители полюбили ее героиню: живую, непосредственную девчонку с озорным характером, ставшую олицетворением молодого поколения оттепели. Миниатюрная, с выразительными глазами и заразительным смехом Людмила создала образ, который запомнился надолго.
Вскоре последовала новая интересная работа в картине «Катя-Катюша». Эта роль позволила актрисе раскрыть новые грани своего таланта, показав более глубокий и драматичный образ.
НАЧАЛО СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ
К окончанию съемок третьекурсница Крылова уже была законной женой Табакова. Хотя преподаватели наперебой уговаривали ее не торопиться с ранним браком.
— Люсенька, ты пожалеешь, еще рано, не надо, деточка...!
Но разве можно прислушаться к голосу разума, когда сердце бьется в унисон с другим? Они поженились без пышных церемоний, без традиционного "горько!" Просто два влюбленных человека сбегали в ЗАГС между репетициями и съемками. А когда через несколько месяцев на свет появился Антошка, стало ясно: это не порыв, а навсегда.
Рожать сына Крылова отправилась на родину мужа, в Саратов. Настояла на этом свекровь Мария Андреевна, души не чаявшая в невестке.
Почти одновременно с Антоном в семье друга детства Табакова Вячеслава Нефедова родился сын Игорь. Но радость молодой матери омрачилась бедой — внезапно пропало молоко. И тогда добрая Люся, не раздумывая, взяла на себя заботу о чужом ребенке. Ее материнское сердечко не могло остаться равнодушным.
В 33 года талантливый актер и любимый ученик Олега Павловича Игорь Нефедов трагически погиб. Это известие потрясло всех, но особенно Людмилу. Ведь она-то знала его с первых дней и помнила теплый комочек у своей груди...
БОЛЬШЕ НИКОГДА...
После рождения Антона Крылова оставалась в Саратове под опекой заботливой свекрови. Пока Мария Андреевна помогала с внуком, молодая мать чутко следила за творческими планами мужа.
Узнав о том, что Олег задумал постановку «Белоснежки и семи гномов» она ни секунды не сомневалась: эта роль создана для нее. Людмила видела этот спектакль во сне. Точнее, себя в белоснежном платье с алыми бантами. Да и в зеркале все подтверждалось: хрупкая, коса до пояса, глаза, будто незабудки в росе.
Когда Вера, подруга по Щепкинскому, звонко сообщила про "какую-то чернявку на пробах", Людмила впервые за все время задумалась, а не засиделась ли она в Саратове...
— Мама, я в Москву! - крикнула она, наспех запихивая в чемодан свои и Антошкины вещи.
***
В театре царила суета. Олег, застигнутый врасплох ее появлением, отводил глаза:
— Ты же понимаешь, это не личное...
— Все в театре личное, - перебила его жена, расправляя плечи. — Особенно Белоснежка.
Пробы прошли на одном дыхании. Когда Крылова вышла на сцену, даже осветители замерли. Она была живым воплощением сказки: хрупкая, с фарфоровой кожей и глазами, в которых отражались все семь гномьих домиков разом.
— Ну, конечно же, она! - прошептал кто-то с галерки.
Роль Белоснежки досталась ей по праву, по таланту, наперекор всем условностям. Но больше Олег Павлович никогда не приглашал супругу в свои постановки. Возможно, понимал: в театре должны править не чувства, а безжалостный отбор. А может, просто хотел уберечь их хрупкие отношения от творческих бурь.
— Измена Табакова ее сломила, - шептались театральные кумушки сразу после развода.
Но как же они ошиблись! Да, боль, глубокая, как шрам на сердце, так и не прошла. Но эта хрупкая маленькая женщина не из тех, кто позволил себе утонуть в прошлом.
ТАЛАНТ МУЖА ПРЕВЫШЕ ВСЕГО
Актриса Людмила Крылова при всей своей востребованности у режиссеров, неизменно ставила талант своего мужа Олега Табакова выше собственного. Сам Олег Ефремов, не раз восхищавшийся ее дарованием, с легкой досадой говорил:
— Люда, да ты же настоящая актриса от Бога!
На что она лишь смущенно отмахивалась. Даже когда мэтр позволял себе галантные ухаживания, та оставалась непреклонной в своей преданности. Для нее Табаков был не просто мужем, а гением, нуждавшимся в ее заботе и обожании.
Еще до свадьбы с ним Люда получила в подарок квартиру от отца. Ему, как ценному сотруднику, выделило ее издательство "Правда". Первым делом, что сделала она, так это без раздумий прописала там мужа.
Для актрисы никогда не существовало "мое", только "наше". Она строила их общий мир с трогательной самоотдачей: штопала носки, варила борщ в эмалированной кастрюльке и училась не ревновать к восторженным поклонницам.
— Ты моя самая талантливая находка, - говорил Табаков, заставая жену за чтением его новых ролей вслух.
В этих словах была правда. Людмила действительно стала его лучшим зрителем и критиком. Она первая замечала, когда игра шла вхолостую, и единственная могла сказать ему об этом прямо.
ХРАНИТЕЛЬНИЦА ОЧАГА
После супруги еще несколько раз улучшали свои жилищные условия, переезжая с места на место. Каждый ремонт, каждую перестановку Крылова делала своими руками не по нужде, а по велению сердца. С молотком в изящных руках и кисточкой за поясом она напоминала художницу, для которой нет ничего невозможного.
Бывая на заграничных гастролях, Людмила первым делом искала хозяйственный магазин, тогда как другие женщины бежали за модными нарядами.
— Людмила Ивановна, да вы хоть раз позвольте себе нормальный отдых! - смеялись коллеги, наблюдая, как та деловито разглядывает полки с гвоздями и шурупами в парижском магазине.
— А что, у нас в гостиной обои как раз облезать начали, - невозмутимо отвечала она, прикидывая в руках банку с перламутровой эмалью. — Вот этот оттенок голубого, точь-в-точь как в нашей спальне до ремонта.
— Да вы хоть одно платье себе купите! - не унимались они, показывая на витрину модного бутика через дорогу.
Крылова лишь загадочно улыбалась, доставая из сумки тщательно свернутые выкройки:
— Зачем? Я себе уже присмотрела английский ситец в том магазинчике на углу. Блузку сошью лучше любого Диора.
И действительно, через неделю после возвращения ее новый наряд вызывал восхищение у всего "Современника". Только самые внимательные замечали, что изящные пуговицы на манжетах были теми самыми, "трофейными", привезенными из последней поездки.
А как она готовила! Даже избалованный мировой славой Марчелло Мастроянни, попав к Табаковым в гости по приглашению Никиты Михалкова, был покорен кулинарным мастерством артистки. И тем особым теплом, которое она умела создавать вокруг себя.
Одним словом, блестящая актриса, подававшая большие надежды, нашла свое истинное призвание: быть музой, хранительницей очага и бессменной спутницей гения.
ВМЕСТЕ НАВСЕГДА
Когда в 29 лет у Табакова случился инфаркт, верная жена с четырехлетним сыном на руках превратила их дом в импровизированную клинику. Дни напролет она дежурила у постели супруга, научилась делать уколы и ставить капельницы. А по вечерам перечитывала ему вслух любимые пьесы.
Именно ее железная воля и безграничная забота буквально поставили Олега Павловича на ноги, позволив ему вернуться к активной работе, когда многие списывали его со счетов.
Но актерская профессия жестока к тем, кто выпадает из обоймы. Постепенно имя Крыловой стало стираться из памяти телезрителей. Хотя театральная Москва еще долго вспоминала ее блистательные главные роли и в «Вечно живых», и в «Обыкновенной истории».
Все силы и время теперь уходили на мужа, чье здоровье требовало внимания, на подрастающих детей, на бесконечные хлопоты по дому.
Мало кто помнит теперь, что целое десятилетие с 1977 года голос Людмилы Крыловой будил по воскресеньям миллионы советских детей в программе "Будильник". Особенно трогательным стал выпуск, где вместе с мамой появилась младшая дочь Сашенька — очаровательная рыжеволосая девчушка в костюме Красной Шапочки.
Для Табаковых это стало особым семейным ритуалом: вместе готовиться к съемкам, вместе волноваться перед эфиром. В этих простых радостях актриса находила свое новое призвание — хранительницы семейного счастья, в котором растворялась ее собственная слава.
СУДЬБА ЗЛОДЕЙКА
К сожалению, жизнь приготовила Людмиле Ивановне неожиданный и жестокий поворот. В том самом спектакле "Современника" «Обыкновенная история» ее героиня Наденька Любецкая со слезами на глазах отпускала возлюбленного, которого исполнил Табаков. Тогда, в начале 70-х, актриса и представить не могла, что через несколько лет ее собственная жизнь буквально повторит сюжет пьесы.
Была ли она счастлива все эти годы с мужем? Вопрос, на который нет однозначного ответа. Олег Павлович при всей своей любви к семье оставался человеком страстным и увлекающимся. Его романы с партнершами по сцене становились театральным фольклором. Но до поры до времени любящая супруга закрывала на это глаза. Ведь он всегда возвращался домой, к своим детям.
— Никогда не брошу свою Люсю, - клялся он друзьям. — Сам вырос без отца и знаю, каково это детям.
Но в 1981 году в его жизни появилась юная и талантливая Марина Зудина.
— Как ни банально это звучит, пришла любоф-ф-ф...,- заявил он позже в интервью, делая акцент на последней букве рокового слова.
Десять лет Табаков метался между двумя домами, дважды отмечал одни и те же праздники, носил одинаковые подарки для своих женщин. На этот раз Крылова, всегда прощавшая его увлечения, столкнулась с тем, что ее жертвенная любовь и безграничная преданность оказались бессильны.
Актриса могла бы устроить скандал, могла бы вынести сор из избы в модных ток-шоу 90-х, где смаковали личные трагедии знаменитостей. Но выбрала другое — достоинство.
***
Годы идут, сегодня Людмила Ивановна по-прежнему верна себе. Кино осталось в прошлом. На театральные подмостки 88-летняя актриса выходит только когда просит душа. Светские рауты, интервью, вспышки фотокамер — все это давно не ее мир.
— Измена Табакова ее сломила, - шептались театральные кумушки сразу после развода.
Но как же они ошиблись! Да, боль, глубокая, как шрам на сердце, так и не прошла. Но эта хрупкая маленькая женщина не из тех, кто позволил себе утонуть в прошлом.
Ее счастье в другом. В уютной квартире, где пахнет домашней выпечкой. В редких встречах с Антоном, который, несмотря на всю сложность отношений с отцом, сумел сохранить в себе доброту матери. В гордой и непримиримой Саше, так и не простившей предательства Табакова.
— Я перешагнула, - говорит Крылова, поправляя плед на коленях. — Живу дальше.
Людмила Ивановна Крылова
И в этих простых словах вся ее жизнь. Несломленная, неозлобленная, наполненная тихой мудростью женщины, которая знает: самое главное не то, что у тебя отняли, а то, что ты сумел сохранить.
