В начале 1840-х гг. внешнеполитический аспект российско-американских отношений на частно-государственном уровне напрямую касался состояния дел в северной части Тихого океана.
Российская Американская Компания была очень сильно озабочена значительной активизацией незаконной (браконьерской) деятельности американцев – торговцев и предпринимателей (в их число вошли и китобои) в тихоокеанских водах, омывавших берега российских владений в Северной Америке и Восточной Азии. Главное правление РАК неоднократно обращалось к различным высшим государственным должностным лицам с просьбами о финансовой и военной помощи. Между тем, ведущийся гражданами Америки, а затем – и Европы, китобойный промысел вплотную приближался к берегам Аляски, Камчатки и Охотского моря, грозя отрицательными последствиями для торговых связей и отношений с местным населением.
Реально помочь Компании в сложившейся непростой ситуации стремился министр финансов Е.Ф. Канкрин: однако, он получил письмо от министра иностранных дел К.В. Нессельроде, датируемое 9 декабря 1842 г., в котором содержались следующие разъяснения: в связи с истечением срока действия ст. 4 Конвенции 1824 г. Российская Империя вправе лишь запретить американским судам (кораблям) заходить во внутренние моря, заливы, гавани и бухты для производства рыбной ловли и осуществления торговли с местными жителями, но, в то же время, не имеет никаких законных оснований для того, чтобы учинить препятствия гражданам Америки, занимающимся китобойным промыслом в открытом море [Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски, 1834-1867. – М.: Наука, 1990. – С. 63].
Со своей стороны, РАК старалась предпринимать все возможные и доступные меры в отношении американских кораблей, ведущих незаконные виды хозяйственной деятельности в территориальных водах Компании. Главным правителем Русской Америки А.К. Этолиным (вместе с главным правлением) было принято решение об оснащении одного из торговых судов различным вооружением для патрулирования водных границ РАК. На этот раз российская высшая государственная власть поддержала начинание: в мае 1845 г. министр иностранных дел К.В. Нессельроде сообщил российскому посланнику в Америке А.А. Бодиско об учреждении крейсерства на Тихом океане, который, в свою очередь, 14 июля 1845 г. передал государственному секретарю Соединённых Штатов Дж. Бьюкенену ноту, в которой были подробно изложены жалобы на незаконные действия американских китоловов (китобоев) и было сообщено об учреждении крейсерства Российской Американской Компании [Болховитинов Н.Н. Русско-американские отношения и продажа Аляски, 1834-1867. – М.: Наука, 1990. – С. 64].
Вместе с тем, несмотря на оповещение в сентябре 1845 г. американских владельцев и капитанов судов об учреждении российского крейсерства, у правительства Америки по-прежнему отсутствовали какие-либо действенные рычаги воздействия на хотя бы некоторое ограничение незаконных промысла и торговли, ведущихся в тихоокеанских водах, контролируемых РАК.
Для достижения реальных положительных результатов в борьбе с браконьерством необходимо было учредить полноценное крейсерство под российским флагом в водах северной части Тихого океана: с подобной инициативой напрямую к императору Николаю I в мае 1848 г. обратился министр финансов Ф.П. Воронченко. В ходатайстве не было отказано, однако, снаряжение и содержание военного корабля с финансовой точки зрения было для Российской Американской Компании не по силам. Таким образом, высшая государственная власть России практически способствовала будущему свёртыванию деятельности РАК на Северо-Американском континенте.
Наряду с вышесказанным, заметим, что далеко не всё было плохо: в 1840-е гг. наблюдалось усиление легального, с разрешения главного правления Российской Американской Компании, присутствия граждан Соединённых Штатов во владениях Русской Америки, всё более заметную роль играло российско-американское торгово-экономическое сотрудничество на частном уровне. Одновременно законная торгово-снабженческая деятельность американских предпринимателей и компаний, их практическая помощь по различным вопросам высоко ценились властями российских североамериканских колоний [Гарусова Л.Н. Российско-американские отношения на Дальнем Востоке (конец XVIII – XX вв.). Исторический опыт: Монография. – Владивосток: Изд-во Дальневост. Ун-та, 2001. – С. 11].
На государственном уровне, начиная с последней трети 1830-х гг., российско-американские отношения характеризовались исключительно высокой степенью интенсивности и тесного сотрудничества. В рассматриваемый период император Николай I и ряд министров российского Правительства обозначили реальные контуры программы модернизации (главным образом – промышленно-экономической сферы) государства, при этом рассчитывая на содействие со стороны, в первую очередь, Британской Империи, промышленная революция в которой началась ещё в 1760-е гг. и сделала страну самой высокоразвитой в тогдашнем мире. Но благие императорские пожелания так и не были удовлетворены: Россия так и не получила доступ к новейшим британским технологиям и изобретениям. И здесь своё веское слово сказала разнообразная деятельность в Америке посланника в г. Вашингтоне А.А. Бодиско, всемерно содействовавшего командировкам ряда российских морских офицеров в Соединённые Штаты. После ознакомления с их отчётами высшие государственные должностные лица Российской Империи приняли принципиально важное решение: при практическом осуществлении программы модернизации сделать основную ставку на американские промышленные достижения и накопленный опыт. В данном контексте в Америку в специализированном порядке были направлены отечественные инженеры с целью исследования и изучения специфики строительства железных дорог и морских и речных судов.
