«Если не дадим деньги, они перестреляют пассажиров»
В 1973 году советские студенты захватили самолет. Как прошла первая схватка КГБ с террористами.«Лента. Ру» начинает цикл публикаций о самых известных контртеррористических операциях СССР и России, навсегда вошедших в историю отечественных спецслужб. Наш первый рассказ — о захвате самолета Як-40 в 1973 году, который совершила группа студентов, решивших сбежать на Запад. В заложниках оказался 31 человек, а первую в истории СССР операцию по спасению пассажиров и членов экипажа возглавил лично председатель КГБ Юрий Андропов. Штурм самолета, длившийся всего четыре минуты и 11 секунд, попал во все учебники по антитеррору и на долгие годы получил гриф «Совершенно секретно».
«Мама, я уехал в Америку»
2 ноября 1973 года был обычным днем в работе столичного аэропорта Быково — рейсы шли по расписанию, посадка в самолет занимала считанные минуты. В то время советские аэропорты еще не оборудовали металлоискателями и рентген-аппаратами для досмотра багажа.
В то время у нас не было еще аэровокзала настоящего. Проверки ручной клади и багажа не проводились — таких условий просто не было
Григорий Воронцов
в 1973 году — главный инженер аэропорта Быково
Единственной мерой безопасности были присутствовавшие в самолетах вооруженные милиционеры в штатском. Но на ближние рейсы их не посылали — хотя в прессе утверждали обратное, чтобы припугнуть возможных злоумышленников. К таким рейсам относился и Ф-19 Москва — Брянск: его выполнял самолет Як-40 под командованием пилота Ивана Кашина.
В тот день самолет вылетел в пункт назначения в 10:45; на его борту находились 28 пассажиров и три члена экипажа. Время в пути составляло 50 минут — и большая часть полета прошла спокойно. До посадки оставалось всего десять минут, как вдруг со своих мест поднялись трое парней: 21-летний Виктор Романов и 18-летние (по другим данным, 16-летние) Владимир Жалнин и Петр Бондарев. Их четвертый сообщник Александр Никифоров остался на своем месте. Романов — самый старший — был главарем воздушных пиратов. Он был родом из семьи простых московских работяг, но мечтал о красивой жизни. После школы Виктор тщетно пытался поступить в МГИМО, потом пошел в армию, а после дембеля безуспешно искал работу. Поклонник тяжелого рока, Романов мечтал побывать на концерте Led Zeppelin, а для этого надо было как-то оказаться за границей.
Владимир Жалнин был другом Романова и его соседом по подъезду. Он учился в техникуме при заводе ЗИЛ и жил с матерью-алкоголичкой, от чего очень страдал и мечтал о какой-нибудь авантюре — об этом Жалнин часто беседовал с Романовым. Однажды друзья прочли в газете о попытке угона самолета в Праге братьями Гавелка — и в этот момент к ним пришла идея стать воздушными пиратами.
Немногим позже к заговорщикам присоединился одногруппник Жалнина, поклонник субкультуры хиппи Петр Бондарев. Четвертым пиратом стал Александр Никифоров, который также учился с Жалниным и Бондаревым. Очарованный зарубежными фильмами, Никифоров всей душой болел за угнетенных индейцев и мечтал посмотреть на американские прерии. Уходя из дома на угон, он оставил матери и младшей сестре записку, на которой помимо текста была нарисована голова индейца.
Мама и Женя! Я уехал в Америку 2 ноября 1973 года. Буду писать. Если будет возможно, вышлю телеграмму еще в пути, на остановке в Варшаве или Лиссабоне, или из другого города. Все потом напишу письмом, если доеду туда
Воздушный пират Александр Никифоров
из записки матери и младшей сестре
Пуля для бортмеханика
Незадолго до захвата самолета Виктор Романов сообщил своим сообщникам, что для дела им понадобится оружие. Он убедил приятелей, что стрелять им не придется: мол, они лишь запугают экипаж и пассажиров. Романов купил у своей знакомой одноствольное ружье 16 калибра и переделал его в обрез. Еще два охотничьих ружья с патронами Бондарев украл у отца.
Рейс Москва — Брянск захватчики выбрали случайно — на него продавались самые дешевые билеты, на которые у парней хватило денег. Ранним утром 2 ноября 1973-го заговорщики встретились в Быково. Оружие на борт преступный квартет пронес легко: Романов спрятал обрез за поясом, а его подельники завернули ружья в газеты и положили на багажные полки. Как только главарь дал команду, Бондарев и Жалнин достали свое оружие: захват начался.
Направив ружья и обрез на испуганных пассажиров, террористы приказали им оставаться на местах. Бондарев стал следить за салоном, а Романов и Жалнин двинулись к кабине пилотов. Заслышав стук и звук бьющегося стекла, бортмеханик Николай Никитин открыл дверь и остолбенел — он увидел наставленное на него дуло обреза, который держал Романов.
Крикнув пилотам — «Нападение!», Никитин выскочил из кабины и рукой отвел от себя обрез
Он захлопнул дверь в кабину пилотов и вступил в схватку с главарем воздушных пиратов. За ними с ружьем в руках наблюдал Жалнин: он направил оружие на бортмеханика, но долго не решался нажимать на спусковой крючок.
Лишь когда Романов дважды крикнул «Стреляй!», Жалнин открыл огонь: пуля попала Никитину в живот, повредив печень. Расправившись с бортмехаником, террористы вновь пошли к кабине, но командир самолета Иван Кашин и второй пилот Станислав Толпекин успели заблокировать дверь топориком.
«Мама, а какой дядя нас будет убивать?»
Одним из пассажиров захваченного Як-40 оказался Владимир Гапоненко, который летел в Брянск с женой и трехлетней дочкой. Улучив момент, он бросился на террористов — и Романов выстрелил в него. Пуля попала Гапоненко в область плеча, прошла насквозь и попала в обшивку самолета. Но ранение не остановило смельчака: он бросился на Бондарева, и между ними завязалась драка. Гапоненко не повезло: из-за качки он потерял равновесие, и бандиты сбили его с ног. Бондарев пытался добить Гапоненко, приставив к его боку ружье и нажав на спусковой крючок, — но, к счастью, в суматохе террорист забыл его зарядить.
То, что Гапоненко родился под счастливой звездой, доказали и две безуспешные попытки Жалнина выстрелить ему в спину из ружья. Перед этим захватчик перезарядил свое оружие, не зная, что при перезарядке оно автоматически становится на предохранитель.
Жалнин нажал на спусковой крючок два раза, решил, что оружие заклинило, — и оставил раненого Гапоненко в покое. Его раны (как и раны бортмеханика Никитина) при помощи подголовников с кресел перевязала жена на глазах у своей дочери.
Мама, а какой дядя убил папу? А какой дядя нас будет убивать?
Дочь пассажира Як-40 Владимира Гапоненко
Между тем захваченный Як-40 уже готовился к посадке в Брянске. Командир Кашин при помощи секретной кнопки подал сигнал о захвате воздушного судна в брянский аэропорт. Дежуривший в тот день диспетчер поначалу даже не поверил в происходящее, но все же связался с командиром. Получив от него подтверждение теракта, диспетчер стал готовить посадочную полосу.
Но пилоты не успели посадить самолет: воздушные пираты прострелили дверь в их кабину в районе ручки и ворвались туда
Наставив оружие на пилотов, захватчики потребовали снова поднять самолет на высоту и лететь обратно в Москву. Кашину пришлось подчиниться. Как только самолет набрал высоту, с аэродрома города Орел в воздух были подняты несколько истребителей, готовые в любой момент сбить Як-40, если возникнет такая необходимость.
Посадка в «туман 200»
У захватчиков стали сдавать нервы — и пилоты это прекрасно понимали. Они попытались заговорить террористов — предложили им сформировать перечень требований и передать его на землю. Список оказался «скромным»: три миллиона долларов и беспрепятственный вылет в Швецию.
Взамен воздушные пираты обещали не только отпустить заложников, но и поделиться информацией о якобы готовящемся захвате самолета ТУ-154. Кашин связался с диспетчером аэропорта Внуково и рассказал ему о сложившейся ситуации.
Руководство антитеррористической операцией взял на себя первый зампред КГБ СССР Семен Цвигун, который по чистой случайности оказался в это время в аэропорту Внуково-2
Он встречал первого секретаря ЦК Болгарской коммунистической партии Тодора Живкова, прилетевшего на Всемирный конгресс миролюбивых сил.
Информацию об угоне Як-40 Цвигун получил спустя всего пару минут после того, как Живкова успешно усадили в правительственный автомобиль. Чекист связался с командиром корабля, узнал от него требования террористов и передал их лично главе КГБ Юрию Андропову. Вскоре Цвигун получил от руководства «добро» на посадку Як-40 во Внуково-1.
Этот вариант устроил террористов: они полагали, что правительство СССР готово выполнить их требования. На деле же о сделке с захватчиками речи не шло: во Внуково началась активная подготовка к спецоперации по освобождению самолета. Специально подготовленного на такой случай спецназа тогда не было — до создания знаменитой «Альфы» оставалось около полугода. Поэтому группу захвата решили формировать из сотрудников МВД и КГБ.
Согласно плану Цвигуна, сразу после посадки Як-40 должны были отогнать на стоянку-ловушку и заблокировать там.
Сама посадка самолета оказалась крайне тяжелой — из-за плохих погодных условий (они обозначались термином «туман 200») пилотам пришлось приземляться почти вслепую, руководствуясь в основном инструкциями диспетчера
Наконец около 13:00 Як-40 успешно приземлился во Внуково — и командир Кашин, знавший о ловушке, направил самолет за машиной-проводником. Террористы почуяли неладное и потребовали немедленно остановиться, но командир сумел убедить их, что тормозная система повреждена одним из выстрелов и остановка невозможна. Благодаря этой хитрости Як-40 все же удалось доставить на стоянку.
«Бандиты с каждой минутой становились наглее»
Власти вступили в переговоры с воздушными пиратами, первым требованием которых было наполнить топливом бак самолета до отказа. Сотрудники спецслужб решили схитрить — блокировать автозаправщиком переднюю часть самолета и, не включая насосов, сымитировать подачу топлива. Второй целью такого маневра была разведка: для этого вместе с заправщиком к Як-40 отправился оперативник в штатском.
Но бандиты раскусили замысел чекистов: потребовали, чтобы пассажир покинул кабину машины, угрожая в противном случае начать расстрел заложников, а затем взорвать самолет. Догадались воздушные пираты и о том, что подача топлива на деле не была включена — а потому потребовали немедленно начать заправку.
Выслушав их ультиматум, мы передали им: немедленно освободить раненых, иначе никакой заправки вам не будет. «Нет», — нервно выкрикнул главарь бандитской шайки Романов. «Никакой заправки не получите, если не отдадите раненых», — спокойно ответили мы. «Мы подумаем», — ответил бандит. «Отдавайте раненых, и мы включим насосы»
Из служебной записки первого зампреда КГБ СССР Семена Цвигуна
В конце концов захватчики отдали раненых, а Як-40 начали заправлять. Пока в баки поступало топливо, отпущенных заложников поместили в прибывшую карету скорой помощи — Никитин находился в бессознательном состоянии, а Гапоненко в ходе беседы с оперативниками сообщил о том, сколько на борту террористов и чем они вооружены. Узнав, что у бандитов нет взрывчатки, Цвигун решил штурмовать самолет. Для этого планировалось со стороны хвоста Як-40 подвести группу захвата и сообщить воздушным пиратам о готовности передать деньги. Затем на открывшуюся дверь самолета оперативники должны были забросить специальный блокировочный крюк, чтобы террористы не смогли закрыть ее обратно — а дальше шел штурм.
Несмотря на то что план освобождения самолета был сразу же одобрен Андроповым, при подготовке к операции начались трудности
Например, блокировочного крюка не нашлось — и чекистам для его изготовления пришлось разломать стоящий неподалеку от взлетного поля забор.
Когда крюк был готов, выяснилось, что задерживается доставка муляжа долларов. Воздушные пираты между тем нервничали все больше и сыпали угрозами. Обстановка накалилась настолько, что не выдержала присутствовавшая при переговорах диспетчер — женщине стало дурно, и она упала в обморок.
Бандиты требовали срочно вручить деньги, обвиняли нас в том, что мы их дурачим. Они с каждой минутой становились наглее, ультиматумы от них шли один за другим. Они сводились к тому, что, если мы через пять минут не дадим денег, они перестреляют часть пассажиров
Из служебной записки первого зампреда КГБ СССР Семена Цвигуна
Броневик с долларами
Чтобы потянуть время, оперативники принялись убеждать террористов, что всю сумму в Москве собрать не удалось — и в аэропорт везут лишь 1,5 миллиона долларов. Временную задержку оперативники объяснили тем, что в гололед машине с наличными приходится ехать медленно и осторожно.
В обмен на 1,5 миллиона долларов чекисты потребовали отпустить всех пассажиров
Но бандиты не сдавались: они согласились освободить лишь половину заложников — мужчин, а женщин и детей готовы были обменять в Ленинграде на дозаправку и оставшуюся половину денег.
Тем временем во Внуково прибыли 170 бойцов из внутренних войск МВД. Цвигун попросил командовавшего ротой полковника сформировать из них группу захвата в 12 человек. Бойцы с касками, бронежилетами и радиосвязью незаметно прошли под фюзеляж самолета и стали ждать приказа. К слову, в аэропорту в тот момент находилась еще одна группа захвата — от КГБ. После 15:00 во Внуково наконец привезли деньги — но всего тысячу долларов. Цвигуну пришлось в срочном порядке искать портфель, который набили старыми газетами и бумагами, уложив сверху купюры. К 16.30 все было готово к операции — но тут прямо перед носом Як-40 неожиданно появились двое милиционеров.
Своим появлением они поставили всю операцию под угрозу срыва: увидев стражей порядка, террористы занервничали и стали требовать немедленно убрать их с поля
К счастью, как только милиционеров увели, бандиты успокоились. После этого к самолету подъехал бронетранспортер, из которого с портфелем в руках вышел переодетый в форму сотрудника аэрокомпании милиционер.
Но до трапа он так и не дошел — один из бойцов группы захвата неловко повернулся и ударился каской о фюзеляж самолета. Террористы, ожидая передачу денег, приняли звук за стук «курьеров». Открывать им воздушные пираты отправили Александра Никифорова, которым были очень недовольны: молодой человек никак не помогал подельникам при захвате самолета.
«Вожак бандитов лежал в крови»
Едва Никифоров приоткрыл служебный люк, вперед бросился 35-летний боец группы захвата лейтенант Александр Попрядухин. Террористы сразу открыли по нему огонь: несколько пуль попали Попрядухину в грудь, но его спас бронежилет. Силовики немедленно открыли ответный огонь по самолету, оставив на его корпусе около 90 пулевых отверстий.
Пока стороны вели перестрелку, один из оперативников сумел накинуть на люк Як-40 блокировочный крюк. Сразу же пять бойцов группы захвата стали забрасывать в салон самолета ручные гранаты со слезоточивым газом «Черемуха». Террористы сумели выбросить обратно лишь первую из гранат — и сразу получили еще несколько.
От одной из них вспыхнула синтетическая обивка кресла — и салон Як-40 моментально наполнился едким дымом. Пассажиры ринулись к выходу и начали выпрыгивать из самолета.
Среди террористов началась паника: поняв, что их обманули, главарь Романов приказал подельникам стрелять в пассажиров. Но им было уже не до того — они сами кинулись на выход.
По счастливому стечению обстоятельств во время операции никто из пассажиров серьезно не пострадал: двое из них отделались легкими ранениями, а ребенку, находившемуся в салоне, обожгло порохом ноги. Пилоты Як-40 во время развязки находились в кабине — и командир Кашин чудом не получил пулю в голову во время перестрелки. Его спасло то, что в момент выстрела он случайно наклонился посмотреть в иллюминатор.
Я был в другом измерении. Попробовал дышать через полотенце — вроде легче. Кричу Толпекину, чтобы дышал через чехол кресла. Выглянул в окошко — на меня смотрит какая-то телекамера. Диспетчер спрашивает, спокойно ли у нас. Нет, говорю, стреляют. «Раненые есть?» Глянул назад: кто-то лежит в крови. Потом понял, что это вожак бандитов
Иван Кашин
командир Як-40
Главарь террористов Виктор Романов погиб не от рук бойцов группы захвата — он сам свел счеты с жизнью, когда осознал, что его планы о побеге из СССР провалились, а впереди лишь суд и тюрьма. Александр Никифоров получил в перестрелке тяжелое ранение и немногим позже скончался в больнице. В руках правосудия оказались лишь двое террористов — Жалнин и Бондарев.
***
Родственники террориста Бондарева путем неимоверных усилий смогли помочь ему избежать суда. Захватчик был признан невменяемым, пробыл в психбольнице полгода, вышел на волю и прожил оставшуюся жизнь в Москве. Жалнину повезло гораздо меньше: суд приговорил его к десяти годам лишения свободы в колонии, где арестанта за «измену Родине» часто избивали зэки. Он отбыл срок полностью и скончался вскоре после выхода на свободу.
В декабре 1973 года Ивану Кашину и Александру Попрядухину было присвоено звание Героев Советского Союза. При этом Попрядухин стал первым сотрудником МВД, получившим столь высокую награду в мирное время
https://lenta.ru/articles/2020/07/04/zahvat/?utm_referrer=https%3A%2F%2Fzen.yandex.com%2F%3Ffrom%3Dspecial&utm_source=YandexZenSpecial
65к
