Сериал "Как избежать наказания за убийство"
О сериалеРейтинг: КП 8.1IMDB 8.10Жанр: триллер | драма | криминал | детективСтрана: СШАСтудия: ABC Studios | ShondaLandГод выхода: 6 ноября 2014Актеры: Виола Дэвис, Билли Браун, Джек Фалахи,
Адвокат
Ибрагимзаде Д.З.
Подписчиков: 104
6
апелляция
9 дочитываний
0 комментариев
Эта публикация уже заработала 0,35 рублей за дочитывания
Зарабатывать
ФЕДЕРАЛЬНАЯ ПАЛАТА Судебная коллегия по уголовным делам
АДВОКАТОВ РОССИИ Мурманского областного суда
НЕКОММЕРЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ
МУРМАНСКАЯ ПАЛАТА АДВОКАТОВ адвоката Ибрагимзаде Д.,
АДВОКАТСКИЙ КАБИНЕТ № 6 гп Ревда, ул. Победы, 39 – 49.
184580
Мурманская область, гп Ревда в интересах подзащитного
ул. Победы, 39 – 49. Рябышкина Олега Викторовича
т. +7-921-046-1972
E-mail: ibragimzade_1965@mail.ru (ордер № 17 от 25 апреля 2013 года)
исх. № от 2013 г.
А П Е Л Л Я Ц И О Н Н А Я Ж А Л О Б А
НА ПРИГОВОР ЛОВОЗЕРСКОГО РАЙОННОГО СУДА
Приговором Ловозерского районного суда от 24 апреля 2013 года Рябышкин О.В. осужден по п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, то есть за совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов гражданина с применением насилия.
Защита считает, что выводы суда, изложенные в приговоре о виновности подзащитного, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании; суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда; приговор вынесен с существенным нарушением уголовно-процессуального законодательства, и суд применил уголовный закон, не подлежащий применению, которые, каждое в отдельности, является основанием для отмены состоявшегося обвинительного приговора.
Единственным и достаточным основанием, по мнению суда, для вынесения обвинительного приговора являются показания потерпевшего по уголовному делу Фомичева Р.Ю., который утверждал, что подзащитный незаконно проник в его жилище помимо его воли, схватил двумя руками за грудки его футболки и со значительной силой ударил головой в область нижней губы, вывел из квартиры и, применив насилие, осуществил незаконное доставление в дежурную часть Ловозерского района. Ему были причинены физическая боль и страдания, а также телесные повреждения в виде ссадины в левой височной области головы, ссадины в области левого предплечья от наручников. Ни один из допрошенных в судебном заседании т.н. свидетелей обвинения не подтвердили показания потерпевшего, более того, эти показания с достаточной убедительностью опровергались показаниями самого подзащитного, показаниями допрошенного свидетеля Потемкина Д. и оглашенными показаниями свидетеля Синицина С., которые как сотрудники полиции принимали участие в доставлении потерпевшего в отдел полиции. Суд, также в качестве доказательств вины подзащитного, признал изъятые с места происшествия следы крови, в том числе и на футболке потерпевшего, которые, как было установлено в судебном заседании, следствию были подброшены, о чем со всей своей красноречивостью подтверждали доказательства, предоставленные в суд стороной защиты, но не принятые и отвергнутые судом как не имеющие доказательственного значения.
I. Нарушение уголовно-процессуального законодательства:
1. В соответствии со ст. 244 УПК, в судебном заседании стороны обвинения и защиты пользуются равными правами в представлении доказательств, в силу конституционного принципа осуществления судопроизводства на основании состязательности и равноправия сторон (ч. 3 ст. 123 Конституции), а суд обязан обеспечивать по каждому делу равенства прав участников судебного разбирательства по представлению и исследованию доказательств и заявлению ходатайств. Обвинение, в качестве доказательств вины подзащитного, представило в суд уже упоминавшиеся следы крови на футболке потерпевшего и смывы крови на тампонах, изъятых из поверхности дверца электрощита в подъезде жилого дома при осмотре места происшествия 20 мая 2012 года. В опровержение ложности этих доказательств, защита предъявила в суд надлежащим образом оформленные доказательства отсутствия этих следов крови за сутки до проведения осмотра места происшествия, т.е. 19 мая 2012 года. Защита установила, что в этот день, сотрудник Ловозерской полиции Блинков А., получив указание от руководства о фиксации обстановки места события, с целью сохранения его первоначального состояния и избегания в будущем возможных провокаций, тщательно осмотрел обстановку в подъезде, но ничего не обнаружил, что могло указать на имевшее место событию в этом месте 09 мая 2012 года. Тем не менее, Блинков А., как сотрудник полиции, задокументировал осмотр – сфотографировал место происшествия, в том числе и сделал узловые и детальные съемки. Результаты осмотра Блинков А. перенес в свой рабочий компьютер и создал файл. Файл никем не был востребован и он никому об этом не доложил. Только в феврале этого года ему стало известно, - после вручения подзащитному обвинительного заключения, - что 20 мая 2012 года, т. е. через день после его пребывания на месте происшествия, уже в рамках возбужденного уголовного дела был произведен следователем осмотр места происшествия, в результате которого были обнаружены и изъяты следы крови на электрощите, которые ровно за день до этого их там не было, о чем он доложил руководству. Когда это стало известно защите, защитник, в рамках предоставленных ему полномочий уголовно-процессуальным законом и законом об адвокатуре, пользуясь своим правом собирать и представлять доказательства, запросил, и представил эти доказательства в суд – доказательства невиновности подзащитного, и, одновременно, доказательства фальсификации по уголовному делу о тяжком преступлении. В установленный судом порядке представления доказательств, когда защита предоставила в распоряжение суда фототаблицу, флеш-накопитель и сведения об их образовании и получении во времени, от позиции обвинения не осталось камня на камне. Сгруппировавшись, обвинение, в свою очередь, бросило выпад в сторону защиты о фальсификациях, который, защита приняла и согласилась, в свою очередь, потребовав проведения соответствующей процессуальной проверки относительно недобросовестности собственного поведения. Допрошенный по этому факту в судебном заседании свидетель Блинков А. подтвердил вышеизложенные обстоятельства и показал, что профессиональная интуиция в данном случае их не подвела, результаты его деятельности, а именно, беспристрастная фиксация естественного положения вещей есть всего лишь указание на существование этих фактов. А суд расценил все иначе – отказался принять эти доказательства как не имеющие отношения к рассматриваемому делу. А в приговоре указал, что показания Блинкова А. несостоятельны, не более того. Ссылка в приговоре на показания свидетеля Семенова А. о том, что он указание Блинкову А. как его руководитель о проведении осмотра не давал, не соответствует фактическим показаниям самого свидетеля Семенова А., данным в судебном заседании – Семенов А., наоборот, подтвердил, что Блинков А. действовал по его указанию. Последующие ходатайства защиты и подзащитного, в том числе и заявленные в ходе прений и последнего слова, так же были отвергнуты судом без приведения мотивов отказа.
С учетом показаний свидетеля Блинкова А., которым суд не имел оснований не доверять, суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении соответствующей экспертизы, с целью выяснения вопросов, относительно фальсификации представленных доказательств.
Поэтому, в соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 389-6 и ч. 6 ст. 389-13 УПК, защита прилагает к настоящей жалобе фототаблицу и USB флеш-накопитель с содержанием от 19 мая 2012 года, и ходатайствует об их исследовании как доказательств невиновности подзащитного, поскольку предыдущие ходатайства не были удовлетворены судом первой инстанции и остались не рассмотренными.
Таким образом, суд необоснованно отказал в принятии, исследовании и оценке фактов, существующих в природе помимо воли суда, которое вызвало у него негодование. Проявление тенденциозности председательствующим, нескрываемая симпатия к обвинителю и его позиции, отсюда ведение судебного разбирательства с обвинительным уклоном нарушили баланс состязательности и равноправия участников суда, что вызвало у подзащитного вполне справедливое и обоснованное сомнение в искренности и беспристрастности ведения председательствующим судебного заседания, и ему было выказано недоверие, заключающееся в отводе судьи.
2. Согласно ст. 284 УПК, осмотр вещественных доказательств проводится в любой момент судебного следствия по ходатайству сторон. Вещественные доказательства подлежат тщательному исследованию в судебном заседании наравне с другими доказательствами по делу, чтобы лица, которым они предъявлены, смогли обращать внимание суда на те или иные обстоятельства, связанные с их исследованием. Все действия суда по осмотру вещественных доказательств должны быть отражены в протоколе судебного заседания. При каждом допросе свидетелей (Кораблева Н., Шевелев И., Аврамова А., Потемкин Д., Рябышкина Л., Сальникова Л., Шадрин О., Чернов А.,), утверждавших об отсутствии на футболке потерпевшего следов крови, а также описавших совершенно другую футболку и другого цвета, защита заявляла ходатайства об осмотре футболки как вещественного доказательства и предъявления ее свидетелям для опознания, с последующими исследованиями. Но, судья каждый раз отказывал в удовлетворении заявленных ходатайств, без обоснования и приведения мотивов отказа. Защита в замечании к протоколу судебного заседания указала на эти обстоятельства, поскольку эти ходатайства своего отражения в протоколе не нашли. А когда обвинение представляло футболку как вещественное доказательство, то ее уже некому было предъявлять и исследовать - свидетели в суд повторно не вызывались.
3. Допрошенный в судебном заседании свидетель Чернов А. показал, что проживает напротив квартиры потерпевшего на одной площадке. Электрощит расположен всего в нескольких сантиметрах от входной двери его квартиры. С 09 мая по 20 мая 2012 года он по несколько раз в день выходил и входил в свою квартиру, но не замечал на дверце электрощита следов крови. Электрощит расположен так, что при открывании и закрывании замка двери, он всегда оказывается в поле его зрения, и любое изменение или появление посторонних следов на нем, не могли быть им не замеченными. Свидетель также утверждал, что подзащитный был в фуражке, которое полностью опровергает версию потерпевшего о том, что подзащитный нанес ему удар головой. Это обстоятельство судом совершенно не исследовалось, хотя судьба фуражки производна от передвижения ее носителя и должна была получить те же оценки, как и другие доказательства по делу. Суд вырвал из контекста показаний свидетеля не значащие обстоятельства и отразил их в приговоре, и оставил без внимания основные тезисы показания.
4. В соответствии с ч. 4 ст. 271 УПК, суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства о допросе в судебном заседании лица в качестве свидетеля или специалиста, явившегося в суд по инициативе сторон. Защитой был приглашен в судебное заседание специалист по физической культуре и спорту Нюньков А., о вызове которого защита ходатайствовала еще при окончании предварительно следствия, и он был включен в список лиц, подлежащих вызову в суд. Но суд отказал в допросе специалиста, который был готов дать компетентное заключение относительно показаний потерпевшего о получении им «значительного удара головой в область челюсти». Несмотря на представленные документы о профессиональной компетенции специалиста, суд отказал в удовлетворении ходатайства, сославшись «что он не является свидетелем по делу». Хотя список свидетелей обвинения является внушительным по местным меркам, фактически никто из них таковым и не является – никто из них не подтвердил показания потерпевшего о «проникновении в его жилища и нанесении ему удара головой» подзащитным. Супруга потерпевшего Фомичева О. ни в предварительном следствии, ни в судебном заседании не подтвердила, что видела подзащитного, проникающего в их жилище и ударяющего его супруга. Она неоднократно повторяла, что «какая-то рука вытаскивала ее мужа из квартиры, но чья эта была рука, она не разглядела». Но в приговоре суд сослался на ее показания как на свидетеля, воочию наблюдавшего вышеуказанную картину, то есть суд, сознательно подменил показания свидетеля собственным воображением, придав «картине» законченный вид, как подобает вольному художнику – фрилансеру. Защита в замечании также указала на недостоверность этих показаний в приговоре.
5. Согласно ст. 281 УПК, суд не вправе оглашать показания свидетеля, не явившегося в суд, если он в добром здравии и известно его местонахождение, без согласия одной из сторон. Вопреки возражению защиты, суд огласил показания свидетеля Синицина С., который уже заканчивал курс реабилитации в поликлинике УМВД в г. Мурманска, и выписался ровно через два дня после оглашения его показаний. В соответствии с Постановлением Пленума ВС РФ «О судебном приговоре», оглашенные показания свидетеля, эксперта подлежат исследованию в ходе судебного заседания. Механическое оглашение показаний, без исследования содержания показаний привело к тому, что эти показания не получили соответствующей правовой оценки. Хотя, первоначально, суд обязал обвинение обеспечить явку своих свидетелей, признав их отсутствие по неуважительной причине. В то же время суд, в оглашении показаний несовершеннолетнего Плисова А., являвшегося главным свидетелем обвинения (особенно – защиты!) воздержался по известной причине, так же обязав обвинения обеспечить его явку в судебное заседание. Вместо этого, обвинение в суд представило т.н. документы, свидетельствующие о нахождении свидетеля в Белгородской области и невозможности его явки в суд. Хотя эти документы не исследовались с участием защиты, но защита не сомневается, что свидетель жив и здоров, и будет очень рад, если он снова окажется там, где он родился, и где есть его друзья, игровые приставки и Интернет. Как утверждает потерпевший (уже в качестве нового отца), сын «находится в деревне далеко даже от районного центра, хотя и с автобусным сообщением, учится в школе, и является нецелесообразным прервать его учебный процесс». Суд, по ходатайству обвинения, «пытался» установить контакт со свидетелем путем видеоконференцсвязи, используя «высокие технологии», но, к сожалению, даже для защиты, это предприятие не увенчалось успехом.
6. Свидетель обвинения Аврамова А., находясь под страхом уголовной ответственности за дачу ложных показаний, тем не менее, давала заведомо ложные показания, опровергнутые показаниями последующих свидетелей Рябышкиной Л. и Сальниковой Л., которые убедительно доказали, что Аврамова А. во время описываемого события находилась в другом месте, и никак не могла быть свидетелем обвинения. Другой свидетель Аврамов Э., он же зять Аврамовой Г., хотя и не был свидетелем никакого события, но также давал неверные показания относительно второстепенных вопросов, в унисон, излагая ложные показания за своей тещей, явно проявляя неуважение к суду. Его показания опровергались показаниями свидетеля Яглинского Д., приглашенного в суд по инициативе защиты. Изобличенные в недостойном поведении «свидетели» не только не были призваны к ответу, ровно наоборот – их показания были использованы судом в приговоре в качестве обвинения против подзащитного.
7. В соответствии со ст. 302 УПК, обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждается совокупностью исследованных судом доказательств. Следовательно, обвинительный приговор должен быть основан на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены. Суд обязан неукоснительно соблюдать конституционное положение (ст. 49), согласно которому неустранимые сомнения в виновности подсудимого толкуются в его пользу. По смыслу этого закона в пользу подсудимого толкуются неустранимые сомнения не только в его виновности в целом, но и касающиеся отдельных эпизодов предъявленного обвинения, формы вины, степени и характера участия в совершенном деянии. Суд обязан вынести обвинительный приговор лишь по тому обвинению, доказанность которого не вызывает сомнения. При постановлении приговора должны получить оценку все рассмотренные в судебном заседании доказательства, как подтверждающие выводы суда по вопросам, разрешаемым при постановлении приговора, так и противоречащие этим выводам. Суд в соответствии с требованиями закона должен указать в приговоре, почему одни доказательства признаны им достоверными, а другие отвергнуты. В приговоре необходимо привести всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал выводы, при этом должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого.
8. Одновременно с вынесением приговора суд разрешил ходатайство представителя потерпевшего о взыскании представительских услуг. Взыскание процессуальных издержек в пользу представителя потерпевшего, участвующего в уголовном деле по соглашению, уголовно-процессуальным законом не предусмотрено. К процессуальным издержкам, согласно п. 1 ч. 2 ст. 131 УПК относятся суммы, выплачиваемые потерпевшему, свидетелю, их законным представителям, эксперту, специалисту, переводчику, понятым, а также адвокату, участвующему в уголовном деле по назначению дознавателя, следователя или суда, на покрытие расходов, связанных с явкой к месту производства процессуальных действий и проживанием (расходы на проезд, наем жилого помещения и дополнительные расходы, связанные с проживанием вне места постоянного жительства (суточные). И, вообще, взыскание процессуальных издержек с осужденного без проведения соответствующего судебного заседания недопустимо, поскольку оно предполагает право осужденного довести до сведения суда свою позицию по этому вопросу, что является процессуальным нарушением, влекущим отмену части приговора (Определение Конституционного Суда № 1074-О-П от 12.11.08 г.). В отличие от правил гражданского и арбитражного судопроизводства, уголовное судопроизводство не предусматривает оплату потерпевшему представительских услуг за счет осужденного или бюджетных ассигнований, такой гражданско-правовой договор существует только между потерпевшим и его представителем, и только за счет первого. Представителем потерпевшего в суд была представлена квитанция с неизвестным защите содержанием, поскольку квитанция, вопреки ходатайству защиты исследовать ее содержание, судом по умолчанию был приобщен к уголовному делу. В деле есть ордер адвоката на представительство потерпевшего по уголовному делу по соглашению и квитанция (корешок) от 15 апреля 2012 года о выплате представителю вознаграждения по соглашению. Никакого заявления потерпевшего, как указано в приговоре, о возмещении расходов на оплату услуг представителя в сумме 35 000 рублей, не имеется. Основанием, если пришлось бы удовлетворить подобные заявления, в любом случае, должно было послужить письменное соглашение между потерпевшим и его представителем – доказательство существования гражданско-правового договора, с существенным условием договора (размер оплаты), которое в суд также представлено не было. Гражданский иск по делу также не был заявлен. Суд незаконно удовлетворил требование представителя о выплате вознаграждения, которое им был поставлен в зависимость от результата дела, ставящее размер оплату услуг от решения суда, которое будет принято в будущем (Постановление КС РФ № 1-П от 23.01. 07 г.).
9. Согласно ст. 310 УПК, приговор провозглашается сразу после его подписания. Провозглашение приговора состоялось 24 апреля 2012 года. Судья огласил полный текст приговора, но это был «черновой вариант» приговора, о котором можно было судить по прочитанным и переложенным листам обратной стороной вверх – на них отчетливо были видны старые и исписанные листы черновиков. Если это был настоящий законченный приговор, остается только догадываться, почему в это же день не были размножены и вручены копии этого приговора сторонам, а этот вопрос переносился на 29 апреля 2012 года, на целых пять дней без объяснения причин. В пользу этого утверждения говорит еще тот факт, что содержание уже полученного приговора, резко отличается от оглашенного пять дней ранее. Например, в первоначальном варианте, в приговоре были ссылки на показания лиц, не допрошенных в судебном заседании, а также на заключения психофизиологических судебных экспертиз (полиграфа). В новой редакции приговора их уже не имеется, и защите приходится с удовлетворением отметить, что, суд, в конце концов, руководствовался здравым смыслом и рациональным методом мышления, не впав, таким образом, в плен ходячей конъюнктурной моде признания в качестве доказательств вины биоритмические колебания естественного электромагнитного поля человеческого организма (на языке шарлатанов – аура), избавив приговор от средневекового инквизиционного содержания. Тем не менее, такой шаг вперед есть нарушение уголовно-процессуального законодательства, ставящее под сомнение законность и обоснованность приговора.
10. Резолютивная часть приговора содержит ссылку на ст. 317 УПК, которая в том виде не позволяет подзащитному обжаловать приговор.
II. Неправильное применение уголовного закона:
1. Суд практически «оставил обвинительное заключение без изменения» - противоречивое содержание обвинения, делающее невозможным на его основе постановить обвинительный приговор, суд признал соответствующим требованиям уголовного и уголовно-процессуального законодательства. Магистральная линия обвинения – это незаконное проникновение подзащитного с использованием своего служебного положения в жилище потерпевшего помимо его воли. Если следовать логике обвинения, то в действиях подзащитного усматривается самостоятельный квалифицирующий признак - проникновение в жилище, который в диспозициях ст. 286 УК отсутствует. В УК проникновение как объективная сторона самостоятельно существует в некоторых статьях в качестве квалифицирующего признака, не требующего дополнительной квалификации. Предварительное следствие, затем суд, обвинили подзащитного в незаконном проникновении в жилище, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, но, ни в первом случае, и в приговоре нет указания на предъявление подзащитному обвинения в незаконном проникновении в жилище. Вместо этого, суд, в качестве ослабления тезиса обвинения, употребляет в приговоре не правовые и бытовые понятия, как «прошел в помещение», «зашел», «вход в жилище». Фактически не предъявив обвинение подзащитному в совершении незаконного проникновения, тем не менее, суд согласился с имеющимся не допредъявленным обвинением, несмотря на явную несуразность и сложно поддающейся пониманию юридической конфигурации обвинения. Статья 286 УК не является в отношении ст. 139 УК специальной нормой, а при наличии совокупности преступлений, не может наступать уголовная ответственность по ст. 286 УК. Обе эти нормы являются общими и применяются самостоятельно. А самовольное изъятие из одной нормы конкретного признака объективной стороны и применение его как квалифицирующего признака для нормы, в которой отсутствует такой признак, есть нонсенс, требующий осмысления иными категориями, чем правовыми. Приговор, больше представляющий собой «тришкин кафтан», породил больше противоречий и неясностей, требующих его коренного пересмотра.
Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в Постановлении от 16 октября 2009 года N 19 "О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий", по таким делам судам надлежит, наряду с другими обстоятельствами дела, выяснять и указывать в приговоре, какие именно права и законные интересы граждан либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены и находится ли причиненный этим правам и интересам вред в причинной связи с допущенным должностным лицом нарушением своих служебных полномочий; при оценке существенности вреда надо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причиненного им физического, морального или имущественного вреда и т.п.
В приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части либо пункту. Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (существенный вред) , суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака. Приговор не содержит, в чем конкретно заключается существенное нарушение прав и законных интересов потерпевшего, оценочная категория не раскрыта и не доказана. Не выяснено и не указано в приговоре, какие именно права и законные интересы потерпевшего либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены и находится ли причиненный этим правам и интересам вред в причинной связи с допущенным должностным лицом нарушением своих служебных полномочий.
Под существенным нарушением прав гражданина в результате превышения должностных полномочий следует понимать нарушение прав и свобод физического лица, гарантированных общепризнанными принципами и нормами международного права, Конституцией Российской Федерации (например, права на уважение чести и достоинства личности, личной и семейной жизни граждан, права на неприкосновенность жилища и тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также права на судебную защиту и доступ к правосудию, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе и компенсацию ущерба, причиненного преступлением, и др.). При оценке существенности вреда суду необходимо было учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на гражданина, тяжесть причиненного им физического, морального или иного вреда.
В случаях, когда деяние, содержащее признаки превышения должностных полномочий (286 УК), совершено должностным лицом для устранения опасности, непосредственно угрожающей личности, охраняемым законом интересам общества или государства, и эта опасность не могла быть устранена иными средствами, то такое деяние не может быть признано преступным при условии, что не было допущено превышения пределов крайней необходимости. Действуя в рамках предоставленных подзащитному прав законом, он, в целях пресечения неповиновения потерпевшего, применил приемы силового задержания и специальных средств – наручники, что являются правомерными.
Суд, в то же время, отверг показания подзащитного о том, потерпевший находился в розыске, поскольку тому доказательства в суд представлено не было. Неоднократные ходатайства защиты истребовать эти доказательства, которые находятся в материалах служебной проверки, и могут быть предоставлены только по требованию суда, были судом проигнорированы. Поэтому, защита ходатайствует перед апелляционным судом об истребовании материалов служебной проверки из ОСБ УМВД Мурманской области для подтверждения доводов подзащитного.
Защита также ходатайствует о вызове в судебное заседание апелляционной инстанции свидетелей: 1) Фомичеву Ольгу Николаевну; 2) Плисова Александра Сергеевича; 3) Потемкина Дмитрия Андреевича; 4) Синицина Сергея Викторовича; 5) Семенова Алексея Владимировича; 6) Аврамову Аллу Григорьевну; 7) Чернова Александра Геннадьевича; 8) Блинкова Андрея Александровича, согласно списку лиц в обвинительном заключении.
Руководствуясь п. 2 ч. 1 ст. 389-20 УПК РФ, прошу суд отменить обвинительный приговор Ловозерского районного суда от 24 апреля 2013 года в отношении Рябышкина Олега Викторовича и вынести оправдательный приговор.
Приложение: 1. Ордер защитника № 17 от 25 апреля 2013 года.
2. Фототаблицу на 6 (шести) листах к осмотру места происшествия
от 19 мая 2012 года, в том числе конверт с USB флеш-накопителем
с файлами и компьютерной распечаткой об образовании истории
файлов.
Поддерживаю настоящую жалобу и ходатайствую об участии в рассмотрении дела в апелляционной инстанции:
Рябышкин О.В.
С уважением, адвокат АК № 6 МПА Д. Ибрагимзаде.
Подписаться
Донаты ₽
Если у вас возникли вопросы по теме данной публикации, вы всегда можете написать мне в мессенджеры или позвонить:
C Уважением, адвокат Ибрагимзаде Дунямин Захид-оглы