Новый старый мир: почему телефон из прошлого – не такая плохая идея

Режиссер и драматург Андрей Стадников — автор знакового спектакля «Родина», недавней премьеры в Центре имени Вс. Мейерхольда, — вспомнил, как и почему променял смартфон на простой телефон, без возможности безграничного доступа к Facebook**** или Instagram****.

У меня украли в метро смартфон, и я вернулся к обычному, кнопочному, взяв у кого-то давно валявшийся без дела. Вроде бы известный факт, что с гаджетами ты жертвуешь временем в угоду приложениям и возможности обновлять ленту новостей фейсбука 24/7. Я уже и забыл, что можно ходить с телефоном три дня, не подзаряжая его. Не думать хотя бы про одну такую бытовую мелочь для меня всегда облегчение. Правда, привычку носить с собой зарядку все равно пришлось выработать, когда дома их скопилось около пяти. Ничего страшного – выработал.

Потом я открыл в своем новом телефоне фотоаппарат. Иногда кадры похожи на пленочные, и мне это нравится. Замечу, что из-за природной лени я так и не научился нормально водить пальцами по сенсорному экрану, так что, вернувшись к кнопкам, вздохнул с облегчением.

Примерно в то же время я собирался уехать из Москвы на несколько месяцев. Отсутствие возможности открыть навигатор и сориентироваться на неизвестной местности казалось проблемой, но сработала привычка воспринимать трудности как повод стать лучше: у тебя нет навигации, ты все ищешь сам или, на всякий случай, запоминаешь заранее посмотренные карты. Зрительная память развивается и тому подобное.

Как раз тогда я удалился из всех соцсетей, так что возвращение в жизнь кнопочного телефона показалось закономерным и неслучайным. Сама собой отсеклась возможность зайти в Сеть, если ты не дома. Устранение соблазна. К тому же, даже когда у меня были аккаунты, я не писал посты, статусы, почти не оставлял комментариев, вроде бы совсем не ставил лайков, так что особого «голода» не почувствовал. Возник голод информационный — просматривать ленту я привык. Привык знать, что происходит, чем с тобой (как фейсбучным другом) делятся.

Я потенциально сильно зависимый человек. Возможно, эта история – часть моей борьбы с зависимостями, которых, по-моему, у меня и так достаточно. Добавлять еще одну не хочется. Я также человек завистливый, а завидовать чужому счастью через френдленту желания нет. Одно время я думал, что это высокомерно — лишить себя соблазнов. Возможно. Наверное, в каком-то смысле это даже вредно, говорит о несвободе. Но пока вот так. Предъявлять себя миру мне совсем не хочется. Вряд ли кто-то может переубедить тебя в том, кто ты есть, оставив комментарий или лайкнув что-то. Хотя всякое может быть, категоричным быть не стоит. Просто почему-то веришь, что ценное и так не уплывет, нужное узнаешь, а при всем обилии информации лучше отсечь лишнюю. В конечном счете, хочется, конечно, прийти к непроницаемости и способности не раздражаться на происходящее. По правде говоря, прятать голову в песок тоже не дело. Умение наблюдать за протекающим мимо потоком, быть кажущейся его частью – качество у кого-то, наверное, врожденное, у меня же возможное только в случае усердных тренировок и лишений.

Каждый сам знает, кто он в своем, собственном параллельном мире грустного будущего, и важно этого персонажа сюда не пустить. Как говорил Александр Моисеевич Пятигорский, «может, особой беды бы не было, если бы люди разделались с этим земным шаром. Знаете, не надо вот этого вот слова — катастрофа».

Сейчас я вернулся в соцсети, но в связи с долгим отсутствием пропало желание смотреть, что там у «друзей», хотя иногда в свободные дни зависаю и разглядываю, что попадется, или захожу на страницы тех, кто вспомнится (как там у него/нее дела?), но не с телефона. По телефону я привык определять время, экран стал бледнее, это иногда раздражает, но желания что-то менять нет. Привык, что фотокамера под рукой. Мне не нужно постоянно быть на связи, в каком-то смысле я и не режиссер. Достаточно, что проверяю почту утром или вечером. Если не забуду. Хотя последнее время это стало четкой привычкой и начало смущать. Я не думаю о том, что не принадлежу большинству. Не думаю также и о том, что это какое-то противопоставление себя кому-то. Это желание стать лучше. А куда оно ведет – к добру или нет, я пока знать не могу.

Считается, что первый геноцид случился, когда homo sapiens уничтожил неандертальцев, в том числе с помощью новоизобретенного невиданного устройства – оружия. В современности так не получится. Неандертальцы уверенно хранят свои кнопки и не подпускают инновации близко. Современный мир позволяет выживать в разных условиях – можно закрыть глаза на происходящее, не факт, что это менее безопасно и, главное, менее эффективно в контексте будущей борьбы. Укрыться и ждать. Если оторван от информации, даже лучше – спокойнее. Различие людей по признаку наличия гаджета будет расти, и, возможно, в итоге мы получим пару ответвлений от человеческого вида, чем черт не шутит. Остается только надеяться, что история с геноцидом не повторится и люди с гаджетами не уничтожат остальное человечество. Хотя, возможно, никакой катастрофы и не было бы. Кто знает, для кого мы вообще место освобождаем.