Впервые в истории раскопок Помпеев нашли кости лошади.

Активные раскопки в Помпеях ведутся больше 200 лет. За это время археологи обнаружили здесь около 1150 человеческих останков, но очень мало останков животных. Собака, свинья, несколько ослов и мулов – список довольно короткий. Из них самой известной стала собака из так называемого «Дома Орфея», оставленная на цепи сбежавшими хозяевами. С ее скрюченного в предсмертных муках тела удалось получить четкую гипсовую отливку.

В начале мая ученые объявили об исключительном по своей ценности открытии: впервые за все время раскопок в Помпеях обнаружили полностью сохранившиеся останки лошади, к тому же оказавшиеся пригодными для создания гипсовой отливки.

Технику получения гипсовых слепков с тел погибших – людей и животных — впервые применили еще в середине XIX века и с тех пор она мало изменилась, разве что ученые подкорректировали состав гипсовой смеси. Отливка «живых фигур» стала возможной благодаря уникальным обстоятельствам гибели города в 79 году: плоть его обитателей не сгорела мгновенно, как это произошло в Геркулануме. Помпеи и пригородные районы законсервировались под многометровым слоем вулканического пепла. В этой «скорлупе» плоть погибших медленно разлагалась, оставив после себя пустоты с костями. Этот феномен подсказал археологам XIX века идею заполнить пустоты гипсом для получения трехмерных изображений погибших людей и животных. Несмотря на мрачную известность «живых фигур», таких слепков сделано меньше сотни (из почти 1150 найденных останков).

В последние годы новости об удивительных находках в мертвом городе поступают с завидной регулярностью: современные технологии позволяют делать неожиданные открытия даже в давно изученных местах. В прошлом месяце мы рассказывали об одном из них: впервые с 1990-х годов археологи обнаружили в Помпеях останки ребенка, причем нашли их в районе, где вовсе не собирались копать – случайно помогла обкатка нового сканирующего оборудования.

Обследование района Чивита Джулиана, где были найдены останки лошади, тоже не входило в планы археологов. Он находится за чертой города, почти на километр к северу – сейчас бы мы назвали его ближайшим пригородом. Раскопки здесь проводились в 1907-1908 годах. Тогда исследователи обнаружили руины большой фермы: жилые помещения и хозяйственные постройки, а также многочисленные признаки некой аграрной деятельности – возможно, здесь производили и/или хранили вино и оливковое масло.

С начала ХХ века других исследований в Чивита Джулиана не проводилось – ученым постоянно не хватает ресурсов даже на собственно Помпеи, что уж говорить о пригородах. Однако «помогли» черные копатели: и археологи, и полиция годами знали о систематическом разграблении этого района, но не подозревали о масштабах бедствия. В этом году расследование и спецоперация по пресечению незаконных раскопок стали возможны благодаря все тем же современным технологиям: ученые провели лазерное сканирование местности и обнаружили разветвленную сеть подземных туннелей, по которым грабители свободно перемещались буквально под ногами археологов и туристов. Один из них вел к пригородной вилле с фермой.

Археологи были вынуждены начать внеплановые раскопки на территории Чивита Джулиана, тогда-то здесь и обнаружили небольшую конюшню к югу от участка, исследованного в 1907-1908 годах. По всему району исследователи отметили следы ущерба, нанесенного черными копателями – проломы в стенах домов, испорченные фрески, похищенные артефакты… Однако, по словам археологов, «просто чудо», что участок с конюшней пострадал минимально.

В стойле были найдены останки двух лошадей – один полный скелет взрослой лошади и один фрагментарный (точнее, всего одна нога, принадлежавшая маленькой лошади, возможно, жеребенку). Грабители добрались и до конюшни, однако к разрушению второго скелета они отношения не имеют: останки были давно повреждены при обвале грунта.

Несмотря на то, что археологи прежде никогда не видели в Помпеях лошадей, вид животного они определили сразу – по отпечатку уха в затвердевшем пепле. Очевидно, лошадь в момент гибели легла на левый бок, голова и одно ухо прижались к земле, а засыпавший город пепел сохранил их форму на два тысячелетия.