Признание и исполнение решений иностранных судов в Турции

На протяжении XX в. во многих странах нормы международного частного права были подвергнуты всеобъемлющей кодификации. Стремление государств иметь единый правовой акт, содержащий основополагающие предписания в сфере международного частного права, сформировало современную тенденцию в развитии этой отрасли права, суть которой заключается в обособлении международного частного права в качестве отрасли права и отрасли законодательства. При этом пример Турецкой Республики в этой области представляет особый интерес в связи с тем, что в этой стране были осуществлены уже две весьма успешные кодификации норм международного частного права. Так, в частности, в 1982 г. был принят Закон о международном частном праве, который действовал с 20 ноября 1982 г. по 12 декабря 2007 г. и представлял собой первый законодательный акт кодификации международного частного права в Турции. А в 2007 г. ему на смену пришел Кодекс международного частного права и международного гражданского процесса (далее – Турецкий Кодекс 2007 г.) – комплексный кодификационный акт, охватывающий вопросы определения компетентного права, применимого к гражданским, семейным, трудовым и иным частноправовым отношениям, проблематику международного гражданского процесса и коммерческого арбитража.

В настоящее время положения, касающиеся процедур признания и принудительного исполнения иностранных судебных решений, регулируются главой II Турецкого Кодекса 2007 г.

Прежде всего, следует отметить, что признание иностранных судебных решений в качестве окончательного должно быть подтверждено турецким судом. Иностранное судебное решение не имеет в Турции правовой силы и получает ее лишь постольку, поскольку процессуальное законодательство Турецкой Республики допускает признание и исполнение такого судебного решения. Однако для этого оно должно отвечать предъявляемым требованиям: во-первых, признание и исполнение решения иностранного суда происходит только в случае, если иностранное решение вынесено исключительно судом; во-вторых, признаваемое решение не должно быть вынесено по вопросам уголовного права, в противном случае исполнение отвергается. Вместе с тем, решение о принудительном исполнении может быть истребовано в соответствии с положениями о личных правах, предусмотренным также в приговоре по уголовному делу иностранного суда (п. 2 ст. 50 Турецкого Кодекса 2007 г.); в-третьих, решение должно быть окончательным в соответствии с законом суда, вынесшего решение. Это означает, что иностранное судебное решение, которое вступило в силу, является обязательным для сторон спора и не может быть пересмотрено ни по существу, ни по процедуре. В то же время следует учитывать, что не обладают признаками окончательности и носят временный характер решения суда о наложении ареста на имущество, а также иные обеспечительные меры. Также не могут быть признаны окончательными и решения по вопросам банкротства, так как они не разрешают спор между сторонами по существу.

Право требовать принудительного исполнения судебного решения предоставлено любому лицу, которое имеет соответствующий правовой интерес.

Принудительное признание и исполнение в Турции судебных решений, вынесенных по гражданским делам иностранными судами и являющихся окончательными по праву места рассмотрения дела, осуществляется по решению компетентного турецкого суда. Как указано в ст. 51 Турецкого Кодекса 2007 г. компетентными судами по рассмотрению споров о принудительном исполнении являются суды первой инстанции:

1) по месту постоянного проживания в Турции лица, в отношении которого требуется принудительное исполнение;

2) по месту обычного проживания, если место постоянного проживания отсутствует;

3) Анкары, Стамбула или Измира, если место постоянного или обычного проживания в Турции отсутствует.

В соответствии со ст. 52 Турецкого Кодекса 2007 г. принудительное исполнение решения суда может быть затребовано путем подачи ходатайства в письменном виде с приложением к нему копий в количестве экземпляров, соответствующем числу лиц противоположной стороны. При этом ходатайство должно содержать следующие сведения:

1) имя, фамилию и адрес лица, требующего принудительное исполнение, противной стороны и, если имеется, юридического представителя;

2) название государства, в котором было вынесено решение, требующее принудительного исполнения, название суда, дату, номер и краткое содержание решения;

3) если требуется частичное принудительное исполнение, то эта часть судебного решения.

К ходатайству о принудительном исполнении должны быть приложены следующие документы (ст. 53 Турецкого Кодекса 2007 г.):

1) оригинал надлежаще заверенного властями страны судебного решения или копия судебного решения, заверенная судебным органом, который вынес это решение, и его заверенный перевод;

2) заявление или надлежаще заверенный властями этой страны документ, свидетельствующий, что решение является окончательным, и его заверенный перевод.

Статья 54 Турецкого Кодекса 2007 г. закрепляет условия для принудительного исполнения иностранного судебного решения. В частности, обладающий юрисдикцией суд выносит решение о принудительном исполнении судебного решения при условии, что:

1) существует основанное на взаимности соглашение между Республикой Турция и государством, в котором было вынесено судебное решение, либо положения права или практика, позволяющие принудительно исполнять судебные решения, вынесенные турецкими судами, в этом государстве.

Это условие означает, что для признания и принудительного исполнения иностранных решений важно не столько наличие международного договора, сколько соблюдение принципа взаимности. Взаимность должна быть основана на национальном законодательстве или практике иностранного государства, признающего и исполняющего решения турецких судов. Взаимность между турецким государством и государством, суд которого вынес решение, может быть обеспечена положениями международных конвенций, нормами турецкого закона либо применением «de facto» («на деле», «фактически»). Так, например, 15.12.1997 г. в г. Анкаре был подписан Договор между Российской Федерацией и Турецкой Республикой о взаимном оказании правовой помощи по гражданским, торговым и уголовным делам, который, однако, до настоящего времени так и не вступил в силу. При этом в ст. 19 Договора указано, что стороны договорились признавать и исполнять на своей территории судебные решения по гражданским, уголовным делам в части возмещения ущерба, и должным образом утвержденные арбитражные решения, а также предусмотрена возможность признания решений, касающихся личного статуса, и в том случае, когда они вынесены до вступления в силу договора. Таким образом, можно сказать, что между Россией и Турецкой Республикой существует возможность взаимного признания решений только по вопросам личного статуса граждан на крайне необычном основании – не вступившем в законную силу неопубликованном международном договоре;

2) судебное решение вынесено по вопросу, который не находится в исключительной юрисдикции турецких судов или не вынесен судом, утратившим свою юрисдикцию, хотя оно не имеет прямого отношения к предмету дела или со сторонами, при условии, что ответчик высказывает возражения в отношении его действительности.

Это условие предполагает, что в некоторых случаях турецкие суды имеют исключительные полномочия по рассмотрению спора по существу и в таких случаях единственным компетентным судом будет именно турецкий суд;

3) судебное решение явно не противоречит публичному порядку.

В настоящее время турецкий законодатель, оперируя привычным для международного частного права термином «публичный порядок», не раскрывает его содержания, что обусловлено возможностью изменения содержания этой категории во временном и пространственном контекстах. Турецкий законодатель использует такие оценочные формулировки, как «явно противоречат» и «если это будет сочтено необходимым», что допускает различные трактовки этой категории в зависимости от усмотрения правоприменителя. При этом законодатель предоставляет прерогативу толкования понятия «публичный порядок» правоприменительной практике и доктрине. Так, например, одна из наиболее удачных дефиниций была предложена Высшим кассационным судом, который в своем решении от 6 мая 1998 г. (то есть еще до принятия Турецкого Кодекса 2007 г.) предпринял попытку очертить общие рамки категории «публичный порядок», понимая под ним «события, серьезно противоречащие или подрывающие правила морали и честности, основные принципы и ценности права и общества, справедливости, понимания морали и фундаментальных прав, предусмотренных Конституцией». Следующий шаг в данном направлении был сделан Высшим кассационным судом Турции в 2012 г. Ссылаясь на ст. 54 Турецкого Кодекса 2007 г., согласно которой одним из условий отказа в исполнении иностранных судебных решений является противоречие их исполнения публичному порядку, суд попытался ответить на вопрос, нарушает ли отсутствие мотивировочной части в решении иностранного суда турецкий публичный порядок, и дал отрицательный ответ: несмотря на то, что согласно императивной норме турецкого права судебное решение должно содержать мотивировочную часть, отсутствие таковой в иностранном судебном решении не делает его автоматически противоречащим турецкому публичному порядку;

4) несмотря на то, что лицо, в отношении которого требуется принудительное исполнение решения, в нарушение права этого места не было надлежащим образом вызвано в суд, выносящий решение, или не было надлежащим образом представлено в этом суде или вследствие его неявки было принято заочное решение, или судебное решение в его отсутствие было принято в нарушение этих законов, и это лицо не заявило возражений по этим основаниям в турецком суде в отношении принудительного исполнения решения. Эта норма является практически уникальной. Общепризнанное требование к признанию и исполнению иностранных судебных решений – их соответствие праву места вынесения и надлежащее извещение ответчика о времени и месте судебного разбирательства. Турецкий законодатель таких требований не предъявляет: отказ от признания и исполнения возможен, если только заинтересованное лицо само заявляет возражения по этим основаниям в турецком суде.

Таким образом, Турецкий Кодекс 2007 г. предусматривает ограниченный и исчерпывающий перечень условий для отказа в признании иностранных судебных решений.

Рассмотрение требования о принудительном исполнении и вынесение соответствующего решения регулируется общими нормами процессуального права Турции (п. 1 ст. 55 Турецкого Кодекса 2007 г.). В данном положении турецкий законодатель закрепил применение «lex fori» («закон суда») в качестве процессуального императива. Суд может решить, что решение подлежит исполнению полностью или частично, либо что требование не подлежит удовлетворению, о чем письменно указывается в заключительной части решения иностранного суда, скрепляется печатью и подписывается судьей (ст. 56 Турецкого Кодекса 2007 г.).

Обжалование решений, вынесенных в отношении признания и требования о принудительном исполнении или отказе в исполнении, производится в соответствии с общими правилами, в частности, подобное обжалование приостанавливает исполнение решения (п. 2 ст. 57 Турецкого Кодекса 2007 г.).

Пункт 1 ст. 57 Турецкого Кодекса 2007 г. устанавливает, что иностранное судебное решение, в отношении которого было вынесено решение о принудительном исполнении, подлежит исполнению как решение, вынесенное турецкими судами, то есть иностранное решение приобретает свойства национального судебного решения.

В соответствии со ст. 59 Турецкого Кодекса 2007 г. иностранное судебное решение вступает в силу с момента, когда оно становится окончательным.