Когда совсем плохо, становится лучше

Когда любимый человек находится на расстоянии больше 3 000 километров, безмерно скучающий по её словечкам мозг выделывает странные вещи.

Скука – она та ещё мадам, и когда в очередной раз она меня с чисто женским коварством подняла с кровати и заманила в район холодильника, понял, что надо сдаваться.

Ибо беглый осмотр внутренностей холодильника показал всю гнусную сущность холостяцкого бытия местного автора, выражающейся в эмпирической формуле «всего дохрена, а поесть нечего».

Более детальный анализ показал, что некоторые фрагменты содержимого холодильника условно съедобны, но нужно поднять задницу и что-то из них приготовить.

Тут уместно некоторое отступление.

Местный автор, имеющий вагон познаний и квалификацию шеф-повара, и время от времени делающий званые обеды-ужины, сам очень плохо ест. То есть едок из него никакой, отчего в свои годы не приобрел ни пуза, ни инфаркта, и в общественном транспорте ещё долго ему никто не уступит места. Зато на должности офицера душевного здоровья места ему нет равных, в чём дружно заверяют те, кого он кормит.

Потому вне званых обедов-ужинов кулинарные шедевры вытворяет только мысленно, ожидая, пока Умная Домашняя Женщина снисходительно снизойдёт и попробует то, над чем непутёвый с воодушевлением колдовал всё это время.

В результате набега на холодильник автор этих строк обнаружил в своей шаловливой лапе весьма приличную картофелину. А потом тоскующий мозг обнаружил, что чисто помытый корнеплод (да, ещё одна особенность – немытому в холодильник доступ воспрещён) просто сам просится в какое-нибудь холостяцкое блюдо.

Теперь поехали.

Картофелина, естественно, была лишена своей природной оболочки, и нарезана на ломти. Хирургические сомнения местного автора выбрали способ поперёк, а не вдоль, в чём он ни разу не раскаивается. Толщина ломтиков – примерно 3 мм.

Дальше пошла фантазия. Яйцо комнатной температуры, соль-перец – не та ерунда, на которой стоит останавливать внимание. Порция чуть подмороженной говядины, нарезанная пропорционально картофелю – тоже.

А вот переслаивание – дело творческое.

Каждый слой – свои специи.

А их у местного автора более 200.

Подумал…

И не положил только чеснок.

-Думаешь, разлюбит? – пискнул ехидный голосок из подсознания.

-Не разлюбит! - рявкнул медвежий басок из вполне себе сознания, и съел громадную чесночину.

Просто назло поганцу.

Дальше – элементарно, вроде бы, в рукаве запекать. В пароварке – сколько угодно, в духовке при максимальной температуре минут сорок…

-А чего тебе хреново? – пикнул опять гадёныш-Пятачок из ниоткуда.

-Нормально так, - ответствовал голос, накручивая на указательный палец ухо пакостника.

А ведь и правда хреново. И откуда эта дрянь всё знает?

Вынул из духовки огнедышащий, вкусно пахнущий пакет, раскрыл, тоскливо налил рюмку ледяной водки….

Стенки рюмки запотели, заиндевели, замерзли…

Вылил водку в водосток, взял в руки проклятый смартфон.

Первый раз в жизни сфоткал еду.

Настучал:

«Надежда Ивановна, любимая. Кушать подано. Выходи за меня замуж. Пожалуйста.»

Ответа всё ещё жду.

Выйдет?