Работа адвоката – совесть и тайна исповеди

Когда я начал адвокатствовать, то чаще всего мне задавали вопрос: «Как Вы можете защищать преступников?» Звучало и более категоричное, что адвокаты их просто покрывают за деньги.

Что такое адвокатская тайна

Своим знакомым я пытался объяснить, что по закону преступником человека может признать только суд, что существует адвокатская тайна, соблюдение которой является одним из ключевых принципов адвокатуры, а его нарушение – самым тяжким нарушением закона. Они вежливо выслушивали, уважительно кивали, но было видно, что мои доводы их не убеждали.

Как то раз, отвечая на уже ставший привычным вопрос, я сравнил адвокатов со священнослужителями, а адвокатскую тайну с тайной исповеди. Как ни странно, но этот довод человека убедил.

Из истории

В Римской империи защитнику для выступления предоставлялось в два раза больше времени, чем обвинителю, так как римляне считали, что обвинить человека гораздо легче, чем защитить, и таким образом соблюдали справедливость. Вместе с тем, вопрос далеко не прост, и не имеет однозначного ответа, который скорее всего лежит в морально-этической плоскости. Поэтому каждый из адвокатов решает его для себя сам.

Для меня в начале адвокатской деятельности тоже важно было решить этот вопрос, ведь работа адвоката предполагает сопереживание, так как приходится пропускать дело через себя. Работа адвоката должна быть основана на доверии. Чтобы успешно ее выполнять, нужно верить в правоту того, что делаешь.

При этом грань, отделяющая адвоката от нарушения закона, очень тонкая. Всё это, конечно, не значит, что адвокаты сидят и постоянно размышляют над данным вопросом. К сожалению, действительность заставляет нас думать о более прозаических вещах, так как необходимо просто зарабатывать на жизнь. Вместе с тем, считаю, что его нужно решить, чтобы находиться просто в согласии с самим собой. Поэтому в дальнейшем, решив его для себя, я уже не возвращался к нему, и практика до определенного момента подтверждала правильность сделанных ранее выводов. В подзащитные, как правило, попадали люди, которые впервые оступились и которые действительно нуждались в помощи, при этом часто это сделать удавалось.

Изменение вектора – черные риелторы

Все изменило участие в одном процессе. В очередной раз, когда объемов работ было немного, а точнее, их не было вообще, областной суд предложил поучаствовать по назначению в нашумевшем деле черных риелторов за «огромные деньги» – 1000 рублей в день.

На скамье подсудимых находилась группа молодых людей в возрасте до 30 лет, имевших разное семейное положение, с хорошим образованием, кроме того, всерьез занимавшихся спортом. Группа была хорошо организована, структурирована, работала, соблюдая определенную конспирацию. Помимо руководителя, в ней были нотариус, водители, риелторы и исполнители.

Группа занималась тем, что убивала пенсионеров, чаще одиноких, и завладевала их имуществом, потом реализовывала его. Дело было неплохо расследовано, тем более, что руководитель группы заключил сделку со следствием и сдал своих подельников. Его дело было выделено в отдельное производство, и он участвовал в этом процессе уже в качестве свидетеля.

Наибольший интерес вызывали двое, так называемые специалисты, я бы назвал их палачами. При этом адвокаты по соглашению были только у них – наняли родители. На первый взгляд, нормальные люди, с совершенно чистой анкетой. Но когда они в красках описывали процесс убийства пожилых жертв, а только доказанных было более 15 эпизодов, то действительно становилось не по себе.

При этом под свои действия они подводили даже доказательную базу, говоря о том, что эти люди уже пожили и пора освободить место другим. Они же, по их словам, выполняли при этом необходимую для общества миссию «санитаров», указывая на то, что в нашей стране в основном все состояния нажиты преступным путем и то, чем занималась их группа, – это не более, чем бизнес.

В зале было довольно много родственников погибших, приехавших со всей страны. Обстановка, прерываемая рыданиями, была гнетущей, при этом готова была взорваться в любой момент. И хотя конкретно мой подзащитный не участвовал непосредственно в убийствах, привлекаясь периодически только к оформлению документов, но возникала устойчивая неприязнь и к нему. Что-то подобное я заметил и у своих коллег.

Появилось какое-то чувство раздвоенности, но так как адвокат в данном случае не может отказаться от защиты, то я довел своего клиента до конца. Он был на подписке и получил свой условный срок.

Не знаю как и что происходит в подобных си туациях у других адвокатов, но когда под суд в полном составе попал отдел наркоконтроля крупного города областного подчинения, среди коллег не нашлось желающих защищать этих людей, во всяком случае по соглашению.