О ничтожности и оспоримости сделок, заключенных в результате мошеннических действий

Истец обратился в суд с иском к банку-2 о признании кредитного договора недействительным, взыскании судебных расходов и компенсации морального вреда. В обоснование исковых требований Истец указал, что 1 сентября 2013 г. от его имени неизвестным лицом заключен кредитный договор с банком-1, правопреемником которого является банк-2. О выдаче кредита на его имя Истцу стало известно 2 апреля 2014 г. после обращения ответчика к нему о полном досрочном исполнении обязательств по данному договору. Для проверки доводов Истца о том, что кредитный договор он не заключал и не подписывал, а лишь заполнил в банке-1 анкету на предоставление кредита, определением суда назначена судебная почерковедческая экспертиза. Из заключения эксперта следует, что рукописные записи фамилии, имени, отчества гражданина и подписи от его имени в заявлении на предоставление потребительского кредита и открытие текущего счета, а также в кредитном договоре, в графике платежей, в уведомлении об информировании клиента о полной стоимости кредита, выполнены другим лицом.

Суд первой инстанции удовлетворил иск частично и указал на то, что в нарушение требований ст. 820 ГК РФ письменная форма кредитного договора не была соблюдена, поскольку истец кредитный договор не подписывал, заемщиком не является, каких-либо обязательств на себя по данному договору не принимал, а следовательно, кредитный договор, подписанный от имени гражданина неизвестным лицом, является недействительным (ничтожным).

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и принял новое решение об отказе в иске по причине пропуска срока исковой давности по «оспоримой», по мнению суда, сделке.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила апелляционное определение и направила дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. При этом указала нижестоящему суду, что в соответствии со ст. 820 ГК РФ кредитный договор должен быть заключен в письменной форме. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность кредитного договора. Такой договор считается ничтожным. В п. 73 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» разъяснено, что в силу прямого указания закона к ничтожным сделкам, в частности, относятся кредитный договор или договор банковского вклада, заключенный с нарушением требования о его письменной форме (ст. 820, п. 2 ст. 836 ГК РФ). Последствия нарушения требований закона или иного правового акта при совершении сделок определены ст. 168 ГК РФ. В соответствии с пунктом 1 названной статьи за исключением случаев, предусмотренных п. 2 данной статьи или иным законом, сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, является оспоримой, если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц, ничтожна, если из закона не следует, что такая сделка оспорима или должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки (п. 2 этой же статьи). Срок исковой давности по недействительным сделкам установлен ст. 181 ГК РФ, в соответствии с которой срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (п. 3 ст. 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки (п. 1). Срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (п. 1 ст. 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной (п. 2). Из материалов дела следует, что заявленные истцом требования о недействительности кредитного договора основаны как на несоблюдении требования о его письменной форме, поскольку договор истцом подписан не был, так и на том, что волеизъявление на заключение договора отсутствовало. Согласно ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности могут порождаться как правомерными, так и неправомерными действиями. Заключение договора в результате мошеннических действий является неправомерным действием, посягающим на интересы лица, не подписывавшего соответствующий договор и являющегося применительно к п. 2 ст. 168 ГК РФ третьим лицом, права которого нарушены заключением такого договора. Однако, оценивая заключенный договор как оспоримую сделку, суд апелляционной инстанции не учел обстоятельства заключения конкретного договора и применил норму права (п. 1 ст. 168 ГК РФ), не подлежащую применению.

Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ от 02.04.2019 года по делу № 5-КГ 19-25