Самый молодой участник Великой Отечественной войны Серёженька

В возрасте 6 или 8 лет Сережа был награждён медалью "За боевые заслуги" за спасение командира полка.
Алёшков (Алёшкин) Сергей Андреевич родился или в 1934 или в 1936 году в Челябинске (точная дата рождения неизвестна). Он жил со своей семьёй в деревне Грынь. Его отец умер ещё до войны, а мать и брат были казнены немецкими войсками. Старшие братья Иван и Андрей ушли на фронт ещё в июне 1941 года.
В августе 1942 году его деревня, ставшая партизанской базой, была атакована и полностью уничтожена.
Серёженьку нашли в истощенном состоянии в лесу неподалеку разведчики 142-го гвардейского стрелкового полка 47-й гвардейской стрелковой дивизии.
Сережа перепутал свою фамилию и назвался Алёшкиным.
В сентябре 1942 года его официально усыновил командир полка Воробьев Митрофан Данилович.
В ноябре 1942-го года, когда под Сталинградом произошло столкновение с немцами, Серёжа позвал на помощь "своих", находясь под обстрелом, и принял участие в откапывании блиндажа. За это Сережа был награждён медалью "За боевые заслуги".
Он единственный солдат, приставленный к такой награде в столь молодом возрасте.
Сергей прошел всю войну, получил ещё медали "За победу над Германией в Великой отечественной войне 1941-1945 гг." и Орден Отечественной войны 1 степени, был несколько раз серьезно ранен.
Сережа самый юный защитник Сталинграда, сын полка.
Он умер 01 февраля 1990 года от сердечного приступа прямо на автобусной остановке по дороге на работу в Челябинске. Он работал юрисконсультом на Челябинском заводе.
На фото изображен Сереженька при награждении.

Если у вас возникли вопросы по теме данной публикации, вы всегда можете написать мне в мессенджеры или позвонить:
Александр Твардовский — Рассказ танкиста:
Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
А как зовут, забыл его спросить.
Лет десяти-двенадцати. Бедовый,
Из тех, что главарями у детей,
Из тех, что в городишках прифронтовых.
Встречают нас как дорогих гостей.
Машину обступают на стоянках,
Таскать им воду вёдрами — не труд,
Приносят мыло с полотенцем к танку.
И сливы недозрелые суют…
Шёл бой за улицу. Огонь врага был страшен,
Мы прорывались к площади вперёд.
А он гвоздит — не выглянуть из башен, —
И чёрт его поймёт, откуда бьёт.
Тут угадай-ка, за каким домишкой.
Он примостился, — столько всяких дыр,
И вдруг к машине подбежал парнишка:
— Товарищ командир, товарищ командир!
Я знаю, где их пушка. Я разведал…
Я подползал, они вон там, в саду…
— Да где же, где?.. — А дайте я поеду.
На танке с вами. Прямо приведу.
Что ж, бой не ждёт. — Влезай сюда, дружище! —
И вот мы катим к месту вчетвером.
Стоит парнишка — мины, пули свищут,
И только рубашонка пузырём.
Подъехали. — Вот здесь. — И с разворота.
Заходим в тыл и полный газ даём.
И эту пушку, заодно с расчётом,
Мы вмяли в рыхлый, жирный чернозём.
Я вытер пот. Душила гарь и копоть:
От дома к дому шёл большой пожар.
И, помню, я сказал: — Спасибо, хлопец! —
И руку, как товарищу, пожал…
Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку,
И только не могу себе простить:
Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку,
Но как зовут, забыл его спросить.