Уголовный проступок в советский период

Ретроспективный анализ отечественного уголовного законодательства свидетельствует о том, что в советский период категория «уголовный проступок» исключается. Можно констатировать тот факт, что после 1917 года преемственность дореволюционного уголовного права была утрачена в советском уголовном законодательстве.

Однако, появляется категория преступлений, не представляющих большой общественной опасности. Официальное закрепление эта группа преступлений получила в уголовных кодексах союзных республик 1959-1961 годов. Понятием преступления, не представляющего большой общественной опасности, закон пользовался применительно к решению вопроса об уголовной ответственности несовершеннолетних (ч. 3 ст. 10 УК РСФСР 1960 г.) и об освобождении лица от уголовной ответственности и наказания с передачей виновных на поруки (ст. 52 УК РСФСР). В других случаях, как например, при освобождении лица от уголовной ответственности с передачей дела в товарищеский суд, закон вел речь о малозначительных преступлениях, т.е. деяниях, не представляющих общественной опасности (ст. 51 УК РСФСР).

8 февраля 1977 года была предпринята попытка законодательно закрепить уголовные проступки. Тогда Указом Президиума Верховного Совета СССР «О внесении изменений и дополнений в уголовное законодательство Союза ССР» была установлена возможность применения мер административной ответственности за преступления, не представляющие большой общественной опасности.

В то же время в УК РСФСР были внесены изменения, согласно которым термин «малозначительные преступления» был исключен, т.к. отсутствие в уголовном законе понятия малозначительного преступления вызывало трудности и ошибки в правоприменительной и судебной практике. Все нормы, регулирующие порядок освобождения от уголовной ответственности с заменой ее мерами общественного либо административного воздействия, стали связывать его с совершением преступления, не представляющего большой общественной опасности.

Введение такой категории как преступления, не представляющие большой общественной опасности, преследовало три цели. Во-первых, показать, что в уголовном законодательстве содержаться деяния, занимающие промежуточное положение между преступлением и административным правонарушением. Во-вторых, устранить возникшие противоречие между квалификацией деяния как преступления и применения за него мер общественного либо административного воздействия. В-третьих, исключить возможность признания лица виновным в совершении преступления при внесудебном решении вопроса об освобождении его от уголовной ответственности. Выборочные исследования, проведенные в тот период, свидетельствовали о том, что в отношении более чем 90% лиц процедура осуществлялась внесудебным порядком, это означало, что их вина в совершении преступления судом не устанавливалась. Каждое второе решение принималось должностным лицом со средним специальным юридическим образованием либо не имеющим опыта работы в правоохранительных органах.

Давая оценку появлению в уголовном законодательстве того периода такого понятия как деяние, содержащее признаки преступления, не представляющего большой общественной опасности, следует отметить, что, естественно появляются сложности в разграничении этих деяний и преступлений. Во многих случаях, отмечает С.Г. Келина, вследствие нечеткого описания оснований дифференциации и индивидуализации, закон открывает путь для недостаточно обоснованных, а порой и субъективных решений, что нарушает стабильность правоприменительной деятельности и противоречит таким принципам, как равенство граждан перед законом, неотвратимости и справедливости ответственности.