Институт самозащиты личности в различных отраслях права

В современном мире особую значимость приобретает институт самозащиты человека. Его становление связано с принятием Конституции, впервые закрепившей положение о том, что «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом». Положение установлено в части 2 ст. 45. Именно эта конституционная норма создала полноценное правовое основание для постановки вопроса о гарантиях реализации права на необходимую оборону и другие средства самозащиты, обозначила потребность в создании системы правовых способов самозащиты и определении границ их правомерности.

Понятие самозащиты

Понятие самозащиты рассматривают в узком и широком смысле. О. А. Снежко отмечает, что

в узком смысле – это действия самого субъекта, направленные на защиту и восстановление нарушенных прав без обращения к какому-либо органу или должностному лицу. В широком смысле – это любые самостоятельные действия гражданина, предусмотренные законом и направленные на защиту, обеспечение и восстановление нарушенных прав с использованием как своих собственных сил, так и возможностей государства и его органов, а также межгосударственных механизмов защиты прав человека.

Институт самозащиты по отраслям права

Перейдем к рассмотрению института самозащиты применительно к различным отраслям права.

В рамках АП предусмотрен такой способ самозащиты как крайняя необходимость, который устанавливается ст. 2.7 Кодекса об административных правонарушениях.

Определение крайней необходимости, данное в этой статье, позволяет указать на ее следующие признаки:

1) лицо причиняет вред охраняемым законом правам, интересам, благам (в т. ч. жизни, здоровью, нравственности);

2) причинение вреда направлено на устранение опасности, которая: во-первых, реальна, а не мнима, во-вторых, непосредственно угрожает либо самому лицу, которое причиняет вред в состоянии крайней необходимости, либо другим лицам, государству и обществу.

Иначе говоря, действия, совершаемые в обстановке крайней необходимости, по времени должны совпадать с реально существующей угрозой причинения вреда.

И, в-третьих, если эта опасность не могла быть устранена иными средствами, т. е. причинение вреда – единственное, что могло бы привести к устранению опасности.

И третий признак крайней необходимости согласно КоАПу: вред, причиняемый в состоянии крайней необходимости, должен быть меньшим по объему, нежели вред предотвращенный. То есть даже если они совпадают по объему, крайняя необходимость отсутствует.

Нарушение условий самозащиты, то есть любого из перечисленных мной признаков, квалифицируется как самоуправство.

Судебная практика

Когда обращаешься к судебной практике по данному вопросу, бросается в глаза подавляющее число дел, в которых суд не признает крайнюю необходимость. Дабы не быть голословной, приведу выдержку из статьи Кисина, посвященной данной проблеме: «Не располагая обобщенными статистическими данными (в связи с отсутствием таковых), опираясь на собственный опыт в сфере правоприменения и анализ общедоступных судебных решений по делам об административных правонарушениях, следует заметить, что положения статьи 2.7 КоАП в правоприменительной практике реализуются крайне редко. Можно предположить, что доля предусмотренных КоАП деяний, которые совершаются в состоянии крайней необходимости, весьма незначительна, но она, несомненно, больше той, что официально признается правоприменителями».

Вообще, однозначно нельзя винить лишь правоприменителей, так как доказать крайнюю необходимость действительно достаточно сложно. Например, как вы докажете вынужденное пересечение сплошной линии разметки дороги в связи с аварийной ситуацией? А как вы докажете, что причиненный вред меньше предотвращенного?

Например, в первом деле виновный нанес своему соседу побои, влекущие административную ответственность, и утверждал, что тем самым защищал покой больной жены и вообще его сосед первый напал, однако побои на своем теле виновный не зафиксировал. Во втором случае мужчина покинул место ДТП, ссылаясь на то, что там была опасность в виде нетрезвой компании. В третьем случае мужчина стрелял в неположенном месте, пытаясь отогнать агрессивно настроенную собаку. Во всех случаях суд не признает крайнюю необходимость, аргументируя тем, что опасность была мнимой. И во всех этих случаях у суда просто нет доказательств крайней необходимости. Однако, например, в последнем деле, мужчина покинул место ДТП, ему нужно было отвезти больного онкологией ребенка в больницу на процедуры, и суд признал это крайней необходимостью, так как опасность здоровью ребенка подтверждала справка из медучреждения.

Перейдем к институту самозащиты в трудовом праве. Трудовой кодекс РФ в ст. 379 дает работнику возможность в целях самозащиты своих трудовых прав отказаться от выполнения работы, не предусмотренной трудовым договором, а также от выполнения работы, которая непосредственно угрожает его жизни и здоровью. В любом случае работник обязан письменно известить работодателя или его представителя о своих намерениях применить самозащиту. В противном случае его действия могут быть расценены как нарушение дисциплины труда.

Граждане не один раз подавали жалобу на неконституционность данной статьи, так как полагают, что данная статья позволяет работодателю оставлять работника без зарплаты и даже увольнять за прогул, так как в конечном счете решение об обоснованности действий, предпринятых работников для самозащиты своих прав, все равно принимает работодатель.

Конституционный суд отказывает в удовлетворении жалобы, т. к. ст. 379 устанавливает способ защиты работниками своих трудовых прав, направлена на обеспечение соблюдения работодателем трудовых прав работника и сама по себе не может рассматриваться как нарушающая конституционные права заявителя.

Т. о. возникает вопрос гарантии данной нормы. Ею можно считать ст. 380 Трудового кодекса, которая запрещает работодателям чинить препятствия своим работникам в самозащите своих трудовых прав. Кратко, в качестве примера: в обзоре практики приводится часто возникающая ситуация, когда спортсмен отказывается работать, ссылаясь на то, что его тренер не обладает достаточной квалификацией, и это угрожает его жизни и здоровью. Работодатель назначает дисциплинарное наказание за прогул, и суд признает это действие незаконным согласно ст. 380 ТК РФ.

Опять же возникает проблема определения границ самозащиты, т. к. случается, что суды не признают основания для самозащиты достаточными. Например, в приведенном определении КС врач не вышел на работу, обосновав это тем, что температура в рабочем помещении была +17, а не +20 градусов, как положено по СанПиНу. Суд определяет это обстоятельство не угрожающим жизни и здоровью.

В уголовном праве институт самозащиты находит свое выражение в ст. 37 и 39 УК РФ. Ст. 37 закрепляет такой способ самозащиты, как необходимая оборона, а ст. 39 раскрывает понятие крайней необходимости.

Необходимая оборона и крайняя необходимость УК РФ рассматриваются как специфические обстоятельства, в которых находится субъект. Ст. 37 предусматривает освобождение субъекта от ответственности за вред, причиненный им нападающему лицу, если посягательство сопровождалось насилием, представляющим опасность для жизни защищающегося или иного гражданина либо с непосредственной угрозой его применения. Ст. 39 предусматривается освобождение от ответственности лица, причинившего вред в процессе устранения опасности, которая непосредственно угрожала защищавшемуся или иным гражданам, государственным или общественным интересам, если она не могла быть ликвидирована другими способами. При этом в норме оговаривается, что субъект в своих действиях не должен превышать пределы крайней необходимости.

В уголовном праве принято выделять условия правомерности необходимой обороны:

• общественная опасность;
• реальность;
• наличность посягательства.

Условия правомерности крайней необходимости составляют:

• действительность;
• наличность;
• неустранимость опасности.

В чем же основные различия данных правовых институтов?

При необходимой обороне источником опасности являются действия человека. Состояние же крайней необходимости может быть порождено не только действиями человека, но и стихийными силами природы и т. п. Необходимая оборона правомерна даже в тех случаях, когда имелась возможность избежать посягательства при помощи бегства, обращения за помощью и т. п. Крайняя же необходимость предполагает, что причинение вреда является единственным способом устранения опасности.

При необходимой обороне вред, причиненный лицу, осуществляющему общественно опасное действие, может быть больше вреда грозящего. Крайняя необходимость в отличие от этого правомерна только при причинении меньшего вреда в интересах предотвращения вреда большего. При необходимой обороне вред причиняется только лицу, осуществляющему общественно опасное посягательство. При крайней необходимости вред, как правило, причиняется третьим лицам.

Существует разный законодательный подход к установлению уголовной ответственности за деяния, совершенные при превышении пределов необходимой обороны и пределов крайней необходимости.

Несмотря на то что существуют четкие критерии правомерности необходимой обороны, существует проблема реализации права на необходимую самооборону на практике. По статистке, в 91 % случаев судебное решение выносится не в пользу оборонявшегося. Примером может служить следующий пример из судебной практики.

Апелляционное постановление Московского городского суда от 31.03.2016 г.

К. признан виновным в совершении убийства при превышении пределов необходимой обороны.

Преступление К. совершено при следующих обстоятельствах. К. занимал свой пост охранника склада строительных материалов, в определенный момент к посту прибыли находившиеся в состоянии алкогольного опьянения М. и П., требуя от него обеспечить беспрепятственный проезд их грузового автотранспорта на территорию склада с целью хищения материалов.

К. произвел из карабина два предупредительных выстрела в воздух. Несмотря на эти действия, М. и П. приближались к К., высказывая в адрес последнего угрозы и оскорбления. К. произвел четыре выстрела из карабина, нанеся М. и П. ряд телесных повреждений.

Действия К. были квалифицированы судом как явное превышение необходимой самообороны. Судом не было указано, в чем именно заключается явность в превышении пределов необходимой обороны. Также неясно, почему суд сделал вывод, что отсутствовала реальная угроза жизни обороняющегося лица.

Что касается применения на практике ст. 39 УК РФ, существует следующая проблема: в некоторых ситуациях трудно спрогнозировать размер вреда, которого удалось избежать.

Левобережным райсудом Липецка по ч. 1 ст. 264 УК РФ был осужден К. Пытаясь избежать столкновения с другим автомобилем, К. направил свой автомобиль на обочину и допустил наезд на дерево. В результате был причинен тяжкий вред здоровью пассажиров в машине К.

Ссылка защиты на действия в условиях крайней необходимости была отклонена судом, поскольку материалами дела было установлено, что К. мог двигаться прямо по встречной полосе движения, а не менять траекторию, и вреда бы при этом не наступило (приговор от 07.06.2017 г. по делу № 1-48/2017).

В то же время бывают ситуации, когда причиненный вред объективно меньше того, который мог бы возникнуть в случае бездействия субъекта правонарушения.

Приговором Шебекинского райсуда Белгородской области от 03.05.2015 г. по делу № 1-45/2015 был оправдан А., обвиняемый по ч. 1 ст. 166 УК РФ в угоне транспортного средства. Судом было установлено, что А. действовал в условиях крайней необходимости — он завладел чужим автомобилем, так как существовала угроза для его жизни со стороны другого лица. Убежать он не мог из-за травмы ноги.

В гражданском праве институт самозащиты вводит ст. 14, которая также устанавливает, что способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. По смыслу ст. 1 и 14 ГК самозащита гражданских прав может выражаться в том числе в воздействии лица на свое собственное или находящееся в его законном владении имущество.

Самозащита может заключаться также в воздействии на имущество правонарушителя в том случае, если она обладает признаками необходимой обороны (ст. 1066) или совершена в состоянии крайней необходимости (ст. 106).

В заключение необходимо сказать о том, что на современном этапе развития гражданского общества самозащита становится его необходимой составляющей. Деятельность субъекта по защите его прав, свобод, важнейших жизненных интересов, юридических обязанностей является результатом выражения его воли, волеизъявления, отражением мотивов и целей.

Развитие и эффективность самозащиты определяется в первую очередь степенью закрепления регулирующих ее норм в российской системе права. Следовательно, законодательное закрепление критериев для четкого установления пределов самозащиты прав и перечня четко зафиксированных способов самозащиты повысит возможности практического применения института и его эффективность.