Есть ли выход из психоневрологического интерната?

Рубрика«Необычное дело»

11.08.2019 г.

Часть 1

Ко мне обратился клиент, который хочет освободиться – точнее сказать выписаться – из Армавирского психоневрологического интерната (по ул. Новороссийской, 163), хотя первое слово более подходит для данного случая. Такое дело у меня впервые, и стоит признать, оно очень нестандартное, интересное и довольно редкое.

Совершив визит в интернат, я заметил удивленное и суетливое поведение персонала, которое показало, что адвокаты – редкие гости таких заведений.

По закону содержание в таком месте для моего доверителя не является принудительным, и заселение в него не производилось по акту суда (в недобровольном порядке). Дееспособности он не лишался, поэтому, на первый взгляд, всё вполне добровольно: есть путевка краевого органа соцзащиты, есть договор об оказании услуг стационарного социального обслуживания, однако по факту он и другие постояльцы подобных учреждений чувствуют себя в них заключёнными в прямом смысле слова.

Пребывание в интернате стационарное. Пациент не только не может выйти за пределы интерната, там даже гулять ему позволено в пределах огороженного «гуляльного» дворика, все остальные передвижения в пределах интерната (в столовую, в душевую, на процедуры и так далее) осуществляются коллективно и в сопровождении персонала.

Дозволено нарушать режим только пациентам, сотрудничающим с администрацией (стукачам). Чем не зона? Не даром профильные некоммерческие организации и общественные деятели заявляют, что существующая система психоневрологических интернатов (ПНИ) сродни системе тюремного заключения.

Интернат огорожен высоким забором, преодолеть который нельзя без специальной физподготовки. На проходных – пропускной режим, охранник, турникет, система видеонаблюдения и все такое. Не хватает только колючей проволоки и караульных на вышках. При большом желании сбежать, конечно, можно, но какой смысл? Все документы хранятся в администрации, без денег и паспорта далеко не уйдешь, да и администрация интерната обязана принять все меры по поиску и возврату сбежавшего. Но после доставленных неудобств объем прав пациента может сузиться, контроль станет более строгим, а применяемые препараты – более сильными.

Человек, конечно, может быть психически не совсем здоровым, но в то же время не представлять опасности для себя и окружающих, быть вполне самостоятельным, жить как и все люди, ходить на работу (имея пусть и неквалифицированный труд), оплачивать жилье, заводить семью и т.д. По мере необходимости наблюдаться в психоневрологическом диспансере амбулаторно и принимать выписанные препараты.

Многие хотели бы жить самостоятельно вне стен интерната, но по факту все упирается в желание родственников. Если такой пациент родственникам не нужен, то приходится мириться с судьбой и годами жить в поднадзорном казённом учреждении.

История клиента

Так случилось и с моим клиентом. В детстве он перенес контузию во время взрыва бытового газа в доме, имеет инвалидность, нуждается в приеме препаратов, которые минимизируют риск развития приступов. В детстве учился как в обычной, так и в спецшколе, затем окончил ПТУ, получил профессию каменщика.

Родители отказались от него, человек оказался предоставленным самому себе. Поехал в другой город, несколько месяцев жил самостоятельно. Когда закончились деньги и истек срок найма снимаемого жилья, а также вследствие стечения тяжелых обстоятельств, попал в специализированную психиатрическую больницу Абинского района, а потом и в психоневрологический интернат, где безвылазно находится уже несколько лет. За все время пребывания в учреждении родственники им не интересовались ни разу.

Спрашиваю, как осуществлялся прием в интернат, подписывался ли договор об оказании услуг стационарного социального обслуживания. Отвечает, что подписывал какие-то документы, копии которых не дали, пытался прочитать перед подписанием, но ему запретили.

Психически человек себя считает абсолютно здоровым, в общении вполне адекватен, имеет стремление выйти из интерната и жить самостоятельно.

Вы спросите, а если он наступит на те же грабли и опять попадет сюда? Но ведь трудоустройство и обеспечение жильем – это социальные вопросы, с которыми может столкнуться каждый. А по состоянию здоровья человек вполне может жить вне стен интерната и в случае необходимости получать амбулаторную психиатрическую помощь.

Ситуация усугубляется тем, что в одном месте содержатся как относительно здоровые, так и люди с очевидными психическими расстройствами. Пройдясь вдоль стен интерната, а особенно зайдя на проходную, я услышал странные крики, возгласы, междометия и звукоподражания от больных, явно не характерные для адекватных людей.

Заявление на имя директора

Ещё с проходной слух о том, что к одному из постояльцев пришел адвокат, приводит других больных в эйфорию. Благо, что персонал позаботился и выделил мне для общения с клиентом отдельную изолированную комнату.

В период ожидания привода клиента заведующий обособленным отделением с нескрываемым любопытством пытается выяснить цель моего визита. Отвечаю дежурной фразой, мол, это составляет адвокатскую тайну.

За 15 минут ожидания встречаюсь взглядом с откровенно больными, что не очень приятно. Начало общения также сопровождается попытками медсестры приоткрыть дверь и подслушать разговор. Уверенно закрываю дверь, так как имею право на конфиденциальную беседу.

По итогам общения с клиентом понимаю, что его ситуация не самая безнадежная. По заранее подготовленному бланку мы заполняем заявление на имя директора о выписке из интерната со ссылками на статьи Закона РФ от 02.07.1992 № 3185-1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании».

Принимать заявление у меня не спешили. Первое, к чему придрались, – оно написано не собственноручно. Спрашиваю, где написаны эти требования, но ответа не получаю. Регистрировать его тоже не хотели, предложив дождаться заключения комиссии. Настаиваю на соблюдении правил делопроизводства и представляю, если заявление сдавал бы сам пациент без адвоката, тогда его вообще никто серьезно бы не расценивал.

Теперь остается только ждать результатов заключения врачебной комиссии с участием врача-психиатра о том, что по состоянию здоровья мой клиент способен проживать самостоятельно. Именно эта способность, а не наличие или отсутствие психического расстройства, согласно закону является необходимой и достаточной для выписки из подобного заведения.

Иные условия выписки, в частности, наличие жилья, прописанные в подзаконных актах, противоречат требованиям Федерального закона и нарушают права и интересы пациента.

При регистрации заявления в приемной директора ПНИ пытаюсь узнать у персонала и заместителя о том, каковы критерии определения способности человека жить самостоятельно и кем они утверждены. Удивительно, но ответа на этот вопрос никто не знает. Будет пища для размышлений и поиска ответов на эти специфические медико-социальные вопросы.

В любом случае, если решение нас не устроит, мы намерены обжаловать его в судебном порядке с привлечением независимых экспертов.

О дальнейшем ходе дела напишу отдельный пост. Оставляйте свои отзывы по теме в комментариях

Опубликовано с сайта адвоката Усова Игоря - iusov.ru