В феврале произошло задержание основателя инвестиционного фонда Baring Vostok М. Калви, а также арест еще пяти топ-менеджеров по уголовному делу, которое выглядит крайне сомнительно, по моему мнению как адвоката. Это задержание и последующий арест может нанести по российскому инвестиционному рынку и климату как минимум довольно ощутимый удар. Эта новость мне кажется важной, и я решил изучить вопрос арестов ТОП-менеджеров и высказать свое мнение.
Аресты ТОП-менеджеров
Основным мотивом исследования явилась желание понять и разобраться, как действия правоохранителей повлияют на бизнес. Для справки и полноценного исследования, необходимо заметить, что аресты ТОПов проходят не только в России, но и за рубежом.
Так, в ноябре 2018 года появилась новость об аресте в Токио главы альянса Nissan-Renault-Mitsubishi К. Гона, подозреваемого в сокрытии доходов. По версии следствия, он задекларировал только половину из своих доходов в 10 млрд иен — почти $89 млн за последние пять лет.
Эта новость облетела весь деловой мир. Этот инцидент не только ударил по финансовым показателям компаний (акции Renault в день ареста подешевели почти на 15%, а Nissan потеряли 9% стоимости), но и поставил под угрозу само будущее корпорации: Nissan – Mitsubishi. Эти компании лишили К. Гона поста председателя совета директоров, тогда как Renault принял решение этого не делать, и отношения между японской и французской компаниями заметно ухудшились.
Статистика показывает: несмотря на то что ошибки топ-менеджеров не всегда напрямую связаны с деловой активностью компании, они напрямую влияют на доверие контрагентов к компании и проводимый бизнес в целом. Эти выводы сделаны в исследовании, которые провела группа американских специалистов из государственного университета Миссисипи, Lebow College of Business Университета Дрексел и Университета Миссури в Колумбии:
«Последствия управленческой неблагоразумности: секс, ложь и стоимость компании».
Исследователи утверждают, что, по их подсчетам, потери фирм в случае любого публичного скандала составляли в среднем $110 млн, а если в нем замешан руководитель или кто-то из высшего звена управления, сумма может вырасти в два раза. Также наблюдается и долгосрочное влияние таких скандалов на котировки акций — в течение года они торговались, как правило, на 11–14% ниже первоначального уровня.
«Финансовые нарушения наносят больший ущерб, чем, к примеру, сексуальные скандалы, так как показывают, что в системе управления компанией не все в порядке», – считает директор Russian Business Ethics Network, доцент НИУ ВШЭ Максим Сторчевой.
С этим мнением нельзя не согласится. Крупный инвестор или контрагент, выбирая компанию все-таки ориентируется не только на материальный активы и деловую активность, но и на стиль, стабильность в управлении компании. Эти три критерия выбора взаимосвязаны между собой. Не нужно быть профессиональным игроком на том или ином рынке, чтобы понять: именно топ-менеджмент задает вектор направлению и развитию компании. А что происходит, когда этот самый ТОП исчез или отстранен от управления, да еще и по весьма дискредитирующим основаниям – к примеру, арест по экономической статье?
В самом пессимистичном сценарии вместе с капитаном на дно идет и весь корабль, как это произошло c американским энергетическим гигантом Enron. Как установило следствие, Кеннет Лей, занимавший должность генерального директора 17 лет, вместе с исполнительным директором Джеффри Скиллингом не один год подделывали отчетность, скрывая убытки и искусственно поднимая котировки акций, а затем просто продал свой пакет.
Когда в 2001 году махинации открылись, стоимость акции компании упала почти в 90 раз! Компания, оценивавшаяся в $68 млрд заявила о банкротстве, 20 тыс. сотрудников потеряли работу, а убытки акционеров составили $11 млрд. Лей, которому грозило в общей сложности 165 лет тюрьмы, не дожил до приговора, скончавшись от сердечного приступа.
А что в России?
Поговорив об общей тенденции в мире, и посмотрев, «как у них», вернемся в Россию. Как уже говорили, в Москве 15 февраля по подозрению в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ) был задержан гражданин США Майкл Калви, основатель Baring Vostok — одной из старейших инвестиционных компаний, работающих в нашей стране. Инкриминируемая ему статья предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до десяти лет.
На следующий день после задержания, 16 февраля, он был арестован Басманным судом Москвы на два месяца. По версии следствия, Калви похитил в начале 2017 года 2,5 млрд руб. у банка «Восточный» (33-е место по активам — почти 250 млрд руб. по итогам 2018 года, контрольный пакет — у структуры Baring Vostok). Дело заведено по заявлению миноритарного акционера «Восточного» Шерзода Юсупова (4,8%), вошедшего в капитал банка вместе с другими акционерами Юниаструм Банка во главе с Артемом Аветисяном (его доля в объединенном банке — 32,5%). «Юниаструм» объединился с «Восточным» в начале 2017 года.
Вместе с Калви были задержаны еще три сотрудника Baring Vostok: партнер Ваган Абгарян, партнер по финансовому сектору Филипп Дельпаль и директор по инвестициям Иван Зюзин (все — члены совета директоров «Восточного» в начале 2017 года), а также советник Норвик Банка, в прошлом глава «Восточного» Алексей Кордичев и гендиректор Первого коллекторского бюро Максим Владимиров.
Итак, Калви подозревают в хищении 2,5 млрд рублей у банка «Восточный». Baring Vostok — крупнейший акционер банка «Восточный» (51,6% акций). Сама компания подтверждает, что в рамках коммерческого спора по банку «Восточный экспресс» задержаны четыре сотрудника, включая Майкла Калви. «Действия правоохранительных органов не связаны непосредственно с деятельностью компании Baring Vostok и других портфельных компаний», — говорится в заявлении, которое было опубликовано на их сайте.
В компании отметили, что Baring Vostok и все портфельные компании фонда, включая «Восточный экспресс», продолжают работать в обычном режиме. По версии следствия, основанной на заявлении Шерзода Юсупова и подкрепленной следственными действиями ФСБ, события развивались следующим образом:
1) Подконтрольная Калви компания «Первое коллекторское бюро» (ПКБ) была должна «Восточному» около 2,5 млрд рублей.
2) Калви и пять арестованных ТОП-менеджеров решили урегулировать долг на невыгодных для банка условиях.
3) Для этого они провели через собрание акционеров «Восточного» решение, по которому банк получил в счет долга от ПКБ 59,9% акций принадлежавшей коллекторскому бюро люксембургской компании International Financial Technology Group (IFTG).
4) На собрании Калви и его коллеги заявили, что стоимость активов этой финтех-компании составляет 3 млрд рублей. Но, по версии ФСБ, их максимальная стоимость — 600 тысяч рублей.
Калви на суде заявил, что в версии следствия необоснована («почти все неправда»). По его словам, сделка была одобрена всеми незаинтересованными акционерами обеих компаний, а Юсупов лично участвовал в переговорах и имел полный доступ к информации. Реальная причина подачи заявления — акционерный конфликт Baring с партнером Юсупова Аветисяном, против которого фонд начал разбирательство в Лондонском международном третейском суде по подозрению в мошенничестве в десятке сделок, сказал Калви. У заявителей, по его мнению, было два мотива — добиться отказа Калви от требований в Лондонском суде и не допустить уменьшения доли Аветисяна в ходе дополнительной эмиссии акций «Восточного».
Немного о доказательствах в деле… Главный камень преткновения в данном уголовном деле — оценка компании International Financial Technology Group (IFTG). Именно оценка во многом будет влиять на наличие состава преступления по ч.4 ст. 159 УК РФ. По версии следствия, Калви и его сообщники погасили долг их компании «Первое коллекторское бюро» на 2,5 млрд рублей перед банком «Восточный», передав банку 59,9% акций IFTG, хотя реальная стоимость IFTG, как утверждает следствие, составляла 600 тысяч рублей.
Отвечая на основной вопрос — откуда взялась оценка в 600 тысяч — следователь менял версии. В пятницу он сообщил, что оценку проводила PricewaterhouseCoopers (PwC), но сами материалы в деле отсутствовали. В субботу перевод оценки все-таки появился, но выяснилось, что проводила ее некая кипрская компания по заказу компании Finvision, принадлежащей оппоненту Калви в конфликте вокруг «Восточного» Артему Аветисяну. На обоих заседаниях попытки следователя обосновать сумму 600 тысяч вызвало неудовольствие у судьи, что, впрочем, не помешало ему отправить Калви под арест.
А так ли это? Действительно ли деятельность правоохранителей не связана с деятельностью компании?
Чем примечателен Baring… Тем, что никогда не заключал сделок с государством и не участвовал в сделках, где есть интересы государства. Главный их принцип — входить только в частные бизнесы, без участия государства. Они работают в России с 1994 г. и инвестировали в такие известные компании, как «Яндекс», «1 С», «Авито», «Озон», «ЭР-Телеком», банки «Тиньков», «Восточный Экспресс» и др.
Фонды венчурных инвестиций – это ключевой институт развития современной экономики, Россия здесь не исключение. Откуда появились Фэйсбук, Гугл, иначе говоря, компании, на которых стоит современная экономика? В мире есть тысячи талантливых предпринимателей, которые в ежедневном режиме пытаются создавать компании. Венчурные капиталы выходят на рынок и, используя свою экспертизу и опыт, дают деньги самым талантливым, помогают им правильно организовать весь процесс. В ходе роста компании, они помогают привлечь дополнительные инвестиции, чтобы она могла развиваться.
К примеру, Facebook**** был убыточным вплоть до 2008 г. и постоянно требовал внешних инвестиций для покрытия убытков и развития. Важную роль венчурных инвестиций в современной экономике понимает даже российское правительство. Именно поэтому была потрачено очень много денег на создание «Роснано», Российского фонда прямых инвестиций, Российской венчурной компании. Однако несмотря на то, что в эти компании было вложено сотни миллиардов рублей налогоплательщиков, отдачи от этих инвестиций для экономики особо не заметно. Единственный ощутимый результат – это то, что менеджеры этих фондов стали миллионерами или даже мультимиллионерами. Для бюджета результат их работы обернулся огромными убытками.
Можно сколько угодно говорить, что у Baring Vostok хотят таким образом отнять активы, что у одной из сторон спора были тесные контакты с ФСБ или что это действительно было мошенничество, но результат налицо: арест руководства — это удар по всему инвестиционному бизнесу в России. После громких задержаний акции Яндекса, Ozon и других начали падать в цене, а Россия потеряла в своем деловом имидже.
Факторы, которые влияют на бизнес
Обобщив некоторый международный опыт и его последствия, последние события в России, можно выделить следующие факторы, которые будут влиять на бизнес, в случае арестов ТОП-менеджмента.
К таким новостям, как правило, чувствительны портфельные инвесторы, и особенно небольшие фонды. «Через новостной поток, который льется отовсюду, они оценивают инвестиционный климат страны», – говорит экономист Альфа-банка Наталия Орлова. Эти выводы, как правило, непрофессиональны и поверхностны. «Делать анализ рынка, в котором динамика определяется не экономическими новостями и не темпом экономического роста, а новостями, связанными с судебными процессами или действиями силовых структур – крайне сложно».
Внешним инвесторам сложно интерпретировать такую ситуацию, и многие, конечно, предпочитают инвестировать в те рынки, которые более прозрачны, без таких рисков – риска потери денег. Ведь отследить правоохранителей невозможно, а значит и последствия инвестиций становятся непредсказуемыми.
Но не ошибаются только роботы. Как бы человек ни контролировал себя, всегда есть вероятность, что вплывет какая-нибудь случайная видеозапись или пост. Поэтому этика из понятия сугубо философского становится функциональным бизнес-инструментом, влияющим на корпоративную репутацию компании.
«В отличие от Запада, где моральные ограничения в бизнесе появились под давлением общественного мнения, в России этика бизнеса начинает складываться с введением международных стандартов социальной ответственности, комплаенсу и требований государства», -- полагает доцент кафедры этики философского факультета МГУ Татьяна Пороховская.
«Долгосрочные стратегии отдельных компаний, особенно владельцев дорогих брендов, в значительной степени регулируются общественным мнением, – считает Максим Сторчевой (Russian Business Ethics Network). Любой негатив в социальных сетях или СМИ для таких компаний — очень опасная и болезненная вещь, поэтому они стараются не делать ничего плохого».
В России соблюдению бизнес-этики способствует интеграция на международные рынки и регулятор в лице государства, но не самоограничение компаний.
Этика бизнеса как самостоятельная дисциплина появилась в США в начале 1970-х годов, а в России она только начинает зарождаться. Все описанное выше – это этика бизнеса, или его репутация.
Как мы уже говорили, руководство компании определяет вектор ее развития. Чем крупнее компания, тем заметнее она на общем фоне рынка и тем влиятельнее ее руководство. С репетиционным ударом по бизнесу компании вследствие ареста ТОПа, ослабевает и влияние компании на рынке, а следовательно, и получаемый доход. К такой компании инвесторы относятся уже с настороженностью и менее охотно вкладывают в нее деньги.
Перечислив эти факторы, можно сказать одно: при изменении одного из них будет меняться деловой имидж и доход копании.
То есть, любой из вышеперечисленных факторов и его качественное изменение может привести как к убыткам компании, так и к доходам. Логика инвестора проста: если компания стабильна, влиятельна, о ней сложилось положительное мнение в бизнес-среде, то эта компания надежна, надежны ее активы и риски минимальны. Такая компания заслуживает доверия и распорядится средствами во благо всем.
Можно сделать несложный вывод, что инвестиции в российские проекты теперь будут обходиться дороже для тех, кто их привлекает. Россия, как и любая страна, имеет свою специфику решения проблем. И инвестиционный климат, который здесь сложился, всем, кто работает с Россией, известен — отчасти за это они получают премию за риск.
Не хотелось бы, чтобы работающим в нашей стране иностранцам платили премию «за риск».
Спасибо за отзыв.
Тел. 8 904 004 9132
6.1М
81к
