СОДЕРЖАНИЕ.
1. Чайковский “Октябрь”.
2. Поцелуй.
3. А снежинки целуют мне пальцы...
4. Расплата.
5. Молитва.
6. Нам.
7. Профиль твой облако...
8. Я пью твой взгляд до опьянения...
9. Женщине.
10. Музыкант.
11. Опустошение.
12.Свадьба.
13. Монолог.
14. Коллегам.
15. Поэт.
16. Мой друг.
17. Апрель.
18. Дочери.
19. Ну-ка скажи мне на ушко...
20. Как чудесное кружево...
21. Весна.
22. Какие чистые лучи...
23. Жилетки не носит никто из друзей...
24. У дантиста.
25. Посидим за чашкой чая...
26. Признание.
27. Землю только обнимет снег...
28. Ночь.
29. Друзьям.
30. С днем рождения.
31. До свидания.
32. Командировка.
33. В. Кузнецову.
34. Панегирик пяткам.
35. Другу.
36. Спаси от грусти слово - искра...
37. Мы были в Ираке...
38. Где только кажется окрайной...
39. Бабушкин сад.
40. Мне в сон, предназначенный детям...
41. Ал. Замараеву.
42. Н.И.Локтенко.
43. Как жаль, что свято место пусто...
44. Как от нежности душа твоя хмелела...
45. Глаза карают приговором...
46. Эта боль как простуда...
47. Кому и кем ты нынче предан?...
48. Я оставлю тебя как в новелле Барбюса...
49. Ю. Чижову.
50. Прислонись к моему плечу...
51. В.К. Кантышу.
52. Приятелю.
53. И.Юрченко.
54. Моей юности посвящается.
55. Меня ты будешь навещать...
Автор: Екатерина Александровна Чижова.
СкрытьРедактироватьУдалитьР®зЎ«пЈ о аЎ¬ОтветитьС цитатойВ цитатникОбратиться.
Перейти к дневнику.
Информация.
Вторник, 30 Июля 2013 г. 04:43 ссылка Алексей_Замараев.
Папе, погибшему в автокатастрофе.
Где только кажется окрайной
Пространство в синей полутьме,
Я вижу, как от самой дальней.
Звезды ты шлешь сиянье мне.
Твоя ли воля, что когда-то.
Свободу вне календарей.
Ты предпочел, оставив дату.
Недолговечности твоей?
Мы разлучились слишком спешно.
Еще был детством мой восход...
Не правда ли, среди безгрешных.
Твоя душа теперь живет?
Теперь, когда мне минул полдень,
И я, даст Бог, вошла в зенит,
Тоска о том, что не восполнить.
Все больше нас с тобой роднит.
Ты помнишь розовое утро.
Цветет у бабушки в саду,
И облака-кусочки тундры.
Пристыли к небу, словно льду?
И наш любимый “Запорожец”
Оттенком в бабушкин салат.
Стоит на галичной дорожке,
Потупив свой погасший взгляд
Он твой палач или заложник.
Увез тебя в бескрайний путь,
Откуда ты так редко можешь.
Мне лучик света протянуть
Вдруг словом чьим-нибудь порежусь.
И, не утешась, захочу.
К тебе, столь памятная нежность,
Взойти по звездному лучу,
А если не пробиться свету.
Сквозь разметелевшую грусть,
Быть может на порыве ветра.
В твое пространство проберусь.
КОМАНДИРОВКА.
К тебе не отплыть, не отъехать, не взвиться,
Не взмыть на бегу...
Летают туда самолеты и птицы,
А я не могу.
Здесь осень такая, что хочется выкрасть-
(Безумная страсть!).
Деревья из парков и нежно к их листьям.
Душою припасть.
Но так одиноко любить этот праздник-
Ни ночи, ни дня.
Не жду я теперь-меня день только дразнит,
А ночь-западня.
А “Там” представляется мыслью: “В ОТЪЕЗДЕ”
И белым пятном-
Тебя навещают друзья и созвездья,
А мне не дано.
* * *
Как жаль, что свято место пусто.
В душе, свободной от искусства.
И гениальных строф.
Зачем уму его приметы,
А взгляду отблески кометы-
Следы иных миров?
Как от Моне и Ренуара.
Лучей, не принятых в подарок,
На тьму прольется свет?
И без разгадки тайны знаков.
Цветаевой и Пастернака.
Быть может мир воспет?
Да будем счастлтивы, менялы,
Утратив много или мало.
Задолго наперед,
Во имя пагубной рутины.
В особняке или квартире.
В пыли больших забот!
Печально, как несовместимы.
С людьми великие картины.
Когда разобщены...
И вечны ценности, что тленны,
Что превозносят сокровенно.
В несбыточные сны.
Пускай исполнятся затеи,
А после все разбогатеют.
На том, что дух велик,
На том, что снимутся барьеры.
Для тех, кто чувствует и верит,
Кто сердцем все постиг.
* * *
Глаза карают приговором-
В них словно вписано: “Трави!”
Ликуя травит сучья свора,
Едва учуяв дух любви.
Напав на след великой страсти,
Такой небесной и земной,
Оскаливает свора пасти,
Голодный затевая вой...
По нежности, по встрече каждой,
В которой кто-нибудь согрел,
Воруя из замочных скважин.
Лучи от раскаленных тел,
Впиваясь в телефонных трубках.
В чужую музыку, а с уст-
Стирая наскоро и грубо.
Улыбки утоленных чувств,
Измученную грязной сплетней.
Еще живую боль души,
Выстегивая вечной плетью,
Стараясь насмерть устрашить
Как будто похотливый пастор,
Не знающий мужских утех,
Наказывает чье-то счастье.
За свой невоплощенный грех.
ЧАЙКОВСКИЙ “ОКТЯБРЬ”
А дождик колкий моросит по клавишам-
Октябрь желтый загрустил по осени,
И пальцы тонкие в тоске по ландышам.
Перебирают пасмурность несносную.
НАМ.
Луна нам скатится в ладони.
По нитке желтого луча,
И станут нас с тобой короной.
Из неба звездного венчать.
АПРЕЛЬ.
Всевышний Художник творит акварелью.
Прозрачнее света, нежнее тепла.
Картину рождения русских апрелей-
Великий Знаток своего ремесла!
И братьям Его или детям по кисти
Всей жизни не хватит постичь до конца
Секрет претворения творческих истин.
Художника-Бога и Бога-Творца.
Как с живописью не сравнится побелка,
От первотворения так далеки,
Оставшиеся гениальной подделкой,
Работы талантливой самой руки.
С холстов с укоризной взирают богини-
Холсты копиистов для них не престол.
Березы-натурщицы, девы нагие,
Стоите вы выше похвал и крамол,
Изысканной брани, хулы непотребной,
Касаетесь облака ласковым лбом,
Слегка залетая в апрельское небо,
Почти растворяетесь там в голубом.
А ваши стопы утопают в купеле,
Во всеочищающей мудрой воде...
Всевышний Художник творит акварелью.
Картину, которой нет равных нигде.
ДОЧЕРИ.
Что за глазки-два цветочка!
Это чудо-моя дочка.
Что за ушки-две ракушки,
Что за носик-абрикосик.
Что за щечки-два клубочка,
Изумительное личико-
Просто сладкая клубничка.
До чего смешные ножки!
Как живые кочережки,
А рученки у малютки-
Две прелестных незабудки!
Это правда все малышка-
Твоя мама не врунишка.
* * *
Как чудесное кружево
У хохочущих губ.
Только что отутюженный.
Первый крохотный зуб.
Скоро будет у маленькой
Ротик весь в кружевах,
Только что накрахмаленных.
Белых-белых зубах.
* * *
Ну-ка скажи мне на ушко,
Что ты так плачешь, малышка?
Взяли твою погремушку,
Или отняли пустышку?
Что за беда, моя крошка?
Что приключилось, мой сладкий?
Может подремнешь немножко?
Я посижу у кроватки.
Плач твой на две половинки.
Сердце мое разрывает.
Цветик мой-слезки-росинки,
Спи моя детка родная.
* * *
Посидим за чашкой чая,
Я вам вечер посвящаю.
Чашечку еще налью-
Жизнь поведаю свою.
Целый год в глоток вольется,
А вприкуску - сладкий день...
Сахар-стая лебедей...
Ну а Вам-то как живется?
Посидим за чашкой чая-
Я Вам вечер посвящаю.
Вам я сладкого налью,
А сама вприкуску пью.
МУЗЫКАНТ.
Что всплески возгласов и слов,
Волна восторженных оваций.
В сравненьи с тысячей миров.
На кончиках воздушных пальцев?
* * *
А снежинки целуют мне пальцы,
Мне снежинки ласкают лицо.
Ах как хочется всем улыбаться,
Только жаль, что вокруг никого.
Снежный бал в полуночном разгаре.
Будто в мире во всем торжество.
Сопричастных к веселью одарит.
Восхищеньем, но нет никого.
Сколько раз это чудо воспето.
И открыто восторгом любви.
Всех участвовать в празднинстве этом
Поскорее зима позови!
* * *
Какие чистые лучи!
Ура! Еще так рано!
И утро птицами кричит:
Грядущему “Осанна!”
Благословен пусть будет день.
И солнцем да светится,
А если дождь пройдет, то в семь.
Цветов пусть превратится.
Пусть будут легкими шаги,
Сердца спокойно бьються,
И все давнишние долги.
К простившим их вернутся.
Да будет день непогрешим,
Не оскверняйте сами.
Грядущего своей души-
Грядущему Осанна!
СВАДЬБА.
От непреданной любви.
Ей не отвертеться,
Ничего, что до крови.
Износилось сердце.
Справят свадьбу-карнавал,
Посмеются вместе.
С тем кто сдуру пожелал.
Счастия невесте.
И придется жениху.
Старикам в утеху.
Клясться ей как на духу
Под раскаты смеха.
Стол на тысячу персон-
Свадьба по-старинке.
Как набат хрустальный звон.
На твои “поминки”.
И подарят молодым.
Всяческую утварь.
Тот, кто ею так любим.
Будет пьян под утро.
Лучше б крылья принесли-
К небесам слетать бы-
Оторваться от земли.
И от этой свадьбы.
От непреданной любви.
Ей не отвертеться,
Ничего, что до крови.
Износилось сердце.
* * *
Как от нежности душа твоя хмелела!
Не стыдясь ни наготы, ни страшной тайны.
Если б можно было снять с души и тело,
Как одежды и блаженством в ней растаять...
Воспарив уже до крайнего предела,
Догорев уже всей плотью и всей кожей,
Если б можно было снять еще и тело.
На мгновенье, если б только было можно...
И услышав в тебе мысль свою и фразы,
От единодушия и речи,
Ощутить, что ты мой самый светлый праздник,
Самый главный во вселенной этой вечной.
Улыбнись, Любовь, и ничего не бойся,
И тогда постигнешь то, чему нет меры.
Если ты ко мне придешь нагой и босой,
Я приму тебя по духу и по вере.
ДРУГУ.
Не постучусь никогда в твою дверь,
Не утолю тобой жажду общенья.
Пусть величайшая ты из потерь,
Но из ничтожнейших приобретенье.
***
Землю только обнимет снег-
Этот образ неотвратим:
Ты вот-вот прилетишь ко мне.
На метелях последних зим.
Принимаю как твой привет,
Именуемый декабрем,
На земле и на сердце свет-
Я предвижу тебя во всем.
Суматохой ненужных дел,
Чтобы годы прожить за миг,
Заполняю судьбы пробел.
До конечного дня зимы.
К соснам, помнишь, у февраля?
(Там, где был наш когда-то кров).
Сколько лет приближаюсь я,
Чтобы будущих ждать снегов!
Пусть проспекты и гул машин.
Или редкая тишина.
В заповедник моей души.
Вносят новые времена,
Но как часто назад спешу,
Хоть и мчит меня жизнь-лихач...
И все слышу сосновый шум,
А быть может сосновый плач.
ПРИЗНАНИЕ
Влюбленные в меня глаза,
Ниспосланной судьбою властью,
Вы были грусть мою назад.
Чарующим меня пространством.
Но жизнь цинично коротка-
Вы смотрите, боясь огласки,
Теперь уже издалека,
Из нерассказанной мне сказки.
Как жаль, что не дано прочесть,
В ком лучшая из наших участь.
Заведомо, чтобы потом невесть.
За что всю жизнь себя не мучить.
Любимые мои глаза,
Дарившие мне свет и праздник.
Несбыточность тому назад.
Что так люблю Вас знала разве?
НОЧЬ.
Дремлют свечи, торшеры и люстры-
Время будто отключено-
Смотрит ночь с завороженной грустью.
В освещенное снегом окно.
Светом маленького экрана,
Неозвученного кино,
Вышла зимняя панорама.
На стеклянное полотно.
Будят искорки белой ночи.
Отраженный в зрачках покой,
Только чайник о чем-то бормочет.
Над конфорочкой голубой.
Только сердце усталого тела.
Напряженно следит у окна,
Как религию новой метели.
Проповедует тишина.
Обещает, что сбудется буря-
Вездесущий переворот-
Все, что было, во все, что будет,
Как из грусти в восторг перейдет.
Или выпорхнет дивная нежность,
Новорожденных небом чудес,
И растаявшие надежды.
Вновь посыпятся манной с небес.
И пусть кажется непостижимым,
Но квадратик на четверть стены.
Составляет гармонию жизни.
Состояниями зимы.
ДРУЗЬЯМ.
Дайте мудрости в долг пережить неудачу-
Рассчитаюсь сполна, коли станет вам лихо,
Или может быть кто-то со мною оплачет.
Мою боль и она тем скорее утихнет?
Дайте радости в долг от души посмеяться-
Будем квиты, как только верну я сторицей.
Вам-веселье, счастливцы, вам-слезы, страдальцы,
Равнодушие-вам, безучастные лица.
Станет весело мне-одолжите печали,
Но не черной, как тьма, а проникнутой светом-
Вспомнить давних друзей, что всегда выручали.
Из беды и еще согревали приветом
Если будет отказано мне в одолженьи,
Пусть я счастье приму от кого-то в подарок,
С кем забуду обиды и без сожаленья.
Не найду среди прочих кто друг, а кто враг мне.
***
Я пью твой взгляд до опьяненья,
Краду движенья глаз твоих-
Пускай чужие отраженья.
При мне не возникают в них.
Твой смех неискренний целую-
Пристынет пусть к твоим губам-
Вот так смеясь, предашь другую,
Когда я ей тебя отдам
Люблю тебя, когда ты грешен.
Быть может в сотни раз сильней,
Претерпевая ад кромешный.
С тобой во имя лучших дней.
Тебе на верность присягая,
Я над собой до слез глумлюсь,
Но только боль моя нагая.
Осмеянной не будет пусть!
Заведомо и обреченно,
Поверив в то, как ты хорош,
Я словно стала заключенной.
Тюрьмы и ссылки слова “Ложь”
Где выбор между этим словом.
И ужасом перед твоим “Прощай”,
Когда физически изломан.
Мой дух без всяческих пощад?
Но за тобой не побегу я,
А только оглянусь назад.
Припомнить, как твой смех целую,
До опьяненья пью твой взгляд.
МОНОЛОГ.
Ю. ЛЮБИМОВУ.
Верю в Бога и в мудрость религий,
И монашество чту-я монах.
Мне мой театр-мои вериги.
Создал веру на чудесах.
Путь от встрясок до потрясений-
Монолог откровенной души...
Дай же, Господи, шанс на спасенье.
Тем, кто ложью и фальшью страшит.
Гонит правду с поруганной сцены,
С миллионов печатных страниц,
А Искусство стоит на коленях.
Перед волей влиятельных лиц.
Я от веры не мог отказаться-
Жизнь впустую нельзя проиграть-
И за это теперь иностранцем.
Мне отпущено век доживать.
Чудотворствовал я не за плату,
Что мне деньги?-я верой богат,
Если буду за веру распят я,
Им прощу, что не зная творят.
Пусть плетут обвиненье в измене-
Паутину седых небылиц-
Коли Совесть стоит на коленях-
Перед Совестью падают ниц.
Верю в Бога и в мудрость религий,
Недоступных иному уму,
Потому я с себя и вериги.
До конца моих дней не сниму.
КОЛЛЕГАМ.
Утро приводит в конторы и офисы,
В тесные комнаты под номерами,
Где занимаются люди-философы.
Не философского рода делами.
Выпорхнут взгляды в открытые форточки.
И разбегутся украдкой по крышам,
Обремененные завистью к мордочкам,
Тех, кто мурлычет, к лучам привалившись.
Но призывают труды неотложные.
Черным вчерне или черным на белом,
Ах, отчего же так, люди-художники,
Наша палитра совсем обеднела?
Все разработано, все пересчитано-
Графики, планы, таблицы и сметы-
Дни прозаичны так и незначительны,
Где же стихи наши, люди-поэты?
Вечер по средствам воздаст созидателям-
Всякий обрящет и каждый отыщет.
То, о чем за день мечталось, мечтатели,
То, чем богаты мы так же, как нищи.
Дашь ли ты Господи, ночь в утешение?
Все ли и завтра по-прежнему будет?
Все, что записано нам в прегрешение,
Все, чем убоги так гении-люди.
МОЙ ДРУГ.
Когда смеюсь, когда печалюсь,
Когда гнетет меня недуг,
Когда почти совсем отчаюсь-
В тебя я верю, лучший друг.
И в этом, преданный товарищ,
Поверь мне, я не солгала,
Ты говоришь: “Мой друг!” - и даришь.
Мне тысячу свечей тепла.
Ты говоришь: “Мой друг ”, а сердцу.
Услышать хочется: “ Малыш”.
Спасибо, что могу согреться,
Когда мне это говоришь.
Спасибо, что “Мой друг!” как вызов.
В моих устах всегда звучит.
Тому, кто смел меня унизить,
По воле каверзных причин.
Я говорю: “Мой друг!” - и словно.
Плачу за боль моим врагам...
Спасибо, что два эти слова.
Уже давно мой талисман.
И, если что-нибудь случится.
С тобой (Не дай, Господь, но вдруг),
Ты тоже можешь поручиться.
За преданность мою, МОЙ ДРУГ!
ПОЦЕЛУЙ.
Поцелуй, и поцелуи.
Растопи в моих устах-
Я от нежности ликую,
Робость давнюю предав.
Шепот твоего дыханья.
Тает, нежностью согрет,
Будто снег из очень ранних.
Снегопадов в ноябре.
Ах ноябрь злой и сирый!
Ты не верь ему-он лжет,
Подражая некрасиво.
Чуду истинных красот.
Ты не верь в его мишурный,
Инеем творимый блеск,
Утонченный и ажурный.
Лед, коварный, будто лесть.
Слишком жалок и наивен,
Точно плакальщиц обряд,
В изморозь вводящий ливень-
Мы дождемся декабря.
Снег декабрьский не тает-
Первый самый долгий снег-
Он как счастье выпадает,
Он приходит как во сне.
В слабости своей раскаясь,
Поклоняйся декабрю,
Как тебе я поклоняюсь,
И люби, как я люблю.
БАБУШКИН САД.
Детством манит яблоко заплаканное.
В бабушкином утреннем саду.
Покусись, вкуси росинки лакомой.
С падалиц, застывших на лету.
Детство мое вас растило, яблони,
К вам и дом по бревнышку прирос.
Вымойте живительными каплями.
Землю, расцветавшую от рос.
Первой и двенадцатою сотками.
Для меня очерчена страна,
Где добрейшими руками сотканы.
Нити моей жизни-полотна.
Да отринет горькие мгновения.
Линия магических границ-
В доме, где справляют День рождения.
Не бывает нелюбимых лиц.
Веточки, травиночки, кровиночки,
Я ваш плод, и вы мои плоды.
Как в саду протоптаны тропиночки,
На душе оставлены следы.
Проживу с тобой, мой сад, до старости.
Когда снег падет на волоса,
В шелесте твоем еще останутся,
С детства мне родные голоса.
***
Жилетки не носит никто из друзей,
А также никто из их жен,
А если и носит, к печали моей,
Уж слишком ее бережет.
Никто не поплачется в чье-то плечо,
Ничьей не приблизит души,
А, впрочем, здесь души совсем не при чем-
Побольше б жилеток нашить.
Но в нынешней моде одни пиджаки,
Отглаженные не слегка,
Поэтому вам не протянут руки,
Боясь, что помнется рукав.
И пусть белоствольна торговая сеть.
Для всех без различий валют,
И пусть даже всякий, кто хочет иметь,
Легко башмаки достают,
Но чтоб не ударить подошвою в грязь,
Кто стильно и модно обут,
И обувь от носки подпортить боясь-
На помощь к вам вряд ли придут.
Быть может не стоит об этом тужить.
Не стоит пенять на портных-
Никто не боится слезами облить.
Любой из нарядов моих.
ЖЕНЩИНЕ.
Сон твой не отдых - твой сон - передышка.
Тикает нервно висок...
Будешь дремать ты от вспышки до вспышки.
Страхов твоих и тревог.
Время спешить на работу обяжет-
Вновь безупречен твой вид-
В гриме печали, а значит под стражей,
Грусть только взгляд сохранит.
С буйной толпой на автобусной бойне.
В двери едва ли войдешь-
Тесно, но от одиночества больно-
Путь на пустыню похож.
Поручни в пальцах чужих как кастеты-
Кажется только твои.
Руки не к поручню-к небу воздеты,
К тайне родства и любви.
Денно и нощно на счастье гадаешь,
Жаждешь духовной родни,
Но предают тебя и покидают.
Наспех прожитые дни.
Сон твой не отдых-твой сон - передышка,
Завтра продолжится бег.
Может быть Завтра тебя и отыщет-
Счастье подарит тебе.
МОЛИТВА.
О, Господи, неверие Ты сносишь.
И богохульство и другое зло.
За что ты нас бескрылыми не бросишь,
А все-таки даешь одно крыло?
И вот мы - однокрылые калеки,
Которым и вселенная мала,
Встаем перед Тобою на колени,
Вымаливая сразу два крыла.
Не унижай, о Господи, столь часто-
Не знать полета слишком тяжело,
Помилуй и прости, спаси нас счастьем,
Послав однажды парное крыло.
Н.И. Локтенко.
Ничтожна принадлежность к высшей касте.
И титулы, и званья, и чины,
Когда мы над собой немалой властью,
От Бога данной нам облечены.
Лидируют, однако, как на гонках,
Актерствуют, за ролью скрыв лицо,
Юлят и изобилуют подонки.
Из клана элитарных подлецов,
Выигрывая почести без чести-
Арбитрам из бесстрашного суда.
Назначить бы им казнь, собравшись вместе-
“Оставив их в подонках навсегда”.
Возвышенные души, вы - изгои,
Изгои в этой жизни и творцы,
Чего же вам на самом деле стоят.
Увечья, раны, шрамы и рубцы?
Лидируют однако же подонки,
Отчаянно за ту цепляясь власть,
Которая у нищего ребенка.
Тепло и свет ворует, не стыдясь.
Еще так долго ждать до приговора,
Неверующим в праведный итог-
Когда-нибудь, пускай не очень скоро.
Осудит их, коль есть на свете Бог.
АЛЕКСЕЮ ЗАМАРАЕВУ.
Амнистию любви, блаженству и свободе
Легко ли объявить, когда их тяжек срок?
Еще один сезон, и счастье будет в моде,
Красивое, как день, но день пока далек.
Сегодня в темноте им жаль как неуютно,
Еще один сезон - и в моде будет свет,
Юродивой душа покажется кому-то
За то, что среди душ аналогов ей нет.
Ах если б всякий стал, как та душа юродив,
Могуществом чудес прибавил ближним сил-
Амнистию любви, блаженству и свободе
Расстроганный Господь в тот час бы объявил.
Астрологи велят планетам повертеться-
Еще один сезон, еще один рывок
Во имя светлых тех, кто ближним греет сердце,
Упорствуя для тех, кто жаль как одинок.
ПОЭТ.
Сердце разрывается на строчки
В дар и милость ближнему, доколе
Не допишет он до высшей точки,
До последней точки сердоболия.
***
Профиль твой-облако, профиль мой-облако,
Соприкоснувшись, застынут на миг.
Ветер разгонит, растащит их волоком-
Лик мой исчезнет, исчезнет твой лик.
В бликах твой облик, как тысяча обликов,
Облик мой высветит лучиком блик...
Солнышко скроется в профиль наш-облако-
Снова появится лик мой-твой лик.
***
Прислонись к моему плечу,
Прислонись,
Я утешить тебя хочу.
И спастись.
Я слезами сниму со лба.
Долгий жар.
Иногда эта жизнь - борьба.
И кошмар.
Иногда очень болен свет.
И не мил,
И от боли лекарства нет.
Кроме сил,
Кроме нежности и любви,
Кроме слов...
Помолись Ему, призови.
С облаков.
Пусть поможет тебе помочь-
Оградит
От того, что уже невмочь.
Смерть в кредит.
Я хочу тебя уберечь
И спасти.
Изможденностью моих плеч,
Ты прости.
***
Эта боль, как простуда.
В час меж светом и тьмой.
Я быть может не буду.
Больше рядом с тобой.
Беспросветно на свете.
Свете? Нет, в полутьме.
В этот вечер и ветер.
Не придешь ты ко мне.
Изнуряет ознобом.
Черносиняя тьма,
Будто в душу сугробы.
Надышала зима.
От твоих бы согреться.
Мне улыбок и глаз,
Как в родстве или детстве-
Я тогда бы спаслась.
Эта грусть, как простуда.
В час меж светом и тьмой-
Никогда я не буду.
Больше рядом с тобой.
***
Кому и кем ты нынче предан?
Твои глаза меня крадут,
Пугая мимолетным бредом.
О счастье в несколько минут.
Спасусь усилием последним,
А ты сто раз уже сожжен-
Твой взгляд-единственный посредник.
Меж гибелью и миражом.
Не преступлю и не позволю.
Тебе переступить предел-
Я не хочу быть новой болью,
За то, что ты уже горел.
Стать для тебя совсем телесной.
И ожиданьям вопреки.
Вписаться крохотным отрезком.
На линии твоей руки,
Быть именем, что вносят в память.
Отчаянье, смятенье, грусть,
Которому придется падать.
Под ноги с чьих попало уст.
По воле чар и наважденья.
Виновницей смотреть на мир...
Я не хочу мое паденье.
Преподносить как сувенир.
Быть песней обнаженной тайны,
Звучащей от фальшивых нот.
Усердием вороньей стаи.
Всю жизнь земную напролет.
Давай кого-нибудь умолим.
О том, что я не преступлю-
Я не хочу быть этой болью.
За то, что я тебя люблю.
В. К. Кантышу.
Что же меня разбивает тревога?
Что же на сердце такая метель?
Как был похож ты на Господа-Бога,
Только простить ни за что не хотел.
Круг очертил и возвел меня к центру.
Быстро со временем вытерся мел.
Ты за судьбу мою не дал ни цента,
Все потому что простить не хотел.
Дал мне надежду задолго до взлета.
В недопустимо высокий предел-
Только не в миг покоряют высоты-
Ты же за это простить не хотел.
Сколько мне было похвал и оваций,
Сколько мы добрых исполнили дел.
Что привело меня взять и сорваться?
Что же меня ты простить не хотел?
Может у Нового вымолить льготу,
Чтобы позволил вкусить свою плоть?
Только придется взлетать из болота,
Что сотворил мне мой прежний господь.
***
Мне в сон, предназначенный детям.
С полудня совсем не спалось,
Когда дережировал ветер.
Оркестром окрестных берез.
Под звуки то форте, то пьяно,
Пока он совсем не утих,
Творились маэстро-смутьяном.
Картины фантазий моих.
А солнце, которому тесно.
В уставшем от света окне,
Сквозь щелочки из занавесок.
Тайком пробиралось ко мне.
Играя лучами на стенах.
И волнами на потолке,
Ласкало меня непременно,
Поглаживая по руке.
Манило бежать на поляну.
К соцветьям, расшитым вразброс,
Под звуки то форте, то пьяно.
Почти гениальных берез.
Никак не могли убаюкать.
Ребенка в полуденный сон,
От ветра рожденные звуки,
Поющие с ним в унисон.
***
Меняют зубы на клыки.
Дантисты вплоть до поздней ночи,
Обтачивая кошельки.
Всем тем, кому жевать нет мочи.
Покой в приемных и уют,
Декоративные цветочки,
Знакомые друзей идут.
Сюда по золотой цепочке.
Здесь быль тщеславные мечты-
В лечебном кресле, как на троне,
Свои владения - мосты,
И золото в своей короне.
Но омрачают ваш визит.
Жужжанье скрежет и сверленье,
И всякий раз душа болит.
О том, как тают сбереженья.
Вам делают жемчужный рот.
За все страдания в награду,
Вы боль перенесли и вот-
Вы с чудным ртом и голым задом.
С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ.
А. Григоряну.
Похвалить тебя ради смеха?
Утомился ты от похвал.
Не желаю тебе успехов-
От успехов давно устал.
Отпечаталась пыль Державы.
На покрышках твоих колес-
Не желаю тебе я славы-
Бремя славы уже понес.
В кругосветные перелеты.
Отправляешься пить кокос-
Увлекательная работа.
На удачу и на износ.
Ни любви, ни жены, ни денег.
Не желаю на много лет-
Ты свободен, богат - от девок.
И подавно отбоя нет.
Ты везуч и на шанс и случай,
Вечно в центре любых орбит-
Не желаю благополучий-
К тебе небо благоволит.
Хоть и многих ты благ удостоен,
Ничего не желать не могу.
Пожелаю тебе покоя,
Чтобы не оставаться в долгу.
***
Сделала аборт души,
Стольких лет убила плод,
Будто кто-то поспешил.
К счастью отменить полет,
Будто кто-то задушил.
Ангела любви моей...
Если ты всю жизнь грешил,
Чем гневила я людей?
Что за мука пустота,
Подле прочих страшных мук?
Сняли бедную с креста,
Обездолили досуг.
Все иконы пережгли.
Набожной любви в укор-
Я молилась на угли,
На смех вам, на свой позор.
Ну за что был свет так зол?
Для надежды искры нет,
Кто-то угольки подмел,
Кто-то погасил мой свет.
Каждый в душу мне плюет-
Ты ее опустошил-
Стольких лет убила плод-
Сделала аборт души.
ВЕСНА.
Солнышко явилось, чтобы
Съесть последние сугробы,
Выпить лужи, а потом
Коврик вышить под окном-
Весь зеленый, а кусочек-
В апельсиновый цветочек.
Не пройдет недели вдруг
Смотришь - вышит в парке луг.
С крылышками нараспашку
По нему бегут букашки,
Дни идут-глядишь одет
В травы, листья целый свет,
На деревьях там и тут-
Гроздья птиц и все поют.
Эта дивная страна
Называется “ ВЕСНА”.
ПРИЯТЕЛЮ.
С. УРСОВУ.
Привет, мой спившийся приятель,
Хотя общаться нам и сложно,
Ты мне сегодня так понятен-
Мы одиночеством похожи.
Как я, забыт ты и непрошен,
Как я, не всем теперь ты нужен.
Им все равно, что друг ты в прошлом,
А я самозабвенна в дружбе,
Что я добра - ты гениален,
Друзья ушли к другим высотам,
Они в кругу иных реалий,
Мы не причастны к их полету.
И ты и я на той же ноте.
Творим мелодию паренья.
Ты - в неосознанном полете,
А я парю в стихотворенье.
Привет, мой спившийся приятель,
Пока привет еще возможен.
Ты мне сегодня так понятен-
Мы беззащитностью похожи.
РАСПЛАТА.
Потом ты все поймешь, увы, потом,
К любви приговоренный будешь плакать.
О том, что слишком поздно и о том,
Что больше не вернется-вот Расплата!
Как месть за причиненную мне боль,
Изломанность судьбы моей измятой,
Я стану неотведанной тобой.
Твоей последней страстью-вот Расплата!
Узнав, как беспощаден тот огонь,
Как я горела заживо когда-то...
Ты будешь у оплавленных икон.
Раскаяньем божиться - вот Расплата!
Неуязвим твой нынешний покой.
И нет святыни, и ничто не свято.
Потом ты все поймешь, увы потом,
Но будет слишком поздно - вот Расплата!
ПОЭМА.
ПОСВЯЩЕНИЕ МОЕЙ ЮНОСТИ.
В сезон сугробов, вьюг и лыж,
И ненасытного безделья.
В Черноголовку, как в Париж,
Мы прибыли на две недели.
Мы были все обречены.
На счастье и непониманье,
Что остаются только сны.
И лучшие воспоминанья,
Что выветрится пыль следов,
Угар порывов, встреч, визитов.
Из нашумевших номеров.
Нетитулованной элиты,
И, что забудет с.
Привет.
