ВС РФ решил, что аудио и видео могут стать доказательством в суде

Здравствуйте, уважаемые читатели!

Давно идут споры о том, можно ли записывать разговоры и потом предоставлять их в суд в качестве доказательства? Некоторые юристы доказывают, что можно, ссылаясь на нормативные акты, некоторые утверждают, что нельзя, при этом тоже ссылаются на нормативные акты, которые нарушаются этим. Как говорится, два юриста – три мнения.

Ваш покорный слуга не участвует в этих дискуссиях. Но я решил сегодня рассказать, что об этом говорит Верховный суд РФ, и привести пример из собственной практики.

О мнении Верховного суда

Современная техника позволяет легко записать приватный разговор о чем-либо и с кем-либо. Но можно ли такие записи использовать простым гражданам для защиты своих прав, когда других доказательств нет?

Два года назад Верховный суд сказал, что можно. Но подчеркнул, что записывать без уведомления собеседников можно не все разговоры.

Несколько лет назад суды вообще не принимали такие записи как доказательства под предлогом того, что неизвестно, где и кем они сделаны. Теперь, после решения Верхового суда, тайная запись на диктофон становится доказательством по делу. В частности, аудиозапись способна подтвердить в суде выдачу денег взаймы, словесное оскорбление, угрозы, признание долга, черную зарплату, вымогательство взятки. Этот перечень не является исчерпывающим.

А вот что, по мнению ВС РФ, записывать нельзя? Не разъясняется! Я-то предполагаю, но свои предположения могу оставить при себе.

Дело, с которого все началось, рассматривалось в Твери. Истица пыталась с 2014 года вернуть деньги, которые дала в долг родственнице и ее мужу. Средства предназначались на общие нужды – семейный бизнес. Был заключен договор займа.

Но супруги развелись и деньги не вернули. Заемщица предъявила им иск. Тверской суд постановил взыскать долг и проценты по нему поровну с бывших супругов. Но решение было отменено в апелляции. Апелляция решила по-другому: долг был взыскан только с супруга, поскольку его бывшая вторая половина доказала в суде, что кредитором был муж, а она лишь дала согласие. Представленную экс-супругой аудиозапись телефонного разговора с кредитором, подтверждающего, что деньги берутся на общие нужды семьи, суд счел недопустимым доказательством.

Апелляция сослалась на Закон «Об информации, информационных технологиях и защите информации». По нему запрещается требовать от гражданина предоставления информации о его частной жизни, в том числе информации, составляющей личную или семейную тайну.

Верховный суд, в свою очередь, не согласился с апелляцией и тверской кассацией. Он указал, что запись была произведена одним из лиц, участвовавших в этом разговоре и касалась обстоятельств, связанных с договорными отношениями. В связи с этим запрет на фиксацию такой информации на указанный случай не распространяется.

Верховный суд, по сути, разрешил записывать важные переговоры без согласия собеседников. И, следуя из всего этого, запись собственных деловых разговоров не является вмешательством в чужую частную жизнь. Иными словами истица фиксировала свою частную жизнь: о том, что кто-то ей должен и не отдает. А свою частную жизнь она имеет право фиксировать и предоставлять эту фиксацию кому захочет.

Истории из практики

С подобным в своей практике столкнулся и ваш покорный слуга. Правда, это было по уголовным процессам. В первом случае было дело частного обвинения и запись сделана не аудио, а видео. Соседка побила соседку. Но все это было записано на видеокамеру.

О производимой записи побившая не знала. В суде попыталась заявить, что она никого и пальцем не трогала.

Я выступал на стороне частного обвинителя. Перед подачей заявления о возбуждении уголовного дела мы провели экспертизу видеозаписи на предмет отсутствия монтажа. И как бы ни пытался мой коллега в суде говорить, что видеозапись не является допустимым доказательством, мировой судья все-таки не признал ее в качестве такового и сослался на нее в приговоре, как на доказательство. В апелляции в районном суде решение устояло.

Второй случай был похожий. По статья 112 часть 1 УК РФ дознаватель расследовал уголовное дело. Обвиняемый и его отец поехали к потерпевшему на разговор, в ходе которого предлагали деньги. Они отказались, разговор записали и передали диск дознавателю. Мы прослушали эту запись, дознаватель признал диск вещдоком и приобщил его к материалам уголовного дела.

Но, поскольку факты никем не отрицались, и мой подзащитный заявил, что предлагал деньги в качестве компенсации морального вреда, то я не стал ничего предпринимать по поводу этого доказательства. А предприми я что-либо, получилось бы у меня это, либо нет -- вопрос за семью печатями.