Официальное закрепление олигархического строя в России

О перспективах сохранения власти за Путином в качестве фактического главы государства после последнего президентского срока на посту премьера, путем передачи функция по его избранию Госудуме, я высказывался еще в конце 2018 года. Когда Зорькин самым недвусмысленным образом наметил пути конституционного закрепления самовластия в России. И вот теперь мы видим, как это всё реализуется.

Что изменится?

Конституционные изменения, которые предложил Путин народу по принципу: «Мы посовещались, и я решил» – так как будут утверждаться пропутинским конституционным парламентским большинством. Фактически это означает независимость премьера, назначенного Думой, от Президента РФ, что делает того фактическим главой исполнительной власти. Оставляя для президента функции номинального главы государства.

Путину далеко ходить за образцом не надо – подобная система существует в Германии, в которой тот прожил много лет. Принципиальным же отличием от демократической немецкой системы является то, что там существует эффективная избирательная система, которая гарантирует делегирование полномочий от населения своим представителям в парламенте. Что у нас отсутствует напрочь, как ярко показывают выборы. Например, в Татарстане, когда при подсчитанной явке независимыми наблюдателями на прошлых выборах менее 30%, ее нарисовали свыше 60%. И вся эта сомнительная разница сидит сейчас в креслах регионального парламента от партии «Единой России», обеспечивая ей большинство.

Олигархическая каста

Фактически то, что сейчас происходит, – это закрепление реальной политической власти не за избранным народом президентом, а за лидером олигархической касты, которую усердно формировал Путин с начала своего правления под себя на базе «Единой России», именуемой еще в народе как «партия жуликов и воров». которая несмотря на это удерживает постоянное подавляющие большинство в парламентах всей страны путем массовых злоупотреблений властью.

Олигархическая же каста эта, в отличии от дворянского сословия в царской России, не основывается на какой то этической системе чести и достоинства, а исключительно только на материальном благополучии ее членов за счет властных преференций. Сформировав ее и закрепив за ней ключевые властные позиции, Путин сейчас стремится исключить ее зависимость от официального главы государства, чтобы, с одной стороны, не подставить под удар эту касту как основу своей власти, а с другой стороны – избавить ее участников от перспектив властного передела после прихода нового хозяина страны. Фактический статус такового сохраняется у нас за главой государства еще со времен Сталина, который, в отличии от царской России, не привязывал его к какой-то должности и званию, а в ходе своего правления менял от одного вида на другой, основывая его на поддержке олигархии партноменклатуры, держа ту в ежовых рукавицах. Которая сразу после его смерти развенчала культ личности и пустила в расход его главного цербера – Берию.

Назначение Мишустина

Сегодняшнее назначение Мишустина главой правительства – это придание ей значение политического характера, которое она утратила при номинальном Медведеве, чтобы подготовить статус политического руководителя для того, кто ее будет занимать после. Особый статус Государственного Совета при Президенте РФ – это закрепление его зависимости и подчинённости от олигархического совета правления, значение чего тому хотят придать.

В настоящий момент проблема давно уже перестала заключаться в несменяемости власти, как несменяемости президента. Это лишь показатель другой более глубокой проблемы, заключающейся в образовании в России касты олигархической бюрократии, которая сейчас руками своего лидера пытается официально закрепить свое положение. Однако, как показала еще советская история, эта олигархическая номенклатура, при отсутствии силовых средств держать ее в узде, постоянно стремится к клановости, отстаивая свои интересы.

Персонифицированность политического режима в нашей стране, завязанного на одной личности – Путине, как главе государства, строившего под себя вертикаль власти, не потерпит размытия на отдельные центры влияния. В том же виде, в котором они хотят создать новую иерархическую систему властной субординации, единый центр влияния как раз отсутствует, отдавая точки отправления руководства самой олигархии, лишая тем самым ее высшего центрального управления исторически всегда завязанного на одной персоне. Потому нас неизбежно ждет война кланов, исход которой предсказать трудно.