Глас вопиющего в пустыне

Почти сорок лет достойно трудился в Дмитриевской районной газете (Курская область), начинал литературным сотрудником, профессионально дорос до главного редактора, в Союзе журналистов РФ – с 1979 года. Не найти уголка в районе, где бы ни побывал с блокнотом и фотоаппаратом. Не сосчитать, сколько моих материалов о людях и событиях опубликовано на страницах «районки» и областных изданий, сколько информации подготовлено для областного радио и телевидения. Немало житейских проблем приходилось решать мне с коллегами-журналистами, помогая жителям города и села. Ведь не секрет, что газета была последней инстанцией, куда люди, нигде не получившие помощи, обращались за поддержкой.

А нынче вот решил: а не рассказать ли мне о своей проблеме, которую, как оказалось, никто не в состоянии решить ни в районе, ни в области, ни в целом по России? С кипой документов, раскрывающих суть проблемы и подтверждающих мою правоту, не раз бывал в районной и областной администрациях, у депутатов всех уровней, в прокуратуре и суде, писал президенту на «прямую линию»… Но об этом по порядку.

Началось, казалось бы, с пустяка: в далеком уже 1995 году, после развода, я вынужден был поселиться на даче. Ее приобретали с бывшей женой ради огорода, не собираясь жить в убогом жилище, похожем на землянку. Раньше постройка служила сторожкой при конюшне, потом конюшню убрали, а сторожиху, чуть подремонтировав хижину, поселили в ней, сформировали огород. После смерти старушки постройка долго пустовала, огородом пользовались ее родственники, которые и продали нам дачу почти дешево.

И начались у меня хождения по мукам.

-Не можем поставить тебя на жилищный учет, - разводили руками в администрации города. – Твоя дача зарегистрирована в БТИ как жилой дом, а из этого следует, что у тебя есть жилье. Примем у тебя заявление – значит, нарушим закон.

-Вы посмотрите, в каких условиях я живу! - возмущался я. - Постройка на столбах, без фундамента и полов, прогнившие окна снаружи касаются земли, потолок провис и держится на подпорках – в землю в комнате я вкопал два сосновых столба. Печь дымит, но переложить ее нельзя, так как и она подпирает потолок.

-Мы ценим твой труд, - отвечали мне, - не бойся, не бросим, постараемся найти выход из твоей ситуации.

Бросили. За семнадцать лет в администрации города сменились три руководителя, а один из них проработал два срока. Не припомню случая, чтобы давали жилье работникам редакции, получали квартиры их мужья или жены – сотрудники райкома партии или работники предприятий, где строились дома. Не раз заглядывал в домоуправление, и мне там говорили, что свободное жилье в муниципальной собственности есть, что его выделяют малоимущим и бездомным.

В летние месяцы можно было мириться с нечеловеческими условиями проживания, а с осени до весны я обитал на квартирах, ночевал в редакции. Кто ни заглядывал ко мне на дачу, невольно ужасался и вопрошал: «Да разве можно здесь жить!» Сам удивляюсь, что не потерял себя, не спился - не каждый бы выдюжил… Куда я только ни обращался в своем районе! Меня выслушивали, сочувствовали, и каждый раз отправляли в администрацию города. Мол, она и только она имеет право решать жилищные вопросы.

В 2012 году, когда стены постройки стали разъезжаться, а потолок с крышей рушиться, удалось привлечь внимание к ситуации членов районной межведомственной комиссии. Глава города А.Буянов предоставил мне по договору социального найма квартиру 4 в барачном доме 68 по улице Красной.

-Да как же так? – ужаснулся я. – Из одной «аварийки» в другую? Фундамента нет, окна перекошены, бревна из стены вываливаются, полы сломаны.

-Извините, другого свободного жилья нет, - посочувствовали мне. - Все, что было, раздали при прежнем руководстве. Квартира пустует пятнадцать лет, и понятно, почему она имеет плачевный вид.

Ничего не оставалось делать, и я подписал договор социального найма, потратил на ремонт немалые средства, прописался. И вдруг, спустя два года после заключения договора, узнал, что дом 68 признан аварийным. Администрация города поспешила обрадовать жильцов, что в скором времени мы получим благоустроенное жилье по программе переселения. Здорово! Однако, спустя ещё два года, совсем неожиданно отыскался законный хозяин квартиры…

-Собирайте документы, становитесь на учет, - встретил меня в кабинете новый глава города А. Рябыкин. – Претензии предъявляйте к тому, кто выделял вам жильё…

Работница администрации набросилась на меня:

-Кто мог от лица администрации подписать с вами договор? Он липовый. Мы пойдем в прокуратуру!

-Как кто? – парировал я. - Пожалуйста, смотрите…-и развернул документ.

-Я подписала… - стушевалась женщина.

Я обратился в Дмитриевский районный суд. И суд принял решение: «Обязать администрацию города Дмитриева Курской области предоставить Белоусову Виталию Николаевичу вне очереди жилое помещение из жилищного фонда на условиях социального найма». 7 декабря 2016 года решение суда вступило в силу.

В феврале 2017 года глава города лично привез меня к дому 48 по той же улице Красной. Зашли в крайнюю жалких размеров квартиру. «Василий, как у тебя тут дела? – спросил он у парня, стоявшего на кухне. – Ты не балуй, веди себя нормально». Парень заверил, что будет порядок. И мы вышли на улицу. Не скрою, я обрадовался, что в квартире уже живут, что убогое жилище мне не достанется. Когда сели в машину и тронулись, глава повернулся ко мне: «Что молчите?» «А о чем говорить?» - растерялся я. И услышал в ответ: «Лучшей квартиры, чем эта, ничего в городе нет». «Но в ней же живут», - возразил я. «Парня выселим»… «А как можно здесь жить по-человечески?» - спросил я в недоумении, на что глава буркнул не то в шутку, не то всерьез: «Да вы творческий человек, вам достаточно стола и стула…»

Я отказался незамедлительно подписывать договор и на следующий день осмотрел квартиру. Она вдвое меньше той, что предоставлялась ранее. И настолько мизерна, что в комнате вмещаются только кровать, шифоньер под одежду, если он не загородит окно, а на кухне с печкой - кухонный стол, скамья для ведер и вешалка на стене. А куда деть шкаф с посудой, шкаф с книгами, письменный стол и компьютерное оборудование, холодильник и прочее имущество? В темную и холодную прихожую? К тому же, кровля над квартирой, как и над всем домом, обветшала, крышу надо перекрывать. При квартире, как и при доме, нет туалета, погреба, завалился сарай под дрова и уголь. Сам дом аварийный, в нем уже давно пустуют три квартиры из пяти. К своему удивлению, чуть попозже, обратившись в коммунальные службы, обнаружил, что квартира 2 нигде на учете не стоит.

-Это все равно, что меня бы поселили в сарай! – заявил я в Дмитриевском районном суде, куда обратился повторно.

Но суд я, понятно, не выиграл. Администрация города предоставила заключение городской межведомственной комиссии, в которую вошли свои - заместитель главы и два эксперта администрации, не приглашались на обследование квартиры специалисты госпожнадзора, санэпидстанции и других служб. Суд принял документ, заверяющий, что квартира 2 в доме 48 соответствует всем нормам проживания, в ней только требуется провести небольшой ремонт. Я же не смог предоставить суду свои доказательства. Я обращался в санитарно-гигиеническую, строительную и судебную экспертизы, но мне объяснили, что я не являюсь собственником квартиры, и потому никто не будет заниматься моей проблемой.

Я заявил суду, что в квартире живут, но, оказалось, что за два-три дня до суда администрация города куда-то переселила парня, и теперь на двери замок. На суд же предоставили справку из паспортного стола о том, что в квартире никто не прописан, а отсюда следует, что в квартире никто не проживает… И мне пришлось отшутиться: поскольку дом древний (занесен в реестр объектов культурного наследия), то и я, и глава города вполне могли разговаривать в квартире с самым настоящим приведением… Кстати, это самое «привидение» как-то встретилось мне в городе… «Что вы прицепились к квартире? – накинулся парень. - Глава города говорил мне: живи спокойно, никто тебя не тронет. И родители собирали документы на квартиру, в которой я уже прожил два года».

Ровно год я упорствовал, надеясь, что городская администрация проникнется моей проблемой, что я все же найду поддержку в вышестоящих инстанциях, куда стал обращаться.

-Моей проблеме уже четверть века, - кричу я как вопиющий в пустыне. – Да, я сейчас на пенсии, но как-никак оставил после работы в редакции заметный след. По сути, вместе с собратьями по перу, которых в большинстве уже нет в живых, я создавал летопись города и района. Да и сейчас, занимаясь литературным трудом, вынашиваю в себе духовный облик региона. В местных издательствах выпустил десять книг художественной прозы, в основном для детей и подростков, уже восемь лет в качестве журналиста и писателя участвую в международном научно-образовательном проекте по привлечению школьников к чтению и творчеству. Обидно, что прежние и сегодняшние трудовые достижения не в почете. Как в укор, дают мне понять, что я не ветеран войны, не участник боевых действий, не «чернобылец», не сирота, не глубокий инвалид. Мол, тогда бы я мог на что-нибудь надеяться.

Тем временем дом 68 снесли, а его жильцам предоставили благоустроенное жилье по программе переселения. Что мне оставалось делать? Я выписался по прежнему адресу, и, устав от мытарств, отчаявшись, в 2018 году подписал с администрацией новый договор социального найма, зарегистрировался в квартире 2 дома 48 по улице Красной. Разумеется, остался жить в более комфортных условиях - на частной квартире. Как бы ни было смешно, но символично: ключи от убогой квартиры я получил в день приезда в Дмитриев действующего тогда губернатора Курской области А. Михайлова. Встреча руководителя региона с населением была посвящена отчету областной администрации о деятельности по улучшению уровня и качества жизни населения в рамках реализации Указов Президента РФ от 7 мая 2012 года и задачах по дальнейшему развитию области в ближайшей перспективе. Ведущая статья в очередном номере районной газеты вышла под заголовком «Общая цель органов власти - улучшение жизни граждан».

И опять парадокс. Подписывая договор 8 февраля 2018 года, администрация города обещала не бросать меня, заверяла, что в ближайшее время проведет работу по признанию дома аварийным, и у меня появится возможность получить благоустроенное жилье. Однако, спустя полторы недели, 20 февраля, администрация города незамедлительно сняла меня с жилищного учета в качестве нуждающегося в жилом помещении. Благо, вступилась за меня прокуратура, и 12 марта по ее протесту меня вновь поставили на учет. На мой запрос в прокуратуру пришло письмо, из которого узнал, к своей радости, что прокуратурой Дмитриевского района еще в 2017 году, в ходе проверки, было установлено, что предоставленное мне жилое помещение не является благоустроенным, а потому в силу части 1 статьи 89 Жилищного кодекса Российской Федерации не могло быть предоставлено по договору социального найма.

И вот уже наступил 2020 год.

-Только местная администрация по закону решает жилищные вопросы, - по-прежнему отбиваются от меня в инстанциях, куда обращаюсь.

-А если ей не по силам решать эти вопросы? – парирую я. – Мне говорят, что денег в бюджете нет, строительства нового жилья в ближайшие годы не предвидится.

-Вам предлагают временно поселиться в общежитии сельскохозяйственного техникума, почему отказываетесь?

-В моем возрасте в студенческое общежитие? – недоумеваю я. – Разговаривал с комендантом, он и то удивляется. Посторонним предлагаются только верхние этажи – с седьмого по девятый. Лифта нет, и я не представляю, как буду на больных ногах перебираться с этажа на этаж. Нет горячей воды, помыться можно только в душе внизу. Кухня – на все крыло, на кухне – только одна газовая плита на 5-6 комнат. Встретил пожилых граждан, которые живут в общежитии от 10 до 18 лет, и никакое другое жилье им уже не светит. На моем месте, думаю, любой нормальный человек не согласится.

-А вы разве не знаете, что администрация города уже приняла постановление о признании дома 48 по улице Красной аварийным?

-Знаю, - отвечаю я.

-Со временем и получите благоустроенное жилье по программе переселения.

-А когда это будет? – горько вздыхаю. – В текущую адресную программу дом не вошел.

-Возможно, программа будет выполнена досрочно…

-И что? – пожимаю я плечами. – Она профинансирована и утверждена до 2025 года, а согласно закону вносить в нее изменения не допускается…

-Да, - соглашаются со мной. – Тогда придется вам ждать…

-А сколько ждать? – стараюсь не возмутиться. – До завершения текущей программы – шесть лет. Что будет потом – никто не знает. Если и примут следующую программу, если и войдет в нее дом 48 – пройдет еще немало лет… И будет мне уже под 90… Конечно, дом не снесут, поскольку он исторический памятник, так и останусь я в нем прописан до самой смерти…

-А что предлагаете?..

-Считаю, что меня неправомерно привязали к дому 48, от которого мне никакого проку…

-Но как иначе? Дом 48 администрация выделила вам, выполнив решение суда от 2016 года…

-Вы в этом уверены? – я показываю два документа - ответ из прокуратуры Курской области от 23 мая 2019 года и ответ из Федеральной службы судебных приставов Курской области от 28 ноября 2019 года. – Ознакомьтесь, в них четко написано, что решение суда до сих пор не выполнено… Вот в связи с этим и считаю, что не потерял свое право получить жилье в качестве нуждающегося в жилом помещении вне очереди на основании п.1, ч.1, ст.51 Жилищного кодекса РФ, как определено постановлением главы города Дмитриева от 5 октября 2012 года и решением Дмитриевского районного суда от 31 октября 2016 года.

-Трудная ситуация, - слышу в ответ. – Вам, по всей видимости, нужно найти хорошего юриста…

-Правда? Какая неожиданность! – восклицаю я. – Видите, и сами вы не сомневаетесь в моей правоте!.. Но почему, скажите, я должен изыскивать немалые средства, чтобы доказать: я - человек, которому по конституции полагается жилье, причем не последний в Курской области человек!?.. Что молчите?..

Этим занимательным диалогом и заканчиваю свой рассказ о своей проблеме, которую мне лично не решить, поскольку она не разрешима и для местной власти, которая по закону обязана ее разрешить. Согласитесь, каламбур какой-то. И нет никого в Курской области, да и во всей России, кто бы мог помочь в ее решении нам двоим: и мне, и администрации города. Ясно, что не доработан закон: ну если местная администрация не в состоянии из года в год решать жилищные вопросы, то разве не должен взять на себя ответственность за это вышестоящий орган? Или (иногда возникает мысль) администрация обманывает меня и те инстанции, куда я обращаюсь, уверяя, нет свободного жилья? Но кто уполномочен разобраться, как она его учитывает и распределяет?

Бывший советник Президента РФ М. Федотов, к которому я обращался в 2017 году, попытался утешить меня: «…будучи порядочным и доверчивым человеком, Вы пострадали от бездушия, черствости и недобросовестности муниципальных чиновников, по существу обманувших Вас…». Депутат Государственной Думы Т. Воронина на встрече с журналистами Курской области в день Российской печати, в 2018 году, заявила: «…я собираюсь разобраться в ситуации: почему бывший редактор газеты Дмитриевского района, человек, посвятивший журналистике почти 40 лет, в преклонном возрасте фактически остался на улице, без жилья?». Знают о моей проблеме и в Курском отделении ОНФ, с февраля 2017 года храню письмо за подписью руководителя В. Шелеста, в котором он сообщает, что мое обращение рассмотрено и принято к сведению. «Благодарим вас за активную жизненную позицию!» - этой жизнеутверждающей фразой заканчивается его письмо. И только…

Огромную поддержку оказывал мне депутат областной Думы В. Федоров, но и тот, в конце концов, сдался. «Обстоятельства могут сложиться и так, что вы вполне можете оказаться к старости в доме престарелых» - услышал я от него во время последней встречи с ним в его офисе.

Больше не буду никому жаловаться – напрасно, да и стыдно. Глупо биться об стену, теряя здоровье и драгоценное время. На прошлой неделе встречался с второклассниками местной школы, два дня назад – с десятиклассниками в районной библиотеке, рассказывал им о своем творчестве, о людях и событиях прошлых лет. Пишу очередную повесть, поделился планами на этот год с участниками научно-образовательного проекта, подключился к краеведам из соседнего города Железногорска, которые собирают материалы из истории Железногорского и Дмитриевского районов – мне есть что вспомнить, чем поделиться: по сути, я – самый старейший из районных журналистов.

А что администрация города? Да бог с ней, как говорится. Все равно она не оценит мой труд.

Виталий Белоусов,

член Союза журналистов РФ, член Союза писателей РФ,

Адрес проживания: г. Дмитриев Курской обл, ул. Урицкого, 33

beloysov2006@mail.ru Т: 8 (951)327-22-60

Моя дача

Дом 68 по ул. Красной

Дом 48 по той же ул. Красной