Толкование договора судом.

Одна из самых острых проблем договорного права состоит в формировании неверной судебной практики в отношении того, как суд должен определять природу норм, регулирующих права и обязанности сторон договора.

Суды посредством толкованию определяют императивную или диспозитивную природу норм договорного права, если закон умолчал о ней. При этом суды используют методы и системного, и исторического, и целевого (телеологического) толкования.

Толкуя такие нормы, суды большинства известных нам стран исходят из прямо закреплённой в законе или признаваемой в судебной практике в качестве неписанного принципа опровержимой презумпции их диспозитивности.

Постепенное накопление судебной практики проясняет императивную или диспозитивную природу тех норм договорного права, которые законодатель не посчитал нужным снабдить прямым указанием на их природу. При этом нередко оказывается, что одна и та же норма договорного права признается судебной практикой диспозитивной в целом, но императивной в отношении потребительских договоров, или признается диспозитивной в отношении одного или нескольких конкретных вариантов изменить ее содержание, но императив¬ной в отношении иных вариантов девиации условий договора. В итоге с формированием практики высших судов устанавливается правовая определенность, и любой юрист может легко изучить признанные подходы к толкованию той или иной спорной нормы и осознать пределы свободы сторон в определении договорных условий.

Многие суды пошли по старому, проверенному и, надо признать, достаточно простому пути. В то же время за последние годы встречалась масса примеров открытого или завуалированного использования альтернативного метода. Так, например, ВАС РФ нередко допускал право сторон согласовать иное распределение их прав и обязанностей, чем было указано в норме, не содержащей «оговорки о диспозитивности».

Согласно п. 3 Постановления N 16 ключевыми моментами, которые дол¬жен учесть суд при разрешении вопроса об императивном или диспозитивном характере нормы, являются:

-существо законодательного регулирования соответствующего вида договора;

-необходимость защиты особо значимых охраняемых законом интересов (интересов слабой стороны договора, третьих лиц, публичных интересов и т.д.);

-недопущение грубого нарушения баланса интересов сторон.

Постановлении (п. 9 и 10) в общих чертах определяются факторы, которые суд должен принимать в расчет при определении слабой стороны договора. Указывается на то, что суды при желании заблокировать несправедливые договорные условия во имя защиты слабой стороны, определяя, обладала ли соответствующая сторона таким статусом, должны оценивать «соотношение переговорных возможностей сторон», выяснять, «было ли присоединение к предложенным условиям вынужденным», а также учитывать «уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере, конкуренцию на соответствующем рынке, наличие у присоединившейся стороны реальной возможности вести переговоры или заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях и т.д.».

Несправедливые условия (т.е. условия, «являющиеся явно обременительными для контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон») в соответствии с п. 10 Постановления суду надлежит оценивать в совокупности со всеми иными условиями договора. Это означает, что суд должен оценивать конкретное условие не абстрактно, а в контексте всего договора в целом. Нередко кажущееся на первый взгляд несправедливым условие на поверку оказывается вполне сбалансированным, если принять во внимание иные договорные условия, природу и цель договора в целом.

При рассмотрении споров, возникающих из договоров, включая те, исполнение которых связано с осуществлением всеми его сторонами предпринимательской деятельности, судам следует принимать во внимание следующее.

В тех случаях, когда будет установлено, что при заключении договора, проект которого был предложен одной из сторон и содержал в себе условия, являющиеся явно обременительными для ее контрагента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон (несправедливые договорные условия), а контрагент был поставлен в положение, затрудняющее согласование иного содержания отдельных условий договора (то есть оказался слабой стороной договора), суд вправе применить к такому договору положения пункта 2 статьи 428 ГК РФ о договорах присоединения, изменив или расторгнув соответствующий договор по требованию такого контрагента.

В частности, при рассмотрении спора о взыскании убытков, причиненных нарушением договора, суд может с учетом конкретных обстоятельств заключения договора и его условий не применить условие договора об ограничении ответственности должника-предпринимателя только случаями умышленного нарушения договора с его стороны или условие о том, что он не отвечает за неисполнение обязательства вследствие нарушений, допущенных его контрагентами по иным договорам. Также с учетом конкретных обстоятельств заключения до¬говора и его условий в целом может быть признано несправедливым и не применено судом условие об обязанности слабой стороны договора, осуществляющей свое право на односторонний отказ от договора, уплатить за это денежную сумму, которая явно несоразмерна потерям другой стороны от досрочного прекращения договора.

При рассмотрении споров о защите от несправедливых договорных условий суд должен оценивать спорные условия в совокупности со всеми условиями договора и с учетом всех обстоятельств дела. Так, в частности, суд определяет фактическое соотношение переговорных возможностей сторон и выясняет, было ли присоединение к предложенным условиям вынужденным, а также учитывает уровень профессионализма сторон в соответствующей сфере, конкуренцию на соответствующем рынке, наличие у присоединившейся стороны реальной возможности вести переговоры или заключить аналогичный договор с третьими лицами на иных условиях и т. д.

Вместе с тем при оценке того, являются ли условия договора явно обременительными и нарушают ли существенным образом баланс интересов сторон, судам следует иметь в виду, что сторона вправе в обоснование своих возражений, в частности, представлять доказательства того, что данный договор, содержащий условия, создающие для нее существенные преимущества, был заключен на этих условиях в связи с наличием другого договора (договоров), где содержатся условия, создающие, наоборот, существенные преимущества для другой стороны (хотя бы это и не было прямо упомянуто ни в одном из этих договоров), поэтому нарушение баланса интересов сторон на самом деле отсутствует.

При разрешении споров, возникающих из договоров, в случае неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон с учетом цели договора, в том числе исходя из текста договора, предшествующих заключению договора переговоров, переписки сторон, практики, установившейся во взаимных отношениях сторон, обычаев, а также последующего поведения сторон договора (статья 431 ГК РФ), толкование судом условий договора должно осуществляться в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия.

Классический пример — это эпопея с практикой применения ст. 782 ГК РФ, в которой законодатель, закрепляя права каждой из сторон договора возмездного оказания услуг на беспричинный отказ от договора, забыл сделать оговорку о праве сторон согласовать иное. Тот факт, что норма сама по себе оказалась крайне неудачной (предусматривая абсолютно неравные и несправедливые правила о последствиях расторжения, согласно которым отказывающийся от договора заказчик обязан возместить исполнителю лишь фактически понесенные расходы, в то время как при отказе от договора исполнителя он должен возмещать заказчику все убытки), провоцировал стороны включать в договоры иное регулирование.

Это были попытки сторон ввести в договор мораторий на отказ в течение первых месяцев действия договора, необходимость предупреждения за определенное время, уравнивание сторон в правах в части выплаты компенсации за отказ от договора, установление конкретного размера такой компенсации и другие подобные условия. И многие суды все эти вполне оправданные попытки предусмотреть разумное распределение прав и обязанностей, осуществляемые коммерческими организациями в договорах между собой, чисто механически признавали недействительными как противоречащие императивным нормам ст. 782 ГК РФ.

Законодательное закрепление связи рассматриваемого полномочия суда с защитой публичных интересов, безусловно, верный шаг, однако фактически данное изменение еще более расширяет возможности суда применять рассматриваемое право: он сможет применять последствия недействительности ничтожной сделки всякий раз, когда сочтет нарушенным публичный интерес.

Судьи будут блокировать в основном только те условия и сделки, чья недобросовестность очевидна, не вызывает никаких сомнений и может быть убедительно продемонстрирована в тексте решения. В остальных случаях проявление свободного усмотрения создаст высокие риски отмены решения вышестоящими инстанциями, что в итоге вынудит суды проявлять сдержанность и осторожность, не превращая имеющиеся у них инструменты ex post контроля свободы договора в основание для тотальной дестабилизации оборота и правоприменения.