Паника и "легкая анархия". Как Нью-Йорк живет во время пандемии коронавируса

Почти каждое утро художник Виталий Комар, один из основателей соцарта, выходит из своего бродвейского дома с женой, психологом и поэтессой Анной Хальберштадт, и направляется в сторону Вашингтон-сквера, прежде кишевшего школярами, а сейчас почти безлюдного.

"Мы с Аней заходим в угловой продуктовый магазин, где обычно студенты суетились, а сейчас пусто, они все разъехались, - говорит Комар. - Мы обычно берем кофе на вынос. Мы, конечно, в масках и перчатках. Прогуливаемся по пустому скверику, пьем кофе, не торопясь. Мраморная белокаменная статуя Вашингтона находится в скверике на безопасном расстоянии от бронзового Гарибальди. Они соблюдают безопасную дистанцию без масок".

Лондон на карантине. Видеоблог Бена Тавенера

В Москве уже выдали спецпропуска с QR-кодами. Хотя пропускной режим не объявлен

Коронавирус: когда все это закончится, и мир вернется к привычной жизни?

"Иногда у нас возникает такая легкая улыбка, - продолжает Комар, - у меня - как у буддийского типа, а Ани - прямо как у Джоконды. Мы также улыбаемся, глядя на такой весенний, немножко суетливый флирт белок. Потому что людей нет, и вокруг нас прыгает огромное количество белок. Они, подняв хвосты, занимаются этим весенним флиртом. Это очень веселое, смешное зрелище примиряет с действительностью. Ты же знаешь: Эрос и Танатос всегда рядом".

Пандемия и Сикстинская капелла вдохновили Комара на коллаж под названием "Береги себя, Адам!". Микеланджеловский Адам сидит там в маске и белых перчатках, которые также натянуты на протянутую к нему руку Творца.

Если Комар и Хальберштадт выбираются на Вашингтон-сквер за кофе, то Наталья Габдуллина, в прошлом биржевой корреспондент Русской службы Би-би-си, не выходила на улицу с 17 марта и пока выходить не планирует.

"Береженого бог бережет"

Она успела запастись кофе и чечевицей двух разновидностей - красной и черной, которую называют здесь "белугой", поскольку она напоминает видом (но не вкусом) черную икру. Остальные продукты ей доставляют на манхэттенский Вест-Сайд из магазинов и оставляют внизу у швейцара.

"Я надеваю маску, защитную одежду, которую я после этого стираю, и хирургические перчатки, - описывает Габдуллина путь продуктов наверх. - Иду вниз, беру сумки, ставлю перед квартирой. В квартире у меня стоят в маленьком коридоре другие мешки из коричневой бумаги. Перекладываю продукты в эти мешки, выбрасываю упаковки, овощи и фрукты мою, опрыскиваю перекисью водорода, потом еще мою. Я покупаю лишь те, которые можно отмыть: яблоки, груши, бананы, замороженные ягоды, потому что они замораживаются где-то не в Нью-Йорке и по крайней мере не вчера. Брокколи отмыть нельзя. Я их перестала покупать".

"Яйца я опрыскиваю перекисью, - продолжает она. - А еще потом каждое яйцо мою перед использованием". "Может, я перебарщиваю, - весело признает Габдуллина, перейдя на английский. - Береженого бог бережет".

Живущая в том же богатом районе другая бывшая ленинградка, выпускница Гарварда Инна Гальперина, отоваривается в дорогом продмаге Whole Foods на площади Коламбус-Серкл и жалуется на отсутствие там туалетной бумаги и мыла.

Правообладатель иллюстрацииGETTY IMAGES

Image caption

Так сейчас выглядит площадь Коламбус-Серкл

Считыватели кредитных карт теперь ставят не рядом с кассой, а на отдельных столиках. В среду я впервые за пандемию увидел туалетную бумагу в своем универсаме D'Agostino на Ист-Сайде и на радостях ухватил упаковку с шестью рулонами. Кассирша, по нынешней моде отгороженная от покупателей вертикальным листом плексигласа, огорошила меня, взяв за мое приобретение, изготовленное из вторсырья, ни много, ни мало $21,63.

Автомобильная анархия

Зато бензин подешевел так, что, того и гляди, за него будут доплачивать.

Бывшая москвичка Анна Дронова, которая не вылезает из машины, отмечает, что многие водители в эпидемию начали гонять, как бешеные. Она говорит, что в городе появилось "легкое ощущение анархии, безнаказанности", которое Дронова находит неуютным.

Большинство торговых точек закрыто, и число их взломов с начала кризиса выросло на 75%. Некоторые хозяева принялись заколачивать витрины листами фанеры.

В выходные Дронова выехала на загородное шоссе и безмятежно следовала в потоке машин, но вдруг заметила, что все несутся на скорости 90 миль (144,8 км) в час. Предел скорости на этой автостраде - 55 миль в час, а останавливать начинают с 70.

Число машин в городе резко уменьшилось, но они есть, и висящие в сети фотографии совершенно пустых нью-йоркских улиц сделаны, видимо, на рассвете или перед закатом. На этой неделе трафик несколько увеличился, как и число прохожих.

В солнечные дни в парки высыпают из своего заточения сотни горожан, которые в массе своей соблюдают дистанцию. "В парках они веселые все, - говорит Гальперина. - Какие-то вежливые, неагрессивные".

На Ист-Сайде больше половины прохожих - в масках, иные затянули нижнюю половину лица платками, как ковбои.

Маски на Брайтоне

На Вест-Сайде масок меньше. "Я сейчас иду по улице и никого не вижу в маске, - говорит Гальперина. - Не то, что им наплевать, а просто не достать".

"Я могу сказать тебе, где их достать, - приходит на помощь ее бывший муж, ювелир Лев Генкин. - На Брайтоне. Стоят они, по-моему, доллар пятьдесят штука. Одноразовые, кажется. Магазин называется "Золотой ключик". Еще два дня назад там продавались".Подробнее ➤