Часть 2

Определение Верховного Суда РФ от 26.11.2019 года № 305-ЭС 19-13029 по делу № А 40-230773/2018, Определение Верховного Суда РФ от 26.11.2019 года № 305-ЭС 19-13031 по делу № А 40-230726/2018

1. Если в целях подтверждения ассоциацией статуса саморегулируемой организации общим собранием ее членов принято решение о пополнении компенсационного фонда возмещения вреда путем дополнительных взносов, соответствующие суммы в компенсационный фонд за членов ассоциации, не исполнивших это обязательство, могут быть уплачены другими членами ассоциации, к которым в силу закона переходят права кредитора по обязательству внести дополнительный взнос (в порядке суброгации).

2. Последующий выход из саморегулируемой организации не освобождает не исполнившего обязательство по уплате дополнительного взноса члена ассоциации от обязанности произвести соответствующую выплату, если на дату принятия общим собранием членов ассоциации решения о внесении дополнительных взносов в компенсационный фонд указанное лицо продолжало оставаться членом этой организации.

Председательствующий судья: Золотова Е.Н.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1837534, http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1837530

Определение Верховного Суда РФ от 29.11.2019 года № 305-ЭС 19-14381 по делу № А 40-126034/2018

Для вывода о переходе права требования к иному лицу недостаточно доказательств волеизъявления цессионария на принятие права требования, необходимо также доказать волю цедента на переход принадлежащего ему права. Такой вывод не может быть правомерным, если подтвердить наличие воли цедента не представляется возможным (например, если цедент был ликвидирован до подачи цессионарием иска, вытекающего из указанного права требования).

Председательствующий судья: Попова Г.Г.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1841570

Определение Верховного Суда РФ от 10.12.2019 года № 305-ЭС 19-20584 по делу № А 40-127011/2018

1. Юридическое лицо действует в гражданском обороте через своих представителей, в том числе лиц, осуществляющих обязанности единоличного исполнительного органа, которые имеют полномочия как на активные действия (например, совершение сделок), так и на пассивное представительство (восприятие от имени юридического лица внешних фактов). Риски недобросовестности указанных лиц несет юридическое лицо, и они не могут быть переложены на добросовестных третьих лиц.

Поскольку начало течения исковой давности связано с тем, когда юридическое лицо восприняло информацию об оспариваемой сделке, сведения, воспринятые директором, относятся на юридическое лицо, и оно в подтверждение иного момента начала течения исковой давности не может ссылаться против третьих лиц на то, что директор был недобросовестный и действовал против интересов юридического лица, если только не будет доказан сговор директора с контрагентом по сделке. Иное решение нарушало бы права другой стороны сделки, которая по причинам, связанным исключительно с внутренними взаимоотношениями в юридическом лице, была бы ограничена в возможности ссылаться на истечение исковой давности со стороны юридического лица. Кроме того, это нарушало бы правовое равенство, поскольку юридические лица находились бы в привилегированном состоянии за счет возможности «продления» исковой давности по требованиям об оспаривании сделок посредством смены директора или предъявления таких исков участниками (акционерами).

В частности, само по себе то обстоятельство, что прежний генеральный директор, заключивший оспариваемый договор, не был заинтересован в его оспаривании, не является достаточным для иного порядка исчисления исковой давности.

2. Факт принятия платежей по договору сам по себе не может являться единственным основанием для отказа заявителю в признании договора недействительным как сделки, совершенной с нарушением представителем или органом юридического лица условий осуществления полномочий либо интересов представляемого или интересов юридического лица (п. 2 ст. 174 ГК РФ).

Председательствующий судья: Хатыпова Р.А.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1842424

Определение Верховного Суда РФ от 10.12.2019 года № 307-ЭС 19-14101 по делу № А 56-64034/2018

Возражение должника об обоснованности начисления неустойки само по себе не является предусмотренным ст. 333 ГК РФ заявлением об уменьшении неустойки. При неисполнении должником бремени доказывания несоразмерности в отсутствие должного обоснования уменьшения неустойки и наличия на то оснований такое уменьшение недопустимо. Иной подход позволяет недобросовестному должнику, нарушившему условия согласованных с контрагентом обязательств, в том числе об избранных ими мерах ответственности и способах урегулирования спора, извлекать преимущества из своего незаконного поведения.

Председательствующий судья: Борисова Е.Е.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1842894

Определение Верховного Суда РФ от 11.12.2019 года № 305-ЭС 19-14865 по делу № А 40-164376/2016

Заявление об уменьшении неустойки по правилам ст. 333 ГК РФ носит не процессуальный, а материальный характер. В связи с этим, если суд первой инстанции не рассмотрел заявление об уменьшении неустойки, оно сохраняет свою правовую значимость при повторном рассмотрении дела и подлежит разрешению апелляционным судом.

Председательствующий судья: Борисова Е.Е.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1842256

Определение Верховного Суда РФ от 12.12.2019 года № 305-ЭС 19-12031 по делу № А 41-75367/2018

Подача заявления о зачете является выражением воли стороны односторонней сделки на прекращение встречных обязательств и одновременно исполнением требования закона, установленного к процедуре зачета. Предъявление встречного иска, направленного к зачету первоначальных исковых требований, является по сути тем же выражением воли стороны, оформленным в исковом заявлении и поданным в установленном процессуальным законодательством порядке. Изменение порядка оформления такого волеизъявления — подача встречного иска вместо направления заявления — не должно приводить к изменению момента прекращения обязательства, поскольку предусмотренные ст. 410 ГК РФ основания для зачета (наличие встречных однородных требований и наступление срока их исполнения) остаются прежними. В ином случае материальный момент признания обязательства по договору прекращенным ставится в зависимость от процессуальных особенностей разрешения спора, на которые эта сторона повлиять не может. При этом нет принципиальных различий по правовым последствиям для лица, исполнившего обязательство по договору, и лица, обязательство которого прекращено зачетом в порядке ст. 410 ГК РФ[6].

Председательствующий судья: Кирейкова Г.Г.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1842706

Определение Верховного Суда РФ от 19.12.2019 года № 305-ЭС 19-17077 по делу № А 40-195567/2018

По общему правилу п. 1 ст. 207 ГК РФ с истечением срока исковой давности по главному требованию считается истекшим срок исковой давности и по дополнительным требованиям (проценты, неустойка, залог, поручительство и т.п.), в том числе возникшим после истечения срока исковой давности по главному требованию. Однако это правило не может служить основанием для вывода об истечении срока исковой давности по требованию о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, если основное требование было предъявлено в пределах срока исковой давности и удовлетворено судом[7]. В связи с этим, если лицом была допущена просрочка исполнения обязательств по договору, в результате чего требование о взыскании с него задолженности (основного долга) удовлетворено в судебном порядке, и срок исковой давности по нему не истек, контрагент указанного лица вправе требовать взыскания процентов за пользование чужими денежными средствами за трехлетний период, предшествующий дате предъявления иска об их взыскании.

Председательствующий судья: Чучунова Н.С.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1846958

Определение Верховного Суда РФ от 24.12.2019 года № 308-ЭС 19-16490 по делу № А 63-10245/2017

1. К искам о взыскании неосновательного обогащения применяется общий трехгодичный срок исковой давности, установленный ст. 196 ГК РФ, который в силу п. 1

ст. 200 ГК РФ начинает течь со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. В частности, если арендатором к неправомочному арендодателю предъявлен иск о взыскании уплаченной арендной платы как неосновательного обогащения (например, если вступившим в законную силу судебным актом признано право хозяйственного ведения заявителя на переданное в аренду имущество, в результате чего арендатор и титульный владелец объектов аренды совпали в одном лице), суд не вправе рассматривать указанное требование как требование о применении последствий недействительности ничтожной сделки (поскольку оно носит не реституционный, а кондикционный характер) и применять к спорным правоотношениям правила об исчислении сроков исковой давности по недействительным сделкам.

2. Поскольку срок исковой давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заемными средствами, арендная плата и т.п.) исчисляется по каждому просроченному платежу, момент, когда истец, предъявивший к неправомочному арендодателю иск о возврате уплаченной арендной платы в качестве неосновательного обогащения, узнал или должен был узнать о нарушении своего права, определяется датой внесения соответствующего платежа.

Председательствующий судья: Борисова Е.Е.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1849716

Определение Верховного Суда РФ от 24.12.2019 года № 305-ЭС 19-18275 по делу № А 40-235720/2018

1. По общему правилу на лизингополучателя как лицо, ответственное за выбор продавца, а не на предоставляющего финансирование лизингодателя возлагается риск невыполнения продавцом обязанностей по договору купли-продажи предмета лизинга (п. 2 ст. 22 Закона о лизинге). Вместе с тем, финансирование по договору выкупного лизинга предоставляется лизингодателем в целях реализации имущественного интереса лизингополучателя, состоящего в приобретении предмета лизинга в собственность лизингополучателя за счет средств, предоставленных лизингодателем, и при его содействии. В связи с этим указанное общее правило неприменимо в ситуации, когда лизингодатель уклонился от содействия в удовлетворении имущественного интереса лизингополучателя — предмет лизинга не был передан во владение и пользование лизингополучателя (с последующим переходом в его собственность) по обстоятельствам, зависящим от самого лизингодателя. В последнем случае лизингодатель, действовавший вопреки интересам лизингополучателя, при расторжении договора лизинга может претендовать на удовлетворение своих требований только в части, приходящейся на выручку от продажи предмета лизинга, оставшуюся после осуществления расчетов с лизингополучателем — после возврата лизингополучателю предоставленной им части финансирования (авансового платежа).

2. Если лизингополучатель обратился в суд с требованием о взыскании с лизингодателя неосновательного обогащения в виде аванса по договору лизинга, поскольку предмет лизинга был продан лизингодателем иному лицу, в результате чего договор лизинга расторгнут, суду следует разрешить спор об имущественных последствиях расторжения договора лизинга и о наличии у лизингодателя обязательства по выплате соответствующей суммы лизингополучателю, соотнеся взаимные встречные предоставления сторон договора лизинга.

Решение суда об отказе удовлетворить такой иск по мотиву избрания истцом ненадлежащего способа защиты права с предложением инициировать другой спор об имущественных последствиях исполнения и расторжении договора лизинга, по существу, является указанием повторно обратиться в суд в защиту того же нарушенного права и с тем же материально-правовым требованием к ответчику, но по-иному определив размер неосновательного обогащения, то есть предъявить тождественный иск, что недопустимо в силу п. 2 ч. 1 ст. 150 АПК РФ и является нарушением права на судебную защиту посредством рассмотрения дела компетентным судом.

3. Если лизинговая компания не представляет суду каких-либо доказательств, подтверждающих принятие ею мер по получению предмета лизинга у продавца и его передаче лизингополучателю, оказания содействия в удовлетворении имущественных интересов лизингополучателя, такое поведение влечет наступление соответствующих неблагоприятных последствий при оценке судом доказанности соответствующей стороной обстоятельств дела.

При этом само по себе составление акта приема-передачи предмета лизинга в ситуации, когда фактически предмет лизинга во владение и пользование лизингополучателя не поступил, не может свидетельствовать о надлежащем исполнении лизингодателем своих обязательств перед лизингополучателем.

Председательствующий судья: Борисова Е.Е.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1849126

Определение Верховного Суда РФ от 27.12.2019 года № 305-ЭС 19-20514 по делу № А 40-183152/2018

Условие договора субподряда об исчислении срока оплаты выполненных работ с момента сдачи генеральным подрядчиком результата этих работ заказчику или с момента получения генеральным подрядчиком оплаты от заказчика не противоречит нормам закона[8]. В этом случае период расчета процентов за пользование чужими денежными средствами должен определяться с учетом условий договора и даты поступления денежных средств от заказчика по договору генерального подряда.

Председательствующий судья: Борисова Е.Е.

Подробнее (текст судебного акта): http://vsrf.ru/stor_pdf_ec.php?id=1849446