В апреле-июне 1948 г. Советская Военная Администрация в Германии продолжала усиливать нажим на западные державы в Берлине. 23 апреля политсоветник СВАГ В. Семенов, сообщая в МИД СССР о признаках переселения персонала администрации западных оккупационных властей из Берлина в западные зоны оккупации, высказывал предположение, что "выкуривание" западных держав из города вследствие этого вряд ли облегчится. Он считал, что «они, вероятно, хотят иметь для себя больше свободы» для «сопротивления нашему нажиму» [1].
[1] Германский вопрос во взаимоотношениях СССР, США, Англии и Франции. Обзор, часть 3 // АВП РФ. Фонд 048 з. Опись 11 ж. Папка 70. Дело 17 Л. 449. Опубликовано: Советский Союз и германский вопрос, 1941-1949. Том 3: 6 октября 1946 – 15 июня 1948. С. 662.
11 июня он же сообщил, что «в соответствии с утвержденным планом» в отношении ограничения передвижений принимаются дальнейшие меры. В сообщении выражалась надежда, что ограничения вызовут «дальнейшее потрясение престижа» западных оккупационных властей в Берлине [2].
[2] Германский вопрос во взаимоотношениях СССР, США, Англии и Франции. Обзор, часть 3 // АВП РФ. Фонд 048 з. Опись 11 ж. Папка 70. Дело 17 Л. 451.
16 июня 1948 г. прекратила свою работу союзная комендатура в Берлине.
Таким образом, советские оккупационные власти в Германии стремились максимально затруднить положение западных держав в Берлине, подорвать их влияние в городе. Тем временем и на западе, и на востоке Германии продолжалась подготовка к проведению раздельной денежной реформы. 18 мая 1948 г. Советское правительство приняло постановление «О проведении денежной реформы в советской зоне оккупации Германии». Постановление обязывало Советскую Военную Администрацию в Германии в случае проведения сепаратной денежной реформы в западных зонах оккупации немедленно провести денежную реформу в советской зоне оккупации Германии. Правительство обязало «Советскую Военную Администрацию добиться хождения в районе всего Большого Берлина только новых денежных знаков Советской зоны оккупации» [3].
[3] Постановление Совета Министров СССР от 18 мая 1948 г. // Архив Президента РФ. Фонд 3. Опись 64. Дело 789. Лл. 33-35.
Тем самым возможности для маневров СВАГ резко сужались. Советское руководство стремилось включить весь Берлин в финансово-экономическую систему советской зоны, а это означало новый виток в развитии берлинского кризиса.
Генерал Л. Клей
18 июня командующие оккупационными войсками США, Великобритании и Франции генералы Клей, Робертсон и Кёниг сообщили маршалу В. Соколовскому об осуществлении с 20 июня денежной реформы в трех западных зонах оккупации. Предполагалось не распространять денежную реформу на западные сектора Берлина. Однако представители СССР 19 июня объявили о том, что «денежные знаки, выпущенные в западных зонах оккупации Германии, не будут допущены к хождению в советской зоне оккупации Германии и в районе “Большого Берлина”, находящегося в советской зоне оккупации Германии и экономически являющегося частью советской зоны» [4].
[4] Советский Союз и Берлинский вопрос (Документы). [Выпуск 1]. С. 30.
Четырехсторонние переговоры финансовых экспертов 22 июня оказались безрезультатными. При этом советский представитель заявил: «Мы предупреждаем и вас, и немецкое население Берлина, что примем экономические и административные санкции, которые заставят перейти в Берлине только на одну валюту — валюту советской оккупационной зоны» [5].
[5] Германский вопрос во взаимоотношениях СССР, США, Англии и Франции. Обзор, часть 3 // АВП РФ. Фонд 048 з. Опись 11 ж. Папка 70. Дело 17. Л. 454.
Осуществляя раздельную денежную реформу в Германии и пытаясь включить Берлин в советскую зону оккупации в финансовом отношении, обе стороны сознательно шли на резкое обострение ситуации. Сообщая в Москву о письмах западных главнокомандующих о проведении денежной реформы и нераспространении ее на западные сектора Берлина, руководитель СВАГ отмечал: «Очевидно, однако, что новая валюта для западных зон оккупации Германии будет введена в западных секторах Берлина после объявления о введении нами денежных знаков советской зоны для всего Берлина» [6].
[6] Телефонограмма В. Соколовского и В. Семенова В. Молотову 18.VI.1948 г. // Архив Президента РФ. Фонд 3. Опись 64. Дело 789. Л. 45.
С другой стороны, представители французских военных властей в Германии предупреждали американских и британских партнеров о серьезности грозящего международного кризиса. 23 июня французский генерал Ганеваль (Ganeval) заявил: «В момент перехода к применению контрмер, предусмотренных на случай советской денежной реформы, французское правительство обращает внимание союзников на непредсказуемые последствия, которые повлечет за собой введение валюты западных зон в наших секторах [Берлина]. Эти последствия, несомненно, выйдут за рамки самого Берлина» [7].
[7] Général Ganeval à G.Bidault, le 24.6.1948. Télégramme arrive // Archives Nationales. Paris. Archives privées de M.Georges Bidault. Fonds 457. Carton AP18.
22 июня маршал В. Соколовский известил генералов Клея, Робертсона и Кёнига о проведении денежной реформы в советской зоне оккупации Германии и в районе Большого Берлина.
23 июня оккупационные власти трех западных держав приняли решение распространить денежную реформу в Западной Германии на западные сектора Берлина.
24 июня советские оккупационные власти полностью перекрыли наземные и водные коммуникации между западными зонами оккупации и Берлином "по техническим причинам".
Руководители СВАГ информировали Москву о нарастании трудностей западных держав в Берлине, о неизбежности их отступления в германском вопросе. Позднее в записке, составленной сотрудником дипломатической миссии СССР в ГДР М. Сениным, отмечалось: «Среди наших руководящих товарищей в Германии имело место предположение, что в результате затруднений, которые могли вызвать наши ограничения в Берлине, западные державы вынуждены будут отступить, сдать свои позиции в Берлине в пользу Советского Союза» [8].
[8] М. Сенин. Записка по берлинскому вопросу. 1950 г. // АВП РФ. Фонд 082. Опись 37. Папка 216. Дело 112. Л. 21.
Положение западных держав было действительно непростым. Никаких ясных международно-правовых документов о коммуникациях западных зон оккупации с Берлином не существовало. Немецкий историк М. Вильке отмечает: «Формально введением блокады Советский Союз не нарушал никаких соглашений. Только воздушное сообщение западных держав с Берлином было отрегулировано решением Контрольного совета 30 ноября 1945 г. Были созданы три воздушных коридора и центральная служба воздушной безопасности Берлина, которая функционировала до 1990 г., и в период воздушных мостов советские офицеры продолжали нести свою службу» [9].
[9] М. Вильке. Берлинский кризис 1948-1949 гг. и его место в истории «холодной войны». – 1948 год в германской истории: Материалы конференции российских и немецких историков 19-20 июня 2008 г. Москва, РОССПЭН, 2009. С. 128-129.
Попытка прорыва силой советской блокады означала столь существенный виток в эскалации конфликта, грозивший непредсказуемыми последствиями, что решиться на подобный шаг было очень трудно. Французский министр иностранных дел Ж. Бидо, например, в конце июня считал, что западные державы смогут удержаться в Берлине весьма непродолжительное время. В телеграмме в посольство Франции в Вашингтоне 27 июня Бидо отмечал: «Развитие ситуации в Берлине показывает, что западные державы столкнутся с самыми серьезными трудностями, дабы удержаться там более нескольких недель, если не произойдет радикального изменения отношений с советскими властями» [10].
[10] G. Bidault à AmbaFrance, Washington, le 27.VI.1948. Télégramme au depart // Archives Nationales. Paris. Archives privées de M. Georges Bidault. Fonds 457. Carton AP18.
Со своей стороны, западные державы ввели запрет на торговлю с советской зоной оккупации и на поставки репараций из Западной Германии Советскому Союзу.
При всей остроте международно-политического кризиса вокруг Берлина его участники полагали, что ни одна из сторон не стремится к большому вооруженному конфликту. Американские, британские и французские политические и военные руководители были единодушны во мнении, что Советский Союз не был в тот момент готов к войне и не стремился ее развязать [11].
[11] См.: A. Shlaim. The United States and the Berlin Blockade, 1948-1949. A Study in Crisis Decision-Making. University of California Press, 1983. Рр. 216, 232, 248 and others.
Командование французскими войсками в Германии 24 июня так оценило позицию американцев и британцев: «Их образ действий основывается на абсолютном убеждении, что Россия не хочет войны» [12].
[12] Télégramme reçu du Berlin, le 24 juin 1948. // Archives Nationales. Paris. Archives privés de M. Georges Bidault. Fonds 457. Carton AP18.
С другой стороны, советское руководство внимательно следило за выработкой позиции Запада в отношении берлинского кризиса. Проанализировав реакцию в США на советскую ноту от 14 июля, Министерство иностранных дел СССР пришло к следующему выводу: «После некоторых колебаний и прощупывания твердости советской позиции, руководящие круги США решили не идти в настоящее время на дальнейшее обострение берлинского вопроса» [13].
[13] Позиция США в отношении ответной ноты СССР от 14 июля о положении в Берлине (Справка) // АВП РФ. Фонд 082. Опись 35. Папка 165. Дело 32. Л. 28.
Все советские действия были направлены на то, чтобы военно-политическим давлением добиться от Запада политических уступок с расчетом на его благоразумие и нежелание спровоцировать развязывание войны. Впоследствии А.А. Громыко, объясняя решение И. Сталина о блокаде Берлина, называл следующие причины: из-за Берлина Соединенные Штаты не стали бы применять атомное оружие, а если бы американцы стали посылать вооруженные конвои, их бы останавливала Красная Армия. Советский министр добавил: «В конце концов, в случае столкновения лоб в лоб с Соединенными Штатами окончательное решение осталось бы за ним (за Сталиным)» [14].
[14] М. Вильке. Берлинский кризис 1948-1949 гг. и его место в истории «холодной войны». – 1948 год в германской истории: Материалы конференции российских и немецких историков 19-20 июня 2008 г. С. 129.
Основной просчет руководства СССР заключался в недооценке решимости западных держав сопротивляться советскому нажиму и продолжать курс на реализацию решений Лондонской конференции представителей шести стран по германскому вопросу. Уже 3 июля маршал В. Соколовский заявил, что транспортные ограничения будут продолжаться до тех пор, пока не будут отменены планы западных держав по созданию западногерманского правительства. По мнению Л. Клея, это было первым признанием действительной причины блокады [15].
[15] См.: L. Clay. Decision in Germany. Melbourne-London-Toronto, 1950. Р. 367.
Отмеченное заявление маршала В. Соколовского убедительно опровергает утверждения, что важнейшей причиной Берлинского кризиса «стало проведение денежной реформы в западных зонах оккупации Германии и в Западном Берлине, политика США и Великобритании, направленная на их экономическое и политическое объединение» [16].
[16] В.В. Захаров. Военно-политические аспекты Берлинского кризиса 1948-1949 гг. - 1948 год в германской истории: Материалы конференции российских и немецких историков 19-20 июня 2008 г. С. 161.
Что касается объединения трех зон, то советское руководство выступало не против этого объединения, а против создания сепаратного западногерманского правительства на основе Тризонии.
Первоисточник информации: Наринский М.М. Берлинский кризис 1948 – 1949 гг. / М.М. Наринский // Вестник МГИМО (Университета). – 2011. – № 1 (16). – С. 162-172.
Фотографии:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Блокада_Западного_Берлина
http://www.socialcompas.com/2016/07/03/berlinskaya-blokada-1948-49-gg-mify-i-realnost/
http://rrepetitor.ru/ussr/protivostoyanie-byvshih-soyuznikov-v-germanii-1948-god/
