Недостаток исторического материализма и закон

Недостаток исторического материализма

Вадим Крюк

Одним из ключевых аспектов французской марксистской мысли, а также мысли, подвергшейся влиянию французов, после 1950-х гг. ста-ла попытка дополнить марксизм более адекватной онтологией, чем содержащийся в сочинениях Маркса и Энгельса. Отчасти в силу стрем-ления континентальной мысли отделить себя от сциентистского укло-на аналитической философии, данная попытка была ознаменована поиском нередукционистского материализма. Редукционистский мате-риализм представляет материю как атомизированное, механическое, пассивное и инертное начало, он пытается описать осмысленное дей-ствие и воление как иллюзию. Нередукционистский же материализм представляет материю как нечто, способное породить субъективность и осмысленность, как место возникновения спонтанной и непредска-зуемой энергии. В силу того, что история материализма-это история редукции (за исключением, наверное, лишь стоиков да Спинозы с Ниц-ше), искатели нередукционистской версии материализма вынуждены обращаться к платоновско-аристотелевской идеалистической, а также теологической мысли, для того чтобы создать достаточно насыщенную концепцию материальных процессов (стоики, Спиноза и Ницше тоже много заимствовали из этих традиций). Подобное обращение неиз-бежно и оправданно: например, британскую традицию редукционист-ского материалистического марксизма достаточно трудно согласовать с той высокой оценкой субъектов, которую можно встретить в работах Маркса, субъектов, которые могут свободно реализовать свой творче-ский и экспрессивный потенциал. От онтологии тоже нельзя отмах-нуться, сконцентрировавшись на сугубой практике: марксизм, а вме-сте с ним любой социализм, нуждается в некоторой концепции чело-веческой природы, а также некоторой концепции места человека в космосе; в противном случае не совсем понятно, почему нынешне-му положению дел чего-то не хватает, почему оно нуждается в эманси-пации, не понятно и то, почему нам вообще стоит предполагать, будто мы живем в реальности, в рамках которой подобная эмансипация возможна. Должна ли подобная онтология быть именно материалистической? Да, в том смысле, что социализм рассматривает земную справедли-вость как сущностным образом связанную с распределением матери-альных благ. Опять-таки да-еще и в том смысле, что марксизм прав в своем рассмотрении всякого человеческого знания как связанного с человеческими конвенциями, касающимися справедливости, а зна-чит и неотделимыми от исторически возникающих паттернов произ-водства и обмена. Подобное сочленение понятий истины с понятиями блага ранее понималось католической теологией в терминах взаимообратимо-сти этих трансцендентальных концептов. Между марксистским исто-ризмом и католической метафизикой может быть установлена связь через аксиому католического мыслителя XVIII в. Джамбаттисты Вико, который провозгласил, что трансценденталии verum; и bonum; взаимно обратимы и с новой трансценденталией factum;, что значит историче-ски и даже вечно созданное (Маркс цитировал Вико, но плохо понял его). Куда позднее и уже под влиянием самого Маркса православный теолог, социалист и некоторое время марксист экономист Сергей Бул-гаков сделал схожее утверждение: христианский Восток не смог вклю-чить в работу обожения (так Восток описывает спасение) коллектив-ный процесс исторического созидания, тогда как Запад ложно понял его как секулярную, трансцендентально безразличную работу простой человеческой воли, но не как синергийную работу совместно с Боже-ственной волей, которая посредством делания себя-в искусстве и тру-де-стремится к телосу блага и узрению истины. Отсюда следует, что для Булгакова человеческое знание, равно как и человеческая добро-детель,-это сугубо экономическое дело, которому мы все коллективно причастны в ритмах и пульсациях обмена и производства. Таким образом, мы приходим к некоей разновидности историческо-го материализма. Однако для Булгакова общая человеческая экономия (знаков и чисел, а также товаров и цен) подразумевает причастность к божественной икономии православного богословия и управляется ею, то есть оказывается частью полного распределения вечного бытия Бога в единой работе творения и искупительного нового творения;. Если абстрагироваться от этих усилий и посмотреть на недавние секулярные попытки развить материалистическую онтологию, кото-рая могла бы лечь в основу социалистических устремлений, в них поражает следующее: посыл направлен не просто на идеалистическую философию - на Гегеля, Шеллинга и Хайдеггера как их наследника (несмотря на все оговорки),-но и на теологию, о чем свидетельству-ют понятия via negativa;, абсолютно Другого, благодати, надежды, агапэ. В чем причина подобного поворота? Попробую дать свое объяснение. Если материю понимать не просто как нечто инертное, но как нечто, способное к