О российской реакции на заявления Верховного комиссара ООН по правам человека М.Бачелет

30 июня в ходе открытия в Женеве 44-й сессии Совета ООН по правам человека Верховный комиссар ООН по правам человека М.Бачелет упомянула о поступающих в ее адрес сообщениях о том, что во многих странах, в том числе в Российской Федерации, Китаe, Никарагуа, журналисты, блогеры и гражданские активисты получают угрозы, предполагаемой целью которых является намерение местных властей приглушить критику предпринимаемых ими шагов по борьбе с коронавирусной инфекцией.

Обычно для проверки достоверности поступающих «тревожных» сигналов ооновские структуры направляют властям заинтересованной страны соответствующие запросы с просьбой подтвердить или опровергнуть полученные сведения. По состоянию на 2 июля в адрес России со стороны ооновских мониторинговых механизмов запросов о фактах нарушений прав человека в ходе борьбы с COVID-19 не поступало. Очевидно, именно поэтому Верховный комиссар ООН по правам человека М.Бачелет в своем выступлении не утверждает, что полученная ею информация является достоверной. В случае поступления от Верховного комиссара конкретных сведений о возможных нарушениях в этой сфере, мы будем готовы провести по ним тщательную проверку.

Обращает на себя внимание, что в том же выступлении 30 июня М.Бачелет приветствует применяемые Россией в рамках борьбы с коронавирусом «новые технологии для оказания дистанционной медицинской помощи коренным кочевым народам».

Что касается введения государствами ограничений прав и свобод граждан в ходе борьбы с таким глобальным кризисом, как пандемия COVID-19, включая нахождение той грани, за которую не следует переходить, хотела бы вас переадресовать к международному праву в области прав человека и соответствующим правозащитным обязательствам нашей страны. Как известно, список т.н. абсолютных прав, то есть прав, которые не могут подвергаться каким-либо ограничениям вне зависимости от ситуации, четко очерчен в международном праве. Речь идет о праве на жизнь, свободу от пыток, рабства, свободу мысли и совести. Другие же права и свободы, такие как право на мирные собрания и ряд других, могут быть на законных основаниях временно ограничены. Безусловно, такие ограничения должны быть введены законодательно, носить пропорциональный характер и иметь ограниченное время действия. Именно эти требования были соблюдены российскими властями.

Кроме того, поскольку пандемия коронавируса может быть квалифицирована по международному праву «обстоятельством, угрожающим жизни нации», статья 4 Международного Пакта о гражданских и политических правах и статья 15 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод позволяют государствам-участникам сделать отступление от своих обязательств – т.н. дерогацию. К этому прибегали некоторые европейские государства: Албания, Эстония, Грузия, Латвия, Румыния, Сан-Марино и ряд других. Наша страна сочла такой шаг нецелесообразным. Это объясняется тем, что введенные в России ограничительные меры являлись пропорциональными угрозе, которую представляет для населения эпидемия коронавируса, и необходимыми в демократическом обществе в целях охраны здоровья граждан. В результате цифры говорят сами за себя; несмотря на то, что по количеству подтвержденных случаев заражения коронавирусом Россия оказалась на третьем месте в мире, количество погибших от этой инфекции рекордно низкое по сравнению с потерями других стран, затронутых пандемией. Наряду с этим были предприняты беспрецедентные меры по поддержке социальных и экономических прав населения.