Во власти интонации

Иногда заглянешь в какое-нибудь великое произведение, как говорится, просто так, наугад откроешь книгу и находишь подсказку, ответ на внутренний, иногда вербально не выраженный запрос души.

Второй том, вторая часть "Войны и мира". У Пьера Безухова "разгромлена" душа: он не понимает, зачем жить и стоит ли жить? Он вдруг почувствовал, что не может дышать, не ответив на эти вопросы. Что же делать? В романе, как и в жизни, одни ищут смысл своей жизни, а другие или критикуют всё и вся или живут за забором своего огорода и в ус не дуют.

По дороге в Петербург Пьер встречает масона Баздеева, личность которого буквально загипнотизировала Безухова. Слова масона поразили его "определенностью, твердостью". Но интересно выделить из этой сцены то, что не доводы и аргументы Баздеева убедили Пьера, а нечто другое. Он поверил не столько разумным доводам, сколько "интонациям убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда его прерывало, этим блестящим старческим глазам.., тому спокойствию и знанию своего назначения, которые светятся из всего существа масона и которые особенно сильно поражали его в сравнении со своей опущенностью и безнадежностью". Получается, что на Пьера подействовали не доводы, а "интонации".

Мы часто попадаемся на удочку интонациям, взволнованному виду нашего собеседника, его демонстрации собственной уверенности. Особенно если нам плохо, очень плохо. Только Пьер у Толстого человек умный. Он не долго был в плену у иллюзии: желание самостоятельно определять свою жизнь, а не тупое следование чужим указаниям победят. И он пойдет дальше. Ведь надо же идти, чтобы не задохнуться!