Потребуется ли применение аналогии права?

21 ноября 2019 года автор этих строк обратился в Кировский районный суд. В его заявлении содержалось одно только требование: установить, что правозащитный центр «Андурский и партнёры» (ПЗЦ), учреждённый одноимённой татарстанской региональной общественной организацией (ТРОО), естественным образом преобразовался в частное учреждение.

ТРОО была образована в 2014 году. Изначально в её состав, кроме автора этих строк, входили два его партнёра: Антон Б. и Гюльнара З. Оба написали заявления о выходе из ТРОО. А согласно закону (N 82-ФЗ от 19.05.1995 «Об общественных объединениях», действует редакция от 02.12.2019), в общественном объединении никак не может быть менее трех человек...

Учреждения бывают разные: государственными, муниципальными, общественными и частным. Вид конкретного учреждения определяется формой собственности его создателя. В частности, ПЗЦ, поскольку он был создан ТРОО, являлся общественным учреждением.

Закон, как поясняет Управление Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Татарстан (УМЮ), не предусматривает преобразования общественной организации в частное учреждение. Так ведь это и невозможно! Словосочетание «преобразование общественной организации в частное учреждение» – это оксюморон, буквально «остроумная глупость»: от древнегреческого ὀξύς «острый» и μωρός «глупый». Оксюморон – это остроумное сопоставление противоречивых понятий, которое может представлять фигуру речи или стилистическую ошибку – сочетание слов с противоположным значением.

Однако в праве сочетание несочетаемого совершенно неуместно, ну, а вид учреждения, как мы уже заметили, определяется формой собственности его создателя. Это касается, в частности, ПЗЦ: будучи созданным ТРОО, он представлял общественное учреждение. Но, сказать по правде, судьба этой общественной организации меня интересует гораздо меньше, чем ПЗЦ, который, с формальной точки зрения, был создан этой организацией.

Может ли ПЗЦ стать частным учреждением? - поинтересовался автор мнением пользователей настоящей социальной сети. Ответ «да, может» выбрало 39.1% от общего числа участников состоявшегося голосования; нет, не может – 26.1%; иное мнение выразило 4.3% и ещё 30.4% не нашли, что сказать.

Однако Кировский районный суд Казани всё же отказался установить, что ПЗЦ стал частным. Это, скорее всего, было обусловлено позицией УМЮ: оно не согласилось с заявленным мной требованием…

13 февраля 2020 года Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Татарстан (СК ВС РТ), рассмотрев мою апелляционную жалобу, постановила: «Решение Кировского районного суда города Казани от 21 ноября 2019 года по данному делу отменить, производство по заявлению Андурского Ефима Яковлевича об установлении юридического факта прекратить». И заметила, что суд устанавливает факты, имеющие юридическое значение, в том только случае, если невозможно в ином порядке получить документы, их удостоверяющие.

Коллегия также разъяснила право заявителя жалобы обратиться в компетентный орган для определения статуса и организационно-правовой формы организации при выходе учредителей из её состава. А оспариваемое судебное решение она посчитала вмешательством в надзорную деятельность государственного органа в сфере регистрации НКО.

Приняв это во внимание, автор обратился в ФНС, уведомив инспекцию о том, что двое из троих членов ТРОО подали заявление о выходе из этой организации, а сама она приняла решение о прекращении своей деятельности, в связи с чем подлежит исключению из ЕГРЮЛ. Отсюда вопрос: нельзя ли, исключив ТРОО из ЕГРЮЛ, под тем же номером в качестве юридического лица зарегистрировать правозащитный центр «Андурский и партнёры»? Благо автор обращения – это не только единственный из оставшихся учредителей ПЗЦ, но и правопреемником ТРОО. У которой, к слову, нет иного имущества, кроме фирменной печати…

Шансы на то, что ФНС удовлетворит мою просьбу, существуют. Но, если уж она откажет, обращения в суд мне не миновать. И я таки попрошу суд установить, что прекращение ТРОО - правозащитный центр «Андурский и партнёры» не препятствует одноимённое учреждение продолжить свою уставную деятельность. Правда, устав ПЗЦ мне придётся изменить. А что делать, если у меня не осталось партнёров?

И, наконец, об аналогии. Если уж дело дойдёт до суда, то мне не миновать аналогии права. Она в данном случае заключается в том, что государство не уничтожает детей, когда их родители уходят из жизни. А коли так, то почему оно должно ликвидировать ПЗЦ, который, образно говоря, является моим «ребёнком»?! Да, у государства с ним иногда возникают проблемы, ведь устав ПЗЦ предусматривает общественный контроль. Но разве государству не нужны общественные контролёры?!