Как люди становятся бунтарями. Заметки к слухам о второй самоизоляции

Императрице Франции, супруге короля Людовика XIV, Марии-Антуанетте приписывали фразу: «Если у них нет хлеба, пусть едят пирожные». Фразу придумал Жан-Жак Руссо задолго до революционных событий (из его сочинения ее, видимо, и взяли), но дело не в этом. На фоне массовой безработицы, неурожая и очень суровой предреволюционной зимы 1788/89 года, роскошество королевского двора несколько волновало народ французский. Думаю, что фразу приписали не без причин. Кончилось это для королевы печально: 16 октября 1793 года ей отчекрыжили голову гильотиной.

Мораль этой истории проста – как бы ни был правитель привычен к роскоши и неге, он обязан входить в положение своих беднейших подданных, так сказать, во избежание происшествий.

Мотив обращения к истории Великой французской революции снова связан с коронавирусом. Слухи о том, что на сентябрь-октябрь (или даже до декабря) этого года планируется двухмесячная жесткая самоизоляция, постепенно густеют. Причем, появились ссылки на некие уже подготовленные документы. Слухи есть слухи, ни подтвердить, ни опровергнуть их невозможно. Но и полностью отбросить их тоже нельзя, поскольку слухи могут отражать некоторые устремления в верхах, или же быть средством пробы общественного мнения. Лично я исхожу из того, что стремление тут же ввести жесткую самоизоляцию, как только количество заболевших снова будет расти, среди определенных кругов руководства в самом деле есть.

Для них самоизоляция неплоха. Если есть квартира на 7-8 комнат, загородная вилла, лимузин с чиновничьим правом проезда всюду и без пропуска, миллионы на карточке – то чего бы не самоизолироваться на два, три или даже на четыре месяца? На работу ходить не надо, зарплата начисляется и вся забота только в том, как избежать скуки. Коронавирус их страшит, и они пытаются его пересидеть в своих уютных апартаментах.

Есть же и другие люди, живущие совсем по-другому. Не в апартаментах, а в арендованной квартире (по Москве от 25 тысяч рублей и выше в месяц), с платежами по кредитам, имея на карточке пару тысяч рублей, и при этом живущие всякими нестабильными заработками в мелком бизнесе, услугах, кафе и ресторанах и т.д. Их дохода хватает, правда, не всегда, на то, чтобы заплатить за квартиру, за кредит, еще за что-то, и чего-то поесть.

И тут им говорят: самоизолируйтесь на четыре месяца, потому что «вторая волна» коронавируса. Кормящий их бизнес закрывается (и разоряется; второй удар мало кто выдержит), накоплений у них нет и никогда не было, отчего перед ними перспектива выселения из квартиры под дождь и снег, медленного, мучительного и унизительного умирания от голода и истощения бомжом на улице.

В обычных условиях всякие пертурбации переживаются, поскольку всегда можно «пойти наудачу» в поисках жилья или работы. Это когда идешь, не зная куда и ищешь, не зная что. Обычно срабатывает, поскольку Господь наш милостив и милосерден. Я один раз так делал, больше не хочу. Долгая самоизоляция отрезает и этот путь, поскольку все двери закрыты, бизнес не работает.

Для человека в подобном положении коронавирус уже не страшен совершенно. Что так помрешь, что так помрешь. С вирусом есть даже шанс, поскольку заберут в больницу, там будут кормить и лечить. Гораздо более реальна угроза умереть от голода и истощения. Не слишком здоровый и не слишком хорошо питавшийся человек не протянет долго, без еды он станет полутрупом уже примерно через полтора месяца. Время неумолимо истекает, выхода нет.

Вот здесь с некоторыми людьми и происходят любопытные изменения. Поняв, что выбор есть лишь между разными сортами смерти, человек вполне может решить, что чем мучиться и доходить в грязи, лучше помереть быстро и легко, например, нарвавшись на пулю. И вообще, в оставшиеся дни повеселиться и постараться отомстить тем, кто поставил перед лицом гибели. Принявшие абсолютную и скорую неизбежность своей смерти, люди сильно меняются. Пережившие это описывают ощущение окрыляющей легкости бесстрашия. Они могут делать все, что пожелают. И безнаказанно, поскольку ввиду неизбежной смерти в течение нескольких дней или пары недель, наказание уже фактически не действует. Полицейскому можно со смехом крикнуть в лицо: «Стреляй!», поскольку смерть от пули быстрее и легче, чем от истощения: удар, серая пелена перед глазами и все. И так далее, кому уж что в голову взбредет.

Вот в этом и состоит феномен голодных бунтов, и вот таким образом самые обычные люди превращаются в бунтарей, готовых на все. Нескольких сотен таких людей, перешедших в описанное выше состояние, достаточно, чтобы запалить инциденты (нападения, погромы, мятежи и т. п.), которые станут началом цепочки революционных событий с положенными в таких случаях расправами.

Поэтому, надо ясно понимать, что таким неимущим и живущим ежедневным трудом людям сказать: «Самоизолируйтесь!» — это, все равно, что сказать: «Если у вас нет хлеба, то ешьте пирожные». Это не только поставит их перед выбором сорта смерти, которой они умрут, но еще и сильно разозлит их. Самоизоляция ведь не природная причина непреодолимой силы, когда можно сказать: «Так получилось, не повезло»; а это есть решение людей, причем богатых, сытых, живущих в роскоши. Это подтолкнет их к жажде мести, к стремлению к самоубийственному бунту, лишь бы достать того, кто обрёк на гибель. Дальше лишь вопрос подходящего места, времени и обстоятельств.

Так что, все будущие коронавирусные проблемы следует решать без самоизоляции и закрытия всего подряд. Так сказать, во избежание происшествий.