12 августа 2000 года в Баренцевом море во время комплексной боевой подготовки кораблей Северного флота на атомной подводной лодке «Курск» произошла катастрофа.
Первый взрыв прозвучал в 11 часов 28 минут, в тот самый момент, когда подводная лодка готовилась к стрельбе практической (без боевой части) перекисно-водородной торпедой 65-76 «КИТ». Взорвалась перекись водорода в двигателе торпеды.
От взрыва мощностью около 200 кг в тротиловом эквиваленте погибли находившиеся в первом (торпедном) и втором (командном) отсеках члены экипажа «Курска». Лодка потеряла управляемость и через 75 секунд ударилась носом о дно на скорости около 7 узлов (13 км) в час.
В 11 часов 30 минут прозвучал второй взрыв — одна за другой взорвались не менее 10 боевых торпед (по официальной версии — от объемного пожара в торпедном отсеке, по версии вице-адмирала Валерия Рязанцева, члена правительственной комиссии по выяснению обстоятельств гибели АПРК «Курск», — вследствие удара лодки о грунт деформировались торпедные аппараты и сдетонировали находившиеся в них боевые торпеды).
Второй взрыв мощностью 5000 тонн в тротиловом эквиваленте вызвал ужасающую по силе взрывную волну, которую зафиксировали сейсмостанции в Норвегии.
Волна накрыла даже находившуюся в 80 километрах от «Курска» подводную лодку «Карелия», которая в этот момент готовилась к стрельбе практической ракетой по полигону на Камчатке. После выполнения ракетной стрельбы и всплытия командир «Карелии» Андрей Кораблев доложил на командный пункт Северного флота о предположительно подводном взрыве и передал его координаты, которые соответствовали координатам затопления «Курска».
Флагман Северного флота, тяжелый атомный ракетный крейсер «Петр Великий», находился гораздо ближе к месту катастрофы, чем подлодка «Карелия». Именно по нему должен был стрелять практической торпедой «Курск». Но вместо стрельбы акустики на «Петре Великом» зафиксировали два взрыва, а сам
«Петр Великий» тряхнуло так, словно это был легкий баркас, а не огромный корабль водоизмещением 26 тысяч тонн. От гидродинамического удара у членов экипажа «подогнулись колени».
На «Петре Великом» в этот момент находился руководивший учениями командующий Северным флотом адмирал Вячеслав Попов. Однако, в отличие от командира «Карелии», он не заинтересовался ни причиной «тряски», ни донесением акустиков.
документы
Из показаний гидроакустика ТАРК «Петр Великий» Лавринюка:
«…Я доложил в боевой информационный центр, на ходовой мостик и на центральный командный пункт. Сразу, в момент вспышки и хлопка из динамика, я почувствовал, что по кораблю прошел гидродинамический удар, который выразился в дрожи корпуса «Петра Великого». На мой взгляд, такого эффекта в виде дрожи корпуса от включения какой-либо аппаратуры на «Петре Великом» произойти не могло. Это был внешний динамический удар…»
На допросе в прокуратуре командующий Северным флотом Вячеслав Попов будет отрицать факт доклада акустиков о зафиксированных на «Курске» взрывах, а гидродинамический удар, сотрясший корпус корабля, объяснит «развертыванием радиолокационной антенны».
Командующий Северным флотом вице-адмирал Вячеслав Попов. Фото: Семен Майстерман / ТАСС
95 из 118 человек, находившихся на борту «Курска», погибли в результате взрывов. Взрывная волна уничтожила носовую часть лодки вплоть до реакторных отсеков — 5 и 5-бис. Но находившиеся в 6-м 7-м и 8-м отсеках члены экипажа «Курска» выжили. Всего — 23 человека. Они приняли решение перейти в 9-й отсек, так называемый «отсек живучести», забрали с собой еду и воду, индивидуальные средства спасения и средства регенерации воздуха, загерметизировали переборку между 8-м и 9-м отсеками, чтобы уменьшить поступление воды. Они сделали все, чтобы прожить на затонувшем «Курске» как можно дольше в ожидании спасения.
Катастрофа случилась в ходе учений, на мелководье, в четко обозначенном районе Баренцева моря с большим количеством наших кораблей. И поэтому подводники в 9-м отсеке все время подавали сигналы SOS. Они были уверены, что их скоро обнаружат и услышат.
Почему подводники «Курска» были уверены, что их обнаружат
Во время торпедной стрельбы лодка должна выходить на связь три раза.
Первый раз она должна доложить о выполнении/невыполнении стрельбы.
Второй — когда найдут и поднимут практические торпеды.
Третий раз лодка выходит на связь, чтобы доложить о всплытии и освобождении района.
В соответствии с «Правилами использования полигона» (закрытый руководящий документ флота, регламентирующий правила боевой подготовки), пока лодка не выйдет на связь, отряд боевых кораблей не имеет права уходить из района учений.
По плану учений предельное время для выполнения торпедных стрельб для «Курска» — 14 часов 30 минут. В 14.31 (самый крайний срок, если лодка не выходит на связь) ее должны были объявить аварийной и начать поисково-спасательную операцию.
Но отряд боевых кораблей во главе с флагманом «Петром Великим», так и не дождавшись торпедной стрельбы, уходит из района гибели «Курска» в 14 часов 12 минут, а адмирал Попов улетает на вертолете в Североморск, где дает пресс-конференцию. Он говорит журналистам, что учения прошли штатно, все боевые задачи выполнены флотом на «отлично».
В тот самый момент, когда идет пресс-конференция, на флоте уже знают, что с «Курском» случилось ЧП.
В 13.50 в вахтенном журнале командного пункта Северного флота появляется запись: «Начать действовать по худшему варианту».
Но официально лодку объявят аварийной и поднимут боевую тревогу только в 23 часа 30 минут, спустя 12 часов после взрывов.
Официальное следствие по делу о гибели «Курска» «уменьшит» время преступного опоздания на три часа.
материалы официального следствия
«Вследствие незнания адмиралом В.А. Поповым и его подчиненными конкретной обстановки, невыполнения требований руководящих документов ВМФ в случае отсутствия всплытия подводной лодки в установленное время в надводное положение, а также из-за принятия ошибочных решений в процессе ожидания всплытия подводного крейсера он был объявлен аварийным с опозданием на 9 часов».
Спасательное судно «Михаил Рудницкий» с двумя подводными аппаратами на борту — поисковым АС-32 и поисково-спасательным АС-34 «Приз» выйдет из базы только в 1.04 ночи 13 августа. Почти 9 часов ему потребуется, чтобы добраться до места гибели «Курска».
«Михаил Рудницкий» с двумя судами-спасателями на борту. Фото: Reuters
…Неповрежденные взрывами отсеки «Курска» постепенно заполнялись водой, давление в них повышалось. 9-й «отсек живучести», рассчитанный в штатное время только на трех человек, переполнен почти в 8 раз. Кислорода не хватает. Подводники используют регенерационные установки (РДУ) для выработки кислорода. У них было 3 установки и 25 банок В-64 с 25 пластинами регенерации в каждой. Если одновременно зарядить все три РДУ (по банке на каждую), то кислорода как раз хватит на 23 человека почти на сутки. Они открыли и использовали 9 банок…
Двое из выживших подводников — капитан-лейтенант Дмитрий Колесников и капитан-лейтенант Сергей Садиленко — ведут записи, фиксируя обстановку. Записи они делали на двух листах, вырванных, очевидно, из вахтенного журнала. Кроме того, Дмитрий Колесников и старший мичман Андрей Борисов написали личные послания родным. Все записи, это совершенно очевидно, сделаны в разное время и в разных условиях. И, полагаю, в разные дни. Первая запись сделана 12 августа в 13.34 капитан-лейтенантом Дмитрием Колесниковым.
«Список л/с 6, 7, 8, 9 отс., находящихся в 9-м отсеке после аварии 12.08.2000 г.» И ниже — 23 фамилии выживших.
Вторая запись, сделанная в 13.58, свидетельствует о повышении давления в 7-м отсеке.
Из третьей записи, сделанной капитан-лейтенантом Сергеем Садиленко, следует, что обстановка в «отсеке живучести» сильно ухудшилась.
Записка подводников, выживших после взрывов на «курске»
«13.15. Весь личный состав из 6, 7 и 8 отсеков перешел в 9. Нас здесь 23 человека. Самочувствие плохое. Ослаблены действием угарного газа. Давление повышается. Кончаются регенеративные патроны. При выходе на поверхность не выдержим декомпрессии. Не хватает ремней на индивидуальных дыхательных аппаратах. Отсутствуют карабины на стопорах. Протянем еще не более суток».
Эта запись прямо свидетельствует о том, что подводники использовали часть регенеративных пластин, то есть провели в 9-м отсеке длительное время. Почти уверена, что эта и все последующие записи сделаны 13 августа, возможно, 14-го.
Четвертая запись, помеченная временным отрезком «15.15», сделана капитан-лейтенантом Дмитрием Колесниковым и носит личный характер — он пишет своей жене Ольге.
Своей жене Наташе и сыну Александру напишет и старший мичман Андрей Борисов.
И, наконец, самая известная часть этих записей, сделанная капитан-лейтенантом Дмитрием Колесниковым. Она не обозначена никаким временным промежутком. Почерк меняется. Строчки размашистые и «пляшут» по всей странице, буквы — то очень большие, то совсем маленькие.
Запись капитан-лейтенанта Дмитрия Колесникова, сделанная в отсеке «живучести»
«Здесь темно писать, но на ощупь попробую. Шансов, похоже, нет: процентов 10–20. Будем надеяться, что хоть кто-нибудь прочитает. Здесь список личного состава отсеков, которые находятся в 9-м и будут пытаться выйти. Всем привет, отчаиваться не надо. Колесников».
Затем Колесников складывает и прячет в нагрудном кармане два драгоценных хрупких листа формата А-4 так, чтобы никакая стихия не смогла уничтожить это свидетельство.
…Самостоятельно спастись они не могли. Даже «мокрый способ» выхода из затопленной лодки (когда подводники сами выходят из «отсека живучести» и поднимаются на поверхность) предусматривает помощь извне — водолазов-глубоководников и спасательного судна, которое обеспечит прием на борт и проведение декомпрессии подводников.
Капитан-лейтенант Сергей Садиленко в оставленной им записи написал: «Декомпрессии не выдержим». Эта фраза говорит о многом: подводники здраво оценивали ситуацию и понимали, что при попытке выйти из отсека без подоспевшей помощи им грозит мучительная смерть от разницы давления (в отсеке затонувшей лодки оно гораздо выше, чем на поверхности).
Родные погибших моряков в районе затопления «Курска». Август 2000 года. Фото: Reuters
…И все это время они продолжают стучать.
Стуки SOS или, выражаясь языком следствия, «сигналы аварийного характера, произведенные человеком ударами металлическим предметом по металлу», услышат «наверху».
21 августа 2000 года
Из интервью министра обороны, маршала Игоря Сергеева — программе «Время»:
И. Сергеев: «Вы знаете, стуки были, тринадцатого и четырнадцатого. Даже была составлена специальная картограмма, на которой мы получили короткий и емкий ответ: «SOS, вода». Это уже была оценка состояния людей, которые еще были живы, находились в отсеках. Очевидно, в отсеки уже поступала или просачивалась вода.
Журналист: «Когда эти стуки прекратились?»
И. Сергеев: «Ну практически после четырнадцатого».
Министр обороны Игорь Сергеев. Фото: Сергей Величкин / ТАСС
Стуки будут зафиксированы на аудионоситель. По ним будет проведена экспертиза. Экспертиза докажет, что стучали люди по межотсечной переборке затопленной подводной лодки. А потом, когда эти стуки SOS окажутся политически и юридически невыгодным свидетельством против власти и виновных в этой катастрофе, их превратят сначала в «технические шумы».
А потом напишут, что стучали неустановленные люди с неустановленного следствием корабля.
Президент Путин, улетевший 12 августа в отпуск в Сочи, узнал о нештатной ситуации в ходе учений только 13 августа в 7 часов утра от министра обороны Игоря Сергеева.
— Министр обороны позвонил, сказал, что мы потеряли лодку, но обнаружили уже, сейчас начинаем работы. Было непонятно, что происходит что-то трагическое — так вспоминал Путин об этом докладе.
Именно Сергеев рекомендовал президенту оставаться в Сочи, заверив, что поисково-спасательная операция идет даже оперативней, чем предписывают флотские инструкции, а имеющихся в распоряжении ВМФ ресурсов достаточно для проведения эффективной поисково-спасательной операции.
Страна узнала о «Курске» только 14 августа. В 10.45 начальник пресс-службы ВМФ Игорь Дыгало заявил журналистам: «Курск» лег на дно в квадрате 69 градусов 40 минут северной широты и 37 градусов 35 минут восточной долготы, экипаж жив, воздух и электричество подаются, связь с экипажем поддерживается, ядерный реактор заглушен».
14 августа, как только о нештатной ситуации с «Курском» объявили официально, Англия, Норвегия и США предлагают России свою помощь в спасательной операции.
Главком ВМФ адмирал Владимир Куроедов. Фото: РИА Новости
Но главком ВМФ Владимир Куроедов отказывается от иностранной помощи и впервые именно он запускает насквозь лживую, но невероятно живучую версию о столкновении «Курска» с иностранной подводной лодкой. По его словам, на корпусе подводного ракетоносца имеются «признаки крупного и серьезного столкновения». Шансы на благополучный исход спасательной операции главком Куроедов оценивает не очень высоко.
Вечером 14 августа делает заявление вице-премьер Илья Клебанов, назначенный распоряжением правительства РФ № 112-рс руководителем Правительственной комиссии по расследованию причин происшествия с АПРК «Курск». Он говорит о том, что России не нужна помощь других стран, а имеющиеся у флота «технические возможности по своему уровню не хуже американских». В отличие от главкома, он оценивает шансы на спасение экипажа как не плохие.
Читайте также
Сигнал SOS. Интервью с главкомом ВМФ, адмиралом флота Владимиром Куроедовым (2001 г.)
Тем временем в районе бедствия продолжаются спасательные работы. Спасательные глубоководные аппараты (СГА) постоянно ломаются, ставя под угрозу жизнь спасателей. А когда удается погрузиться, они не могут пристыковаться к люку комингс-площадки 9-го отсека. 15 августа погружения СГА прекращены из-за шторма. Единственные работы, которые осуществляются эффективно и не прекращаются даже из-за шторма, — обследование лежащего на дне «Курска» и обломков носовой части. Операцию проводит секретная атомная глубоководная станция проекта 1910 «Кашалот» («Лошарик», или АС-12, ставшая печально известной в 2019 году из-за аварии с аккумуляторной батареей, — более современная модификация «Кашалота»). «Кашалот» фиксирует огромные повреждения на «Курске».
— Носовой отсек полностью разрушен, — докладывает командир «Кашалота» Егоров.
Российский моряк со знаком в районе затопления АПЛ «Курск» в Баренцевом море. Октябрь 2000 года. Фото: Reuters
15 августа помощь России по спасению экипажа «Курска» предлагают Франция, Италия, Германия и Великобритания.
16 августа возобновляются попытки пристыковаться к комингс-площадке 9-го отсека. По-прежнему безрезультатно. Всего в период с 13 августа по 19 августа АС-32, АС-34 и АС-36 совершили 8 погружений и 13 посадок на комингс-площадку аварийно-спасательного люка 9-го отсека «Курска».
Пристыковаться не удалось ни разу. Причина — конструктивный недостаток: опорное кольцо комингс-площадки было утоплено в палубу надстройки. А должно было выступать на 5–10 мм.
Об этом стало известно гораздо позднее. Как, впрочем, и о том, что во время ходовых и государственных испытаний лодки никто не проверял возможность стыковки спасательного аппарата с комингс-площадкой на «Курске». Равную ответственность за это несут и проектант крейсера (ЦКБ «Рубин»), и флот.
Днем 16 августа президент Путин говорит по телефону с президентом США Биллом Клинтоном. В 16.00 становится известно, что Россия приняла помощь Великобритании и Норвегии. Рано утром 17 августа из норвежского порта Тронхейм выходит спасательное судно Normand Pioneer с британским спасательным аппаратом LR-5 (участвовал в 2005 году в спасении российского экипажа затонувшей на Камчатке автономной станции АС-28) и спасательное судно Seaway Eagle, оборудованное ГВК (глубоководный водолазный комплекс). На борту Seaway Eagle — 12 водолазов-глубоководников. 19 августа начальник штаба Северного флота вице-адмирал Михаил Моцак говорит о том, что сигналы SOS поступали с «Курска» вплоть до 15 августа. По словам Моцака, подводники просили дать кислород и сообщали о поступлении в отсек воды. 15 августа стуки прекратились.
«Весьма вероятно, нам придется констатировать самые худшие ожидания. Но операция по проникновению на подлодку будет продолжаться. Ее главная задача — найти членов экипажа живыми или мертвыми».
19 августа из строя выходят все российские спасательные аппараты.
Им на смену прибывает британский LR-5, а ночью 20 августа в район затопления «Курска» подходит Seaway Eagle. Уже через 13 с половиной часов норвежские водолазы-глубоководники спускаются на «Курск» и пытаются открыть люк 9-го отсека.
Выясняется, что для этого нужен специальный инструмент, на изготовление которого уходит остаток дня и ночь с 20 на 21 августа. В 7.20 21 августа норвежские водолазы погружаются и уже через 16 минут вскрывают люк 9-го отсека «Курска».
Шлюзовая камера отсека заполнена водой. Это значит, 9-й отсек полностью затоплен и спасать некого.
