«Наша вакцина — это «кефирчик» на основе энтерококка»

COVID-19 реже встречается там, где выше уровень счастья, рассказал в интервью «Известиям» генеральный директор Национального медицинского исследовательского центра имени В.А. Алмазова Минздрава России, академик РАН Евгений Шляхто. Ученый подчеркнул, что эмоциональную составляющую при болезни нельзя упускать из виду. По его словам, к зиме пандемия должна пойти на спад, по весне или к следующей осени может быть новый подъем. Также академик рассказал о мерах профилактики COVID-19 и новой вакцине петербургского Центра Алмазова, разработанной совместно с Институтом экспериментальной медицины, которая представляет собой «кефир» на основе энтерококка.

— Евгений Владимирович, каждый день приносит новые антирекорды по приросту больных COVID-19 и, к сожалению, по летальности. Говорят, что такова вторая волна. Но что это такое? Одни считают, что для того, чтобы идентифицировать вторую волну, нужно, чтобы число заражений перед этим упало до нуля. Другие предполагают, что это просто волны на графике. Сергей Собянин недавно сказал, что вторая волна — это возможность второго заражения. Так что такое вторая волна с вашей точки зрения?

— Четкого понятия, что такое волна, я не встречал. Но понятно, что помимо роста заболеваемости это еще и нагрузка на систему здравоохранения. Если бы ее не было, рост заболеваемости мы бы не чувствовали. Сейчас мы видим серьезный рост нагрузки, подключаются новые стационары, происходит увеличение коечного фонда — почти вдвое за последнее время, и мы ожидаем, что и дальше будут перепрофилироваться стационары. Всё это происходит после длительного периода стабильного состояния и низкого уровня заболеваемости.

— Каков ваш прогноз на ближайшее время?

— К зиме пандемия должна пойти на спад, по весне или к следующей осени может быть новый подъем, а дальше мы должны справиться с ситуацией.

— При борьбе с любой инфекцией есть три обязательных трека: вакцинация, лекарство, профилактика. Что сейчас особенно важно?

— Ситуация уникальная: мы имеем вакцину и ожидаем массовую вакцинацию. И в то же время у нас нет абсолютно эффективного лекарства для лечения COVID-19, хотя очень надеемся, что появится. В этой ситуации мы должны развивать профилактику. Это мера номер один! Профилактика заражения и профилактика тяжелого течения заболевания и осложнений.

— Обычные меры профилактики для SARS-CoV-2 работают?

— Да. Это как ограничительные и санитарные меры, так и усилия, нацеленные на поддержание индивидуального иммунитета. Они важны и точно могут снизить риск заболеваемости как COVID-19, так и сезонными респираторными инфекциями и гриппом. Это рациональное питание и физическая активность. Считаю, что сейчас нужно активно мотивировать население на сохранение здорового образа жизни, на хорошее настроение. COVID-19 реже встречается там, где выше уровень счастья. Эмоциональную составляющую тоже надо не упускать из виду.

— А вы сами используете какие-то профилактические меры? Что советуете сотрудникам?

— Cам принимаю поливитамины и микроэлементы. Весной были озвучены данные по Италии, и они удивили: у больных был выявлен дефицит витамина D — это при их-то солнечности! Сейчас опубликованы данные по Мексике — та же самая ситуация.

Прежде мы рассматривали витамин D как гормон, который регулирует фосфорно-кальциевый обмен и предотвращает рахит и остеопороз. Потом выявили связь с сердечно-сосудистыми заболеваниями. А сейчас обнаружили связь с иммунной системой: он работает как модулятор иммунной системы, активатор Т-клеточного иммунитета. В общем, механизмы его положительного эффекта понятны.

— Может ли высокая смертность в Петербурге от COVID-19, превосходящая многие регионы страны в несколько раз, быть связана именно со значительным дефицитом витамина D, которым горожане традиционно страдают?

— Я задавал себе этот вопрос и попросил коллег посчитать заболеваемость COVID-19 выше 55-й параллели. Работа еще идет, и не исключено, что она будет выше, чем на юге. Хотя в таких явно не северных странах, как Италия и Испания, как мы видим, вновь растет заболеваемость. При этом известно, что у людей, живущих на юге, иммунная система функционирует лучше, чем у нас, северян.

— Какие из разрабатываемых и тестируемых вакцин вы считаете наиболее перспективными?

— Я пока не могу сказать. И никто не может сказать, какая из вакцин будет более перспективной. Идут третьи фазы клинических исследований, мы только набираем опыт.

Мы в рамках научного центра мирового уровня совместно с Санкт-Петербургским институтом экспериментальной медицины тоже будем разрабатывать вакцину. Эти исследования начали наши коллеги, уже есть прототип. Наша вакцина — это «кефирчик» на основе энтерококка. Мы ожидаем, что он будет вырабатывать все группы антител — не только иммуноглобулина G, но и иммуноглобулина А. Думаю, что наша вакцина должна появиться в 2021 году и будет как эффективной, так и безопасной.

— Специфического лекарства от COVID-19 пока нет, хотя есть «перепрофилированные» препараты. И всё же, научились ли медики лечить болезнь? Есть ли поводы для оптимизма?

— Мы точно стали лучше понимать и лечить COVID-19. Например, сегодня мы сталкиваемся с клиническими ситуациями, когда у пациентов с факторами риска имеется 95–98-процентное поражение легких, но за счет использования современных технологий нам удается справиться с ситуацией без перевода больных на ИВЛ.

ссылка https://iz.ru/export/google/amp/1079891