Россия подменила будущее прошлым.

Эксперты рассказали о причинах, по которым наша страна во внешней политике продолжает продвигаться от неуспеха к неудачам.

В Кремле исходят из того, что весь мир помимо России лежит во зле.

После неудачи в первом туре президентских выборов в Молдавии пророссийского кандидата Игоря Додона наблюдатели в России вновь заговорили об очередном провале внешней политики Кремля. Напомним, что на днях поражение потерпели и пророссийские партии в Грузии. В Белоруссии уже два месяца не стихают масштабные протесты против еще одного номинального союзника Москвы — ее президента Александра Лукашенко.

В Закавказье идет война между Арменией и Азербайджаном и ее вероятным исходом (в зависимости от результата) может стать ухудшение отношений Москвы либо с Баку, либо с Ереваном, либо сразу с обеими закавказскими республиками.

«Росбалт» уже писал о том, что череда внешнеполитических неудач Кремля началась, как минимум, в 2008 году. Де-факто присоединение к России Южной Осетии положило тогда начало эпохе почти неприкрытой экспансии Москвы на постсоветском пространстве. Своего апогея эта политика достигла в 2014 году в момент присоединения к России Крыма. Однако, вопреки кремлевской пропаганде, эти победы обернулись серьезными проблемами. Получив 50-тысячную Южную Осетию, Россия потеряла почти четырехмиллионную Грузию, теперь однозначно ориентированную на Запад. То же касается Украины, которая окончательно нацелена на вступление в ЕС и НАТО.

Свое мнение о том, в чем причины этой череды неудач, высказали политические эксперты, опрошенные «Росбалтом».

Павел Кудюкин, социолог и историк:

«Одна из причин неудач внешней политики России состоит в неумении соизмерять амбиции с ресурсами. Инерция великодержавного сознания есть, а реальных ресурсов для такой политики нет. Кроме того, в Кремле существует иллюзия, что на всем постсоветском пространстве существует такая же ностальгия по СССР, как и в Российской Федерации. Хотя и у нас такие настроения не стоит переоценивать, поскольку у этой ностальгии в РФ разные формы, которые зачастую не совмещаются друг с другом.

Проблема Кремля еще и в недооценке и неумении пользоваться «мягкой силой», нехватка ресурсов и «мозгов» для этого. У нас, к примеру, очень мало серьезных специалистов по истории сопредельных стран. Число профессионалов, которые занимаются, скажем, Украиной можно пересчитать по пальцам одной руки. Но для того, чтобы проводить разумную политику надо знать, с кем имеешь дело. У нас же власти живут какими-то дубовыми стереотипами и совершенно не понимают, что происходит у соседей. Отсюда совершенно провальные действия, которые то ли ошибки, то ли что-то гораздо более худшее».

Андрей Окара, директор Центра Восточноевропейских исследований:

«Внешняя политика России соответствует запросам ее электората. Причины внешнеполитических поражений Москвы лежат на уровне глубинных представлений российской власти о ее целях в мировой политике. В головах этих людей существует определенный образ мира, под который они пытаются подогнать реальность. Этот образ исходит из представления, что весь мир помимо России лежит во зле.

Правители России мыслят категориями ХХ века и живут в той же реальности, их исторический идеал — сталинский Советский Союз послевоенной эпохи. Именно поэтому они хотят навязать свою примитивную волю бывшим республикам СССР, причем достаточно старыми технологиями — силой, страхом и подкупом.

Причины неудач такой политики в том, что ставятся неадекватные цели, которые неадекватно решаются. Эти методы близки сердцу и сознанию обитателей Кремля, но не близки народам бывших республик СССР, в отношении которых они употребляются. Характерный пример тут — последние события в Белоруссии, где просматривается очень четкая закономерность: чем больше Москва поддерживает кровавого Лукашенко, тем больше в стране нарастают антимосковские настроения».

Андрей Макаркин, первый вице-президент фонда «Центр политических технологий»:

«Многие россияне рассматривают то, что происходит на просторах СНГ, не как поражения России, а наоборот, как ее победы. Хотя по факту, несмотря на восторги российских граждан по поводу присоединения Крыма к РФ, большая часть Украины для нас из-за этого потеряна. Сейчас мы теряем Белоруссию. Проблема в том, что оборотная сторона побед, которые вроде бы одобряются российским обществом, приводят его к консолидации вокруг флага, к росту поддержки власти и энтузиазму, состоит в том, что Россия оказывается страной, обращенной к прошлому.

Еще одна проблема внешней политики современной России состоит в том, что вся ее «мягкая сила» — советская, то есть она вся в прошлом. Мы поем одни и те же песни, вспоминаем те же советские кинофильмы и рассказываем анекдоты советской поры. Это довольно долго работало, но в новых государствах выросло новое поколение, которое уже не воспринимает себя как часть Советского Союза, многие из молодых людей там даже русского языка не знают. Однако даже там, где все еще говорят по-русски, как например, в Белоруссии, воспринимают в качестве образца Запад.

Новая «мягкая сила» для них — это Илон Маск, современные технологии и максимум свободы. Например, те же белорусы видят, что поляки выходят на протестные акции против закона о запрете абортов, но полиция их не разгоняет, а президент Польши говорит о том, что готов внести коррективы в закон, возмутивший общество. И на этом фоне Лукашенко, который по адресу своих протестующих говорит «пленных не брать» и ведет себя, как какой-нибудь диктатор латиноамериканской страны второй половины ХХ века.

Так что проблема современной российской власти в том, что у нее нет идеи, связанной с будущим, она вся в прошлом».

ИСТОЧНИК