Как немецкий военачальник Гудериан описал русских, СССР и Сталина?

Вообще, у нас традиционно считается, что немецкие мемуаристы — бывшие военачальники вермахта — в своем поражении винили погоду, «обстоятельства», Гитлера или «неиссякаемые восточные орды».

Да, отчасти, это так. Но, во-первых, даже среди немецких военных находилось немало авторов воспоминаний, которые честно признали свое поражение и рассказали о преимуществах Красной армии.

Но, во-вторых, даже у Гейнца Вильгельма Гудериана мы видим вполне отчетливое признание своего поражения и... вполне себе похвальные слова в адрес СССР, русского народа (традиционно, немцы называли так вообще всех своих противников в СССР) и, о ужас, самого Сталина!

Я не ошибусь, если скажу, что Гудериан описал СССР в войне лучше многих современных историков-ревизионистов и лучше большинства современных политических деятелей. Парадокс, может быть, но это факт.

Напомню, что «Быстроходный Хайнц» являлся одним из основателей танковых войск Германии. Впоследствии, его таланты на полную катушку использовали уже американцы: он был военным советником «возрождающейся» армии ФРГ. Помимо этого, Гудериан писал мемуары и давал советы для тех, кто был бы не прочь повоевать с СССР еще разок.

Кроме того, Гудериан признал недооценку противника нацистским руководством и провал концепции молниеносной войны.

Да, у Гудериана много написано о «бескрайних русских просторах», о «плохом авантюрном Гитлере» и о «беспощадных морозах». Но он же признает в конце: СССР сумел использовать все преимущества оставшейся территории, советские военачальники не теряли контроля над войсками даже в 1941 году, а русский солдат храбро дрался даже в самой тяжелой обстановке.

«Они не теряли присутствия духа даже в труднейшей обстановке 1941 года. Об их упорстве говорит история всех войн. Следует воспитывать в солдатах такую же твердость и упорство. Несерьезность в этой области может привести к ужасным последствиям...» (с) Г.В. Гудериан. Опыт войны с Россией.

Гудериан приходит к четкому и однозначному выводу: на славную военную историю дореволюционной России (которая отразила много завоевательных походов и выиграла много войн) наложилось «продвинутое» советское руководство, которое сделало Россию еще более опасным противником.

«Русский солдат всегда отличался особым упорством, твердостью характера и большой неприхотливостью. Во второй мировой войне стало очевидным, что и советское верховное командование обладает высокими способностями в области стратегии. Было бы правильно и в дальнейшем ожидать от советских командиров и войск высокой боевой подготовки и высокого морального духа и обеспечить хотя бы равноценную подготовку собственных офицеров и солдат...» (с) Г.В. Гудериан. Опыт войны с Россией.

То есть, Гудериан не только признает поражение собственной страны и собственной армии, но и призывает учиться у «большевиков». И, кстати говоря, не только в этом абзаце он к этому призывает, вот еще отличный пример:

«Для укрепления воинской дисциплины Сталин счел необходимым оживить старые традиции и напомнить о великих исторических примерах. Непонятно, почему другие державы часто выбрасывают за борт свои славные боевые традиции в погоне за призрачными, еще ни разу не проверенными идеями...» (с) Г.В. Гудериан. Опыт войны с Россией.

Вот это да. Советские военачальники — хорошие стратеги, советские солдаты — храбрые бойцы, Сталин — дальновидный правитель и «оживитель традиций». Я напомню, что все это — слова не просто немецкого военачальника, но действительно врага, который после Второй мировой войны тяготел к англо-американцам и считал СССР большей угрозой. Кроме того, Гудериан находился в ФРГ, потому мог себе позволить любые слова, не опасаясь советской (или местной ГДР-овской) цензуры. Стало быть, его сложно заподозрить в симпатиях к Советскому Союзу, в желании «искупить вину» (а ведь многие бывшие немецкие военачальники остались в ГДР, начиная с Паулюса), в том, что он пошел на поводу у цензуры.

Получается, что в словах битого немецкого военачальника непредвзятого анализа было побольше, чем в работах многих современных историков и публицистов.